Зов души

— Ну вот, теперь просто так на вкусный отвар с пряниками не зайдешь, — вздохнула я.

— Почему же? Я всегда буду рад вас видеть. Но лучше, как мага, — с улыбкой добавил он.

Глава 18

Следующие полторы декады прошли на удивление спокойно. Через день я отправлялась в привычной уже компании картографировать пещеры, потом медитировала, а как только освобождался Тэль, мы шли гулять. Иногда бродили по улицам Мириндиэля, иногда сидели в укромных уголках городского парка, пару раз отправлялись в Новоград и даже поужинали там у Шрама, вспоминая первый приезд эльфов в Остию. На старом континