Золотые нити сердца

ГЛАВА 26

Как только Ир-Дар распрощался с Яглой, он сразу же поспешил в хижину к Тэнгу. Ир-Дар понимал, что прожив столько времени в лесу, Тэнг не мог не заметить этих ветряных воронок, и, скорее всего, знал как они действуют. Юноша не собирался выкладывать другу все свои беды. Пусть хоть тот спит спокойно. Он просто хотел попробовать разговорить Тэнга. Что ему вскоре и удалось.

Тэнг подумав, что Ир-Дар просто задержался в лесу после очередной охоты, нисколько не удивился его позднему появлению. Он радушно принял друга и охотно выболтал все, что знал про странные ветряные воронки и прочие чудеса. Ир-Дар еще некоторое время поговорил с Тэнгом о том, о сем, а потом поспешил попрощаться и ушел в темноту в направлении деревни. Когда юноша понял, что удалился достаточно далеко и Тэнг ничего не заподозрит, он резко повернул в сторону и побежал в глубь леса. Без труда найдя ветряную воронку именно в том месте, где он ее оставил, Ир-Дар долго сидел в засаде, опасаясь внезапного появления Враски. Но видно у жрицы были другие срочные дела — ход оставался за ним!

Не долго думая, Ир-Дар разбежался и знакомый уже вихрь закружил его смерчем цветных потоков. Только вот приземлился он не на полированный пол как в прошлый раз, а на колючие ветки кустарника. Это было, конечно, больно, но, уж точно не так опасно, как если бы он упал, скажем, на Враску или ее союзников, врагов? Поди их хитрости разбери.

Выбравшись из кустарника, юноша осмотрелся по сторонам. Все вокруг было необычайно ярким и сильно резало глаз. Отливающие неестественным глянцем листья, цветы вызывающе красного оттенка, огромных размеров бабочка неуклюже хлопала по воздуху слишком перламутровыми крыльями. В недоумении Ир-Дар провел по одному зеленому листу пальцем, будто не доверял своим глазам. Палец покрылся тонким слоем зеленой пыльцы, а лист в том месте, где он до него дотронулся, стал менее ярким.

Невдалеке от "идеальной" лужайки Ир-Дар заприметил такой же до противности хорошенький домик — чистенький беленький с розовой черепичной крышей и желтыми ставнями, из трубы аккуратными колечками поднимался дым. И тут юноша по-настоящему заволновался, будто за ним гналась целая стая диких кошек. Не то чтобы у Ир-Дара не было тяги к прекрасному — дело было совсем не в этом. Как настоящий охотник, он почувствовал ловушку с очень вкусной приманкой, которую ни за что не собирался проглатывать!

Несмотря на такие свои предчувствия Ир-Дар все же не спешил возвращаться домой: если были силки, был и тот, кто их поставил, он-то как раз и нужен юноше. Пока суть до дела Ир-Дар решил заглянуть в игрушечный домик, очень уж тот смахивал на чей-то рисунок!

Домик оказался настоящим — в нем деловито пыхтела печка, стол накрытый белой скатертью был уставлен бесчисленным количеством баночек и скляночек вероятно с чем-то очень вкусным — с чавканьем и присвистом баночки опустошались сидевшими за столом старыми знакомыми, Толстяком и Брюнетом. Их лица так же сахарно, как и все здесь, расплывались в улыбках.

Ир-Дар непроизвольно поморщился — неприятное зрелище, хоть и придраться не к чему. Юноша продолжал наблюдать.

— А не пригласить ли нам гостей? — вдруг Толстяк задорно обратился к Брюнету.

Брюнет после долгой паузы безразлично промямлил:

— А чего ж не пригласить! Приглашай! Не толпиться же им под окном все время!

Даже если бы Ир-Дар и хотел убежать, он бы не смог — так молниеносно отворилась дверь с колокольчиком, и Брюнет уже цепко держал его за локоть, вежливо приговаривая:

— Устали видно с дороги, вон костюмчик-то весь изорвался, отдохнуть Вам пора!

Ир-Дар решил на сей раз покориться судьбе и дать усадить себя за стол — тем быстрее он найдет ответы на свои вопросы! Однако вопросы посыпались на него самого:

— Кто такой?

— Что ищите?

— Есть желания какие? Можем исполнить!

— Все по уговору — работаем чисто!

