Золотые земли. Совиная башня

– Местные народы не любят чужаков, не любят друг друга, но только вместе они могут выжить, благодаря этому вольные города и стоят.

Вдалеке, там, где на юго-западе темнели горы, раздался вой, его разнёс по степи пронзительный ветер. Кто это выл? Зверь? Человек? Дух? Вячко ниже натянул шапку на уши, покрепче привязал мешок с зерном к седлу и погладил Заката по шее. Конь выглядел встревоженным.

– Посмотри, княжич, видишь самую высокую гору? Да, ту, где светятся огни, их видно всегда, даже в самый туманный день. Это гора когда-то дышала пламенем, – в глазах Вторака засверкали искры, он потёр старое клеймо, огладил месяц и звёзды, выжженные на лбу. – Когда Создатель проклял детей Аберу-Окиа, богиня разгневалась и в отчаянии своём разбудила пламя в горе. Тогда огонь затопил всё вокруг. Иногда гора до сих пор выбрасывает пепел.

Снег местами был чёрным от сажи. Чем дальше они уходили на юг, тем безжизненнее выглядела степь. Севернее, ближе к ратиславским землям, даже сквозь снег пробивалась жёлтая трава, местные выносливые кони выкапывали её копытами, и кочующие степняки пасли лошадей и оленей, но ближе к морю жизнь утекала с берегов реки.

– С тех пор степи умерли и уже не могут возродиться, духи озлобились. Они не похожи ни на одного духа, что ты мог повстречать в Ратиславии, – Вторак развязал свой мешок, достал пучок полыни и привязал к своему седлу, другой пучок закрепил на сбруе лошади Вячко. – Простых трав и заклятий обычно достаточно, чтобы их отпугнуть. Местные привыкли защищаться от духов, но встречаются такие, с которыми может совладать только чародей.

– Хорошо, что ты с нами.

– Я не так силён, как Неждана, – помотал головой Вторак. – Но свою работу постараюсь выполнить на совесть. Верно, такова моя доля: прожить годы в рабстве, чтобы научиться бороться с духами степей и защитить тебя, княжич, – он посмотрел ему в глаза, и Вячко почувствовал оторопь. Бывший раб смахнул слёзы с глаз. – Прости, княжич. Я… Я правда так думаю. Я благодарен тебе, что ты отрубил мою руку. Я благодарен, что ты взял меня в плен, ведь если бы не это, я бы до сих пор был безвольным рабом.

– Скорее всего, ты бы умер, – если бы заклятие со Вторака снять не получилось, его бы казнили за покушение на Ярополка.

– Этого я не боюсь, княжич, – печально улыбнулся чародей. – Куда страшнее жить до самой смерти безвольной куклой, а я теперь умру свободным человеком. Может, ты посчитаешь меня старым дураком, но я верю, что богиня-пряха послала меня к тебе на помощь. Да, я пришёл как враг, но не по собственному желанию. А останусь я тебе навеки другом и сделаю всё, чтобы ты освободил других, таких же, как я, рабов и вернулся домой живым и невредимым. Если ты вызволишь их из-под власти жрецов Аберу-Окиа, то познаешь нашу безграничную благодарность.

Никто, кроме Вячко, не слышал его слов, их срывал и тут же уносил прочь свирепый степной ветер, но Вторак всё равно засмущался и отошёл. Он привязал пучки полыни к лошади каждого дружинника.

В степи редко встречались духи, мало кто решался приблизиться к многолюдному обозу, и опасаться нечисти стоило путникам, которые отправились в одиночку или не владели чарами. Кочевники научились защищать свои жилища и стада: они привязывали колокольчики, чей звон отгонял злых духов, украшали жилища и животных лентами, на которых были вышиты обережные заклятия, и выставляли у входа в свои передвижные дома идолов из шерсти и кожи – хранителей рода.

Вдали от огненной горы, вдали от моря и Дузукалана духи не были так опасны. Одинокие и потерянные, они бродили в поисках жертвы и нападали на караваны, утаскивали только самых слабых людей и зверей.

Там, где однажды гора затопила огнём землю, там, где возвышались стены города, полного людей, алчных до крови тварей Нави было в разы больше.

– Получается, в Дузукалане тоже есть Охотники? – спросил Горазд, когда Вторак привязал пучок полыни к его седлу.

– Почему ты так решил?

– Они умеют строить городские стены так, что внутрь не проникнут духи.

– Не знаю, как это делают Охотники, – пожал плечами Вторак. – Дузукалан, как и все другие вольные города, защищаем мы, чародеи.

Синир потушил костёр, они быстро собрали вещи. Привал закончился. Пока короткий зимний день не умер, нужно было двигаться дальше. У них в запасе оставалось несколько лучин до наступления ночи.

Вторак научил дружинников, как передвигаться дальше по степи: править коней рядом по двое, следовать парами друг за другом так, чтобы один всадник наблюдал за другим.

Вторак и Вячко замыкали цепочку.

– Остальные смогут увидеть некоторых из духов, если те нападут спереди. Во время охоты нечисть часто перестаёт быть осторожной и не скрывается, – пояснил Вторак. – Но только я почую, если духи подберутся со спины. А тебя, княжич, я лучше защищу, пока ты рядом.

– А я думал, что мне придётся тебя защищать, – слегка улыбнулся Вячко и коснулся крыльев совы на рукояти своего меча. Дедово оружие уже не раз доказало, что было полезно против чародеев. Быть может, оно могло остановить и нечистую силу.

С багровеющего запада ветер принёс пыль и пепел. Вячко поёжился от холода. Конь споткнулся о кочку. Земля вокруг была окаменевшей, промёрзшей, покрытой трещинами. Даже на заснеженной дороге до Лисецка Вячко не мёрз так сильно, как в степи.

Вторак вдруг громко вдохнул.

– Соль, – прошептал он, облизав потрескавшиеся губы. – Кажется, я чувствую море, хотя до него ещё далеко.

Втянув воздух, Вячко только пожал плечами. Он никогда не видел моря.

– Какое оно?

– Бескрайнее, манящее, как… как свобода. Мне только несколько раз удалось увидеть море, хотя я прожил на его берегу почти два десятка лет: – Вторак смотрел вперёд, сцепив в руках поводья. В седле он держался неуверенно. – Но каждый раз, когда нас выпускали на улицу, я чувствовал его запах. Этот запах я никогда не забуду. Он снится мне и теперь.

Быть может, Вторак и в ратиславских лесах чувствовал запах моря? Как он сказал? Соль? Вячко попытался представить, как пах родной дом, и тут же пожалел об этом. Его дом пах полевыми цветами, речной водой, потом, страстью, воском и мыльным корнем. Его дом гнил в могиле вместе с Добравой.

Они двигались вдоль берега реки дальше на юг. Кони шли медленнее, спотыкались, и чем ближе подкрадывалась ночь, тем громче слышался вой.

– Кто это? Волки?

Долго Вторак не отвечал и вглядывался в тёмные горы. Низкие тучи закрывали солнце, и в сумерках было плохо видно горизонт.

– Нет, духи.

– Кто именно?

– Отсюда не разглядеть, но они быстро двигаются. Княжич, – ветер сорвал с головы Вторака платок, который он повязывал вместо шапки, как это делали все южане. Платок точно знамя взвился за его спиной, но чародей не обратил на это внимания. – Нам лучше поспешить и, если лёд достаточно крепкий, пересечь реку.

Дважды повторять не стоило.

– Пришпорьте коней! Рядом твари Нави! – выкрикнул Вячко, и Горазд первым пустил коня вперёд, рядом с ним ехал Синир.