Золушка нового тысячелетия

– Налицо все признаки депрессии, - подала голос Лина, которая в это время пыталась выгнать из-под ванны жирного паука. Насекомое бомжевать явно не хотело, потому забилось в дальний угол и категорически отказывалось его покидать.

– Истину глаголете, коллега!
– Мариша, шурша газетой, полировала кухонное окно.
– Вот уже и суицидальные мысли пошли. А чем это лучше всего лечится? Правильно - физическими упражнениями и ударным трудом!

Ира бросила сумрачный взгляд на до отвращения жизнерадостную сестру и прикинула - попадет она в неё ершиком или нет? И если да, то что ей за это будет? Так и не решив вопрос самостоятельно, она обратилась к виновнице торжества:

– Лин, можно я в неё орудие труда брошу?

– А что у тебя в руках? Тряпка?

– Нет, ершик для унитаза.

– Можно, но за последствия я не ручаюсь. Ладно, хрен с тобой, живи насекомое, все равно скоро сдохнешь!
– в сердцах бросила Лина и показалась в коридоре.

– Это ты мне?
– обалдела от такого сердечного напутствия Ириша.

– Паук под ванной завелся. Я только к нему, а он дохлым прикидывается... Неспортивно как-то безвольного противника добивать...

– Ещё чуть-чуть и я сама навечно у тебя поселюсь, ослабнув от непосильных нагрузок, - вздохнула Ира, норовя свернуться клубком вокруг фаянсового трона.

– Опять полночи в сети сидела? Если хочешь, можешь сразу в ванной поселиться - один жилец там уже есть, хоть скучно тебе не будет. Сплетете себе семейное гнездышко, заведете мохнатых детишек... Мух я вам, так и быть, буду на бедность подкидывать.

– А если это он, а не она?
– заинтересовалась Ира.

– Тогда все то же самое, но без паучат. Звиняй, подруга, тут наука бессильна, - пожала плечами Лина и охнула от боли в спине.

– Не трогай страдальца - пауки к деньгам!
– авторитетно заявила Мариша, присоединяясь к подругам.

– А мыши?
– Лина так и не разогнувшись, напряженно рассматривала малюсенькую дырочку за плинтусом. Умом она понимала, что в эту щель не сможет протиснуться даже дистрофичный таракан, но... Она могла недрогнувшей рукой препарировать проформалиненные останки и спокойно вживую следить за ходом операции, но вид мыши повергал её в ужас и трепет. При этом она прекрасно сознавала иррациональность своего страха - ведь не съест же её один маленький грызун - а сделать с собой ничего не могла.

– А мыши - к порче мебели, - усмехнулась Ира, прекрасно осведомленная о фобии подруги.
– Заведи себе кошку. Или у сестры в аренду Степу возьми...

– Действительно, дай ей, наконец, возможность наладить личную жизнь, - поддержала Марина.
– А то этот кот хуже пояса верности.

Подруги незло посмеялись над проблемами Евы с добродетельным питомцем и решили заканчивать этот припадок трудолюбия. Уже в прихожей, обуваясь, Лина вспомнила:

– Мариш, надень сегодня голубое платье, - попросила она и подмигнула недоуменно вздернувшей бровь Ире. Марина в это время наклонилась, завязывая шнурки, и пропустила этот обмен жестами:

– Зачем?

– Так надо, - отрезала Лина.
– Вечером узнаешь!

******************

– Этот твой знакомый хоть правила знает?
– Стас одной рукой управлял машиной, а другой прижимал к уху телефон. Да, это запрещено, но гарнитуру от мобильника он потерял ещё на прошлой неделе, а купить новую все время забывал.

– Вот ты и объяснишь!
– голос у Евы был подозрительно довольным.
– Только помни, что свое принципиальное согласие ты уже дал, а участие в игре - подарок на день рождения, так что идти на попятный уже поздно.

Стас насторожился и, с трудом отыскав свободное место, припарковался.

– Ты сейчас о чем?
– что-то подсказывало парню - то, что он сейчас услышит, ему сильно не понравится.

– Ну... Это не он, а она.

"Плохо, но не смертельно" - подумал Стас. Девушек в пейнтболе было немало, взять, к примеру, ту же Еву. Но её он уже много лет воспринимал как друга, а не как красивую женщину. Но вот какая-нибудь фифа, снимающая маску во время игры, что строжайше запрещено правилами, чтобы посмотреть, не сломала ли она в горячке боя ноготок, может стать проблемой.

– Давай уже договаривай, ведь это ещё не все?

– Провидец!
– восхитилась Ева.
– Ты её знаешь.

Стас очень хотел бы увидеть лицо собеседницы, уж слишком ласково и успокаивающе она говорила.

– Её зовут Лина.
– Имя затронуло какие-то смутные ассоциации, но ничего конкретного Стас вспомнить не смог.
– Это моя младшая сестра, - добила его Ева.

– Твою мать! Ты издеваешься?
– зашипел Стас, попутно заметив, что не зря заранее остановил машину.
– Я её каждый день вспоминаю, как бреюсь перед зеркалом!

– Чего ты так разорался, сердце моё? Ну, отметелила тебя девчонка, так об этом знаем только мы трое. А шрамы украшают мужчин, ещё спасибо ей должен сказать! И потом, она же извинилась.

– Ага, как же, помню: "Извини, но ты, придурок, сам виноват, нечего к беззащитной девушке подкрадываться!"

– Вот видишь, сестренка с младых ногтей умеет четко обосновывать свои действия. И вообще, что ты взвился, как будто тебя за подписью петиции в поддержку гей-парада застали? Она уже выросла и практически поумнела.

– Практически?

– Не цепляйся к словам! Так что, проведешь вводный инструктаж?

Стас задумался. Как обладателю коричневого пояса по самбо и просто мужчине, было обидно, что его застала врасплох малолетка ростом ему по плечо и раза в полтора легче. И ладно бы просто ударила, так ведь нокаутировала по всем правилам. Такое удавалось единицам. И ещё этот шрам на подбородке...

В то же время ему стало интересно, во что превратилась эта нескладная девчонка с наглым характером и огромными янтарными глазищами.

– Ладно, я с ней поговорю, - решил Стас и, получив координаты места встречи, отключился.

Шесть с половиной лет назад

Еве в тот год катастрофически не повезло - она опоздала на организационное собрание группы первого сентября, поэтому была единогласно выбрана старостой, и тащить ей эту лямку предстояло до начала следующего года и очередного несчастливого опозданца. А поскольку это был третий год обучения, то он нес милый сердцу любого студента праздник - "экватор".