Золотой перстень с рубином

– Глаша, тебе плохо? – Только и успела она спросить, как камеристка, выронив щетку, понеслась прочь из спальни.

Через несколько минут Аня с половиной прически на голове допрашивала служанку. Та не сопротивлялась, у нее просто не было сил.

– И давно тебя так мутит? – Уставилась на нее Аня.

– Да с неделю, барышня. – Глаша испуганно смотрела на хозяйку, пытаясь слабо улыбаться. – Вы не волнуйтесь, это пройдет, не отсылайте меня к Дарье на кухню.

– Зачем мне тебя отсылать? – Не поняла Аня.

– Ну как жеж? Скажете барыне, что не нужна вам больная камеристка. А я не хочу опять Дашке подчиняться, вы ж сами видите, какая она противная баба.

Дарья и правда, была неприятной особой. Но это вообще к делу не относилось. Аня решила во что бы то ни стало выяснить, что с девушкой.

– Сейчас не о Дарье. Сейчас о тебе речь, Глафира. – Строго сказала Аня. – Ты ничего не ешь, тебя мутит который день, ты все время сонная. Я переживаю, что с тобой?

Вымученная и бледная Глаша вдруг спрятала улыбку и обессиленно сказала, опуская глаза:

– Тяжелая я, вот что со мной, барышня.

От удивления, казалось, у Ани даже челюсть отвисла. Какие там правила приличия? Форменно вылупилась на Глашу и застыла, открыв рот. Вот так новость! А ведь, правда, всё сходится - тошнота, проблемы с аппетитом и сном. Надо быть слепой курицей, чтобы не заметить. Или эгоисткой, которая только и думает, что об объятиях графа. Но только она хотела расспросить хорошенько обо всем, как в дверь постучали и Прошка звонким голосом спросил, можно ли войти.

– Войдите! – Позволила гувернантка.

Мальчишка позвал к завтраку и ей пришлось уйти, ни о чем не спросив. Договорились, что Глаша будет больше отдыхать, меньше таскать всякие тяжести и даже может вздремнуть в Аниной комнате, если ей захочется. На том и расстались.

После завтрака были занятия с Сашей, потом прогулка с ним по набережной, как и обещала вчера. А на обед вдруг явился Гнездилов собственной персоной.

Он попросил у графини разрешения поговорить с Аней и пригласил её в кабинет.

– Разрешите войти, Александр Сергеевич?
– Постучала девушка в дверь.

– Рад вас видеть, Анна Алексеевна. Николай Павлович сказал, что поставил вас в известность относительно нашего вчерашнего визита.

Аня кивнула. Как же сложно! Иногда можно говорить без этих витиеватых фраз.

– Так что вы хотели узнать у меня, господин сыщик? – С нетерпением произнесла гувернантка.

– Меня тревожит одержимость этого человека вами и перстнем.

– Мной? – Аня сделала круглые глаза.
– Я не понимаю, о чем вы.

– Вспомните, пожалуйста, видели ли вы преступника когда-то ранее? Может быть даже в Москве.

– Я никогда не встречала этого человека, Александр Сергеевич. Впервые я столкнулась с ним, когда он пытался меня обокрасть по вашей просьбе. Николай Павлович упоминал, что вы называете его Цыганом. Так ли это?

– Он сам так себя называл.
– Гнездилов вдруг понял, что допрашивают сейчас его.
– А почему вы спрашиваете?

– Видите ли, ночью я не спала и много думала. Я вспомнила одну деталь. Не знаю, важно ли это или несущественно, но, н надежде помочь следствию, я должна об этом рассказать. Да и дядя вряд ли будет в обиде на меня.

– Дядя?

– Да, мой дядя - Порфирий Георгиевич.
– Аня решила поделиться с сыщиком рассказом Порфирия.
– Понимаете, когда-то дядя рассказывал мне одну историю. Тогда я думала, что это семейная легенда, но сейчас уже даже не знаю.

Аня, как помнила, пересказала рассказ концертмейстера, опустив всё подробности с путешествиями во времени.

– А это существенно меняет дело, - выслушав ее, задумчиво произнес Гнездилов, постукивая костяшками пальцев по подлокотнику кресла.
– Если преступник обозлен на весь ваш род, то понятно, почему он хочет вернуть перстень и понятно так же, почему хотел смешать ваше имя с террористом Иваном Плутовым: чтобы отомстить.

У Ани словно гора с плеч упала. По крайней мере, у сыщика теперь есть версия и она не так уж и плоха. Даже в контексте перемещения во времени, она может быть правдой, вдруг осенило девушку. Цыган считает её племянницей графа и поэтому устраивал пакости не только Ивану, Асе и концертмейстеру, но и ей, как представительнице рода Тереповых. Просто он не знал, что Аня здесь случайно оказалась. Хотя случайно ли? Девушка вспомнила о гравировке на своем нательное кресте и ей стало дурно. Неужели, этот не Цыган ошибается, а она? И она все же имеет какое-то отношение к графскому семейству? Об этом надо обязательно поразмышлять. А то в своих мечтаниях о Николае совсем забыла о том, что на множество вопросов у нее до сих пор нет ответов.

– Над чем задумались, Анна Алексеевна?
– Вырвал ее из оцепенения голос надворного советника.

– Над тем, как бывают одержимы люди. – Расплывчато ответила девушка. И добавила.
– Вот дядя ничего ужасного не сделал, наоборот, предотвратил кражу, а его и весь род теперь преследуют.

– Всякие люди бывают, иные так вообще больны. – Резюмировал сыщик. Почему-то он поверил Анне.
– Угадывать их мотивы - дело пустое.

– Возможно.
– Грустно вздохнула девушка.

– Не печальтесь, мы обязательно его найдём, даю вам слово.
– Успокоил её Гнездилов и Аня кивнула.
– А, чтобы вам было веселее, вечером вас и Натали ждёт сюрприз.

Аня удивлённо подняла на сыщика глаза. Где он и где сюрпризы. То ли окончательно влюбился в Натали, то ли она даже не знает, что и думать.

Глава 34.

Завершив дела на рынке и договорившись, что все продукты привезут в особняк, Дарья поспешила, но вовсе не домой.

Обращение к ней княгини Оболенской удивило. Было довольно страшно идти в особняк на Английской набережной, но любопытство и жажда наживы взяли верх. То, что без вознаграждения не обойдётся, она чуяла, ибо зачем бы такой высокой птице как Лилит Оболенская была нужна мелкая сошка как экономка Ильинских. Будет предлагать сделку, но вот какую? Это Дарья и надеялась выяснить.

Назвавшись швейцару, Дарья оправила юбку и принялась ждать, пока о ней доложат. Довольно быстро её пригласили пройти в господские покои. Женщина восхитилась богатством и красотой особняка. Нет, у Ильинских был хороший дом, но по сравнению с владениями Оболенских то был маленький домик мещанина. Свежий ремонт, модные тесненные обои на стенах, дорогая и качественная мебель из последних коллекций, а комнат так вообще было не счесть.

Дарью проводили в будуар княгини, где та сидела за небольшим трюмо. Экономка понимала, что её не зря провели через все покои, хотя должны были отправить на чёрную лестницу. Явно этой молодой и красивой женщине что-то от неё надо. И таким образом княгиня продемонстрировала свое высокое положение и могущество.