Золотые дни

— Что, если капитан знает Джеймса и подумает, что мы его похитили?

— С чего бы ему так подумать? — изумленно спросил Ангус и улыбнулся. — Вы хотите, чтобы я поговорил с капитаном?

Сказав это, он взял ее под руку.

Эдилин знала: он мстит ей за то, что она приказала ему молчать и вызвалась сама вести все переговоры. Как бы там ни было, она слишком сильно нервничала, чтобы придумать в ответ какую-нибудь колкость.

— А, мистер и миссис Харкорт, — сказал капитан Ингес, когда они ступили на борт корабля. — Наконец-то мы встретились.

Капитан протянул руку и представился. Капитан Ингес был уже пожилым, довольно высоким, он очень приятно улыбался и не мог отвести глаз от Эдилин.

— Я и не думал, что вы так очаровательны. Я слышал… другое.

Ангус положил ладонь поверх ее руки и ласково улыбнулся Эдилин:

— Дорогая, твой братец опять рассказывает о тебе басни? — Он посмотрел на капитана: — Вам говорили, что она высокая, грузная и не слишком приятная на вид?

Капитан понимающе улыбнулся:

— Да, теперь я вижу, что меня разыграли, но я счастлив, что на самом деле все совсем не так. Должно быть, вы хотите поскорее устроиться. Я велю своему первому помощнику проводить вас в вашу каюту. Надеюсь, вы отужинаете со мной сегодня вечером, а сейчас не хотите ли, чтобы вам подали завтрак в каюту?

— Да, — быстро ответила Эдилин, все еще крепко цепляясь за руку Ангуса. — Мой муж очень голоден, и мы бы хотели, чтобы нам прямо сейчас подали завтрак.

— Сюда, пожалуйста.

Но до того как они успели сдвинуться с места, капитан нахмурился: один из его офицеров что-то шепнул ему на ухо. Капитан Ингес вновь посмотрел на Ангуса и Эдилин:

— Боюсь, что придется вас огорчить. Как вам известно, наш корабль обычно не перевозит пассажиров, но иногда, как в вашем случае, я беру на борт несколько человек. Однако на этот раз, к несчастью, мне пришло предписание перевезти в Америку девять заключенных. Девять женщин.

Обернувшись, Эдилин взглянула на пристань и увидела нескольких женщин в кандалах. Она теснее прижалась к Ангусу.

— Прошу прощения, — вздохнул капитан Ингес. — Я вас пойму, если вы предпочтете отложить поездку.

— Нет! — хором ответили Ангус и Эдилин.

— За нас не беспокойтесь, — сказал Ангус. — Мы не настолько щепетильны, чтобы нас обеспокоило присутствие нескольких заключенных, верно, дорогая?

Эдилин промолчала, она наблюдала за каторжанками, которые начали подниматься по трапу. Большинство из них были грязными и выглядели изможденными и потрепанными, но третья в цепочке осматривалась с наглой ухмылкой, словно все происходящее расценивала как чью-то забавную шутку. Она была высокой, на несколько дюймов выше Эдилин, и лицо у нее было хорошенькое, с пухлыми розовыми щеками.

Когда каторжанка увидела Ангуса, ее глаза чуть не вылезли из орбит, но она тут же потупилась и из-под опущенных ресниц бросила на него кокетливый взгляд.

Эдилин еще теснее прижалась к Ангусу и крепче ухватилась за его руку. Он улыбнулся ей, решив, что она боится каторжанок. Он отступил, давая арестанткам возможность пройти мимо них и делая вид, что не слышит шуток, которые в его адрес отпускали каторжанки.

— Да он красавчик, — сказала одна из них.

Когда наконец арестантки и двое охранников прошли на корабль и заключенных отвели в трюм, капитан вновь извинился:

— Простите, что так получилось. Мы, разумеется, сделаем все от нас зависящее, чтобы вы с ними не встречались.

— Что они совершили? — спросила Эдилин, глядя, как последняя каторжанка спускается по приставной лестнице в трюм.

— Убийц среди них нет. В основном воровки. Ничего такого, за что их могли бы повесить. Их всего лишь высылают в Америку, и в Англию вернуться они уже не смогут никогда.

— Высылка в Америку — все их наказание? — спросила Эдилин.

— Судьи так решили, но лично мне Америка нравится, особенно Виргиния.

Эдилин оживилась.

— Вы должны нам рассказать об этой стране все, — сказала она и снизу вверх посмотрела на Ангуса. — Правда, дорогой?

Он смотрел вслед каторжанкам и хмурился.

— Тогда я могу рассчитывать на то, что сегодня за ужином вы составите мне компанию?

— Мы с удовольствием составим вам компанию, правда, дорогой?

И вновь Эдилин посмотрела на Ангуса, но он все еще хмурился. Она резко потянула его за руку.

— О да! — очнувшись, сказал он.

— Капитан Ингес попросил нас поужинать с ним. Мы ведь придем?

— О да, — повторил он. — Это было бы… — Кажется, он понял, что вновь говорит с привычным акцентом, и торопливо поправился: — С удовольствием, — закончил он так, как сказал бы Джеймс Харкорт.

— Тогда я попрошу мистера Джонса проводить вас в вашу каюту.

Эдилин и Ангус последовали за молодым помощником капитана на нижнюю палубу. Когда он открыл дверь в каюту, Эдилин улыбнулась. Всю дальнюю стену их каюты занимало большое окно.

— Как тут чудно! — проворковала она молодому офицеру.

— Обычно эту каюту занимает капитан, но он отдал ее вам. Должно быть, вы ему очень понравились.

— Мне понадобится гамак, — вдруг сказал Ангус.

— Гамак? — переспросил первый помощник.

— Ага… Да. Матросы ведь спят в гамаках? — У дальнего конца каюты стояла одна узкая деревянная кровать. — Койка для меня слишком короткая.

— Но капитан специально заказал ее для себя, а он… — заговорил первый помощник.

— Мой муж старается ради меня, — пояснила Эдилин. — Я… Ну… У меня будет ребенок, и он боится за мое здоровье, поэтому ему нужна отдельная постель.

— А, я понимаю, — улыбнулся первый помощник. — Постараюсь что-нибудь придумать. Вот ваш завтрак. Пока это возможно, наслаждайтесь ягодами.

Матрос принес блюдо с хлебом и отварными яйцами, вишню и две большие кружки эля и поставил все это у окна. Как только за помощником капитана закрылась дверь, Ангус и Эдилин подошли к столу и набросились на еду.

— Уже с ребенком, — пробормотал Ангус. — Быстро у вас получилось.

— Не так быстро, как у вас с этими каторжанками, — сказала она, очищая яйцо от скорлупы. — С чего вы так на них пялились?

— Я думал о том, что вполне мог оказаться на месте одной из них. Если бы судьба повернулась иначе, я бы тоже плыл в Америку в трюме.

— Но не с женщинами, — сказала Эдилин.

— Нет, не с женщинами. — Он улыбнулся ей. — Так что мы будем делать во время этого путешествия? Плыть нам недели три, не меньше, а то и все шесть, если погода не заладится. Чем будете заниматься?

— Почитаю, наверное. Хотелось бы знать, есть ли у капитана какие-нибудь книги. Может, вы мне почитаете?