И Толстяк с Брюнетом заметались по домику, жестикулируя и выкрикивая еще какие-то фразы, смысл которых тонул для Ир-Дара в общем гуле суматохи.

У юноши зарябило в глазах — если его и впрямь спрашивали про желания, то самым сильным сейчас было лишь одно — чтобы все это немедленно прекратилось! Стоило Ир-Дару так подумать, как две мельтешившие фигуры одновременно остановились и снова как ни в чем ни бывало чинно уселись за стол.

— Видите ли, мы открыли бюро добрых, можно сказать добрейших услуг, — затараторил Толстяк, — исполняем все ваши желания за вполне умеренную плату! За ваше недавнее мы, например, взяли всего лишь это! — у Толстяка в руках вдруг оказался охотничий нож Ир-Дара — с рукоятью усеянной драгоценными камнями, доставшийся ему еще от отца.

— Ну уж нет! Обмен неравный!!! — возмутился Ир-Дар, выхватывая нож из рук Толстяка. — Тем более, ни будь вас — не возникло бы у меня такого желания!

— По-моему, он прав… — Брюнет решил подыграть Ир-Дару.

— Не подумал, ошибся, больше не буду! — с готовностью признал свою вину Толстяк и тут же добавил — так какое же, юноша, все таки ваше желание?

Ир-Дар начал было придумывать, что бы такое сказать и побыстрее отвязаться от назойливых расспросов, как в окружающем мире произошло что-то неладное. Стенки домика стали осыпаться, и под белой краской проступили серые трещины; печка последний раз пыхнула, и тут же обросла паутиной и слоем пыли; баночки с аппетитным содержимым оказались наполнены плесенью и жуками. Толстяк слегка осунулся и вдруг уронил левый глаз, который, правда, без труда вставил обратно. Брюнет старался сохранить спокойствие, и делая вид, что ничего не происходит, украдкой прикрывал рукой зияющую дыру в совершенно целом и идеально отглаженном еще секунду тому назад пиджаке.

— Кажется, шеф идет! — сдавленно объявил Толстяк, придерживая расшалившийся глаз.

— Он самый! — буркнул Брюнет явно не в восторге от предстоящего визита.

Что значит "шеф", Ир-Дар не знал, но по реакции Толстяка и Брюнета догадался, что этот самый "шеф" и есть главный заводила всех темных дел Враски. На ловца и зверь бежит — усмехнулся юноша — как бы только местами не поменяться…

Выйдя из домика Ир-Дар увидел, что "снаружи" произошло не меньше перемен, чем "изнутри". Ярко зеленые листья кустарников и нереальные краски цветов заметно потускнели, в некоторых местах на них даже проступали серые пятна, сверкающая голубизна неба уступила место грозовым тучам, нигде не было видно ни бабочек-гигантов, ни другой живности.

Толстяк и Брюнет, еще более жалкие и облезшие, выбежали на крыльцо следом за Ир-Даром.

— Снова придется зелень подкрашивать, чтобы клиенты не испугались! — зло процедил сквозь зубы Брюнет после беглого осмотра окрестностей.

— После шефа всегда так, ты же знаешь! Без ремонта не обойтись, — попытался урезонить его Толстяк.

Ир-Дар не верил своим глазам — для человека, жившего до недавнего времени в согласии с природой и вдалеке от цивилизации, идея красить зелень была по крайней мере нелепа. Да, он не раз видел, как их женщины делали из листьев замечательные краски, но вот наоборот — это уже слишком! Но для его новых знакомых, это было, очевидно, обычное дело. И с этими людьми Ир-Дару предстояло еще о чем-то договариваться! Юноша решил усилить бдительность — слишком свежо было воспоминание о Толстяке с его охотничьим ножом в руках!

Тем временем некогда радужная полянка и домик практически полностью осыпались в серый цвет, впрочем, как и их хозяева, которые тоже серели на глазах. К этим изменениям добавился еще и неприятный гул, идущий, казалось, изнутри, — вскоре он перерос в ощутимые вибрации, содрогающие уже все вокруг.

Звук нарастал, стал просто невыносимым, а потом внезапно стих. Прямо в воздухе открылась дверь, из которой, гремя и сверкая рыцарскими доспехами черного цвета появилась внушительных размеров фигура и угрожающе застыла над ними с поднятым мечом.