Золотые пески Шейсары. Трилогия

За спиной феи тоже порхали крылья. Они были огромные, возможно, даже больше, чем у дракайна. Хотя, вероятно, это только казалось. Ее крылья были невесомыми, словно тончайшая шелковая ткань. Они казались полупрозрачными, и, едва вся их процессия выбралась на свежий воздух, в солнечном свете они, как и вся Арлин, засветились мельчайшей перламутровой пылью.

Рейнар повернул к ней голову и мягко улыбнулся, с восхищением разглядывая свою фею. Настоящую фею.

– Прости что не смог подняться вовремя, а то, может быть, успели бы сбежать, – сказал он так буднично, словно говорил о какой-то ерунде. Словно они попались в детской игре, а не в реальной жизни.

И снова улыбнулся.

Арлин хмыкнула, сдерживая слезы и сглатывая горечь во рту.

Голова болела уже значительно меньше. Казалось, что все самое страшное позади. Она сумела перевоплотиться в истинную фею, но при этом не сошла с ума. Случилось то, чего она боялась всю жизнь, и при этом она осталась прежней! Это мог бы быть счастливейший день… если бы этот день не оказался для них последним.

– Прости, что пошла сегодня одна в королевскую лабораторию, – ответила она тихо, пока стражники вели их по дороге в направлении к центру города. Арлин не хотела думать, почему именно туда. – Если бы мне не взбрело в голову посмотреть на мертвого тролля…

– Вздор, – ответил тут же Рейнар, даже не дав ей договорить и даже нахмурившись. – Причем здесь королевская лаборатория? Это государственное учреждение, и оно абсолютно безопасно для любого человека. А ты – официально человек, тем более человек с Розой Крови, – он кивнул на собственную бляшку, что всегда была приколота к рубашке. Затем перевел взгляд на окровавленную сорочку Арлин и еще сильнее нахмурился, будто впервые замечая, как Кейлер ее переодел. – В общем, к тебе и пальцем не посмел бы кто-то прикоснуться, – продолжил он через мгновение. – Другое дело, что этот слизняк-профессор нарочно следил за тобой от самой академии. Ты не должна брать вину за случившееся на себя. Кейлер шел по твоим следам, и когда увидел, что ты проникла в лабораторию, посчитал это удобным поводом для нападения. К сожалению так случилось, что у нашего профессора анатомии всегда был пропуск в здание, потому что он один из внештатных работников здесь. Негодяй сразу смекнул, что по этой же причине никто не стал бы у него выведывать, куда это он везет на каталке накрытый простыней труп. Или фею, которую замаскировали под труп. Но ты не могла всего этого знать. Никто не мог.

– Ты меня просто успокаиваешь, – вымученно улыбнулась Арлин, но на душе у нее стало теплее от того, что Рейнар не винит ее в случившемся. Достаточно было и того, что она сама себя винила.

Но Рейнар покачал головой.

– Ашт-ен все равно напал бы, – проговорил он. – Просто это случилось бы в другом месте. И там не факт, что я сумел бы тебя найти.

– А как ты меня нашел? – выдохнула Арлин, и двое мужчин из стражников повернули головы на ее голос.

Фея тут же притихла. Они говорили с Рейнаром шепотом, и оба даже не замечали того, что половина диалога была мысленной. Периодически они касались друг друга плечами, бросали короткие, но пронизывающие насквозь взгляды, и этот момент, когда они даже не могли нормально дотронуться друг до друга, внезапно стал моментом, в котором их души соединились. Они понимали друг друга без слов, испытывали общие, одни на двоих боль, радость, горе, отчаяние, грусть и любовь. И поэтому слова срывались с их губ больше по привычке, чем потому что были действительно нужны.

Когда стражники перестали глядеть на них, продолжая вести их по площади вдоль высоких каменных домов, Рейнар ответил на ее вопрос, и только теперь Арлин увидела, что он и впрямь не двигает губами:

– Меня всегда тянуло к тебе словно невидимыми веревками. Когда-то давно я влюбился в молоденькую фею. Влюбился с первого взгляда, – добавил он улыбаясь, словно видел перед глазами то далекое утро. – В тот день я поклялся, что всегда буду ее любить. И фея ответила на мою клятву.

На короткое мгновение он замолчал, и только через несколько секунд Арлин снова услышала его мысли, которые вдруг стали значительно более тоскливыми:

– Но фея исчезла, и я много лет старался ее забыть. Мне это удалось, – добавил он, дернув рукой, словно хотел дотронуться до своей груди. Но наручники не позволили, и ладони снова безвольно обвисли. – Поэтому, когда я встретил тебя в академии, долго не мог понять, почему испытываю это странное тянущее чувство внутри. Чем дольше я узнавал тебя заново, повзрослевшую, изменившуюся, вернувшую родной цвет волос, который был мне совсем незнаком, тем сильнее становилось это странное сосущее ощущение пустоты во мне. Пустоты, которая болезненно пульсировала, словно пытаясь заполниться. Ты должна была стать моей, – сказал он вдруг жестко, подняв на нее сверкнувший взгляд, от которого под кожу феи нырнула стая мурашек. – Просто обязана была, иначе, клянусь, я бы сошел с ума.

Его губы изогнулись в знакомой самоуверенной улыбке, и Арлин почти улыбнулась ответ. Почти.

– Именно поэтому я так разозлился, когда, наконец, получил тебя, но обнаружил на твоей груди брачную розу. Я думал, что ты меня обманываешь, что на самом деле у тебя уже есть избранник. Ведь брачную связь не разрушить, а я хотел, чтобы ты целиком и полностью была только моей.

– Но ведь ты сам, получается, много лет назад дал клятву другой женщине, – ахнула фея, взглянув на Рейнара и широко распахнув удивленные глаза. – Ну и что, что фактически это была я, ты то этого не знал!

Дракайн улыбнулся.

– Я не чувствовал старой связи и был уверен, что она разрушилась. Я понятия не имел, что сводящее меня с ума желание обладать тобой – это все та же прочная цепь, которой я пытался привязать тебя к себе, влюбившись в тебя в девятнадцать лет.

– Ты пытался привязать меня? – переспросила фея.

– Конечно, – уже гораздо веселее ответил Рейнар. – Я ведь думал, что у нас все впереди. Что мы будем дружить, узнавать друг друга, ходить на свидания. Но ты ведь могла бы предпочесть и кого-нибудь другого. Возможно, у тебя уже тогда был возлюбленный, я ведь не знал, – пожал плечами он, сохраняя прежнее хитрое выражение лица. – А я хотел быть уверен, что ты будешь моей во что бы то ни стало.

– Ну ты и нахал, – хмыкнула фея и едва не засмеялась.

Рейнар широко улыбнулся в ответ, и несколько долгих, почти бесконечных секунд они просто смотрели друг на друга.

Арлин чувствовала, как внутри нее расцветает что-то горячее и сильное, что без преувеличения можно было назвать истиной, самой глубокой и жгучей любовью. Если настоящая любовь могла уничтожить целый мир или создать бесконечность новых, то примерно это и распустило сейчас лепестки где-то между ее ребер.

А через секунду фея перевела взгляд на то место, куда они пришли. И ее сердце едва не облилось кровью.

Это была площадь центрального парка. Та самая, с четырьмя каменными мордами змеезавров, символизирующих смерть существ Разрыва. И там уже собралась толпа народа.

Более того, казалось, что народ все приходил и приходил, на них с Рейнаром показывали пальцами и кричали что-то. И на самом-то деле длилось это уже давно. Еще пока они шли по дорогам города, а к их скромной процессии прибавлялось все больше и больше людей.

Но Арлин не хотелось всего этого видеть… Перед ней было лицо любимого человека, в груди стучало уже не ее, а его сердце, а в голове раздавался его голос. И она не замечала ничего вокруг.

Но в какой-то момент все же наступило время, когда пришлось возвращаться в реальность.

Арлин не тешила себя пустыми надеждами. Она знала, что с монстрами Разрыва в Беларии расправлялись невероятно быстро. Для таких, как они с Рейнаром, не существовало судов и следствий, их не пытались обвинить или оправдать. Как только обнаруживалось очередное существо, его убивали. И как правило, казнью служило сожжение на костре или отрубание головы.

Однако, оказалось, что для них двоих все же приготовили сюрприз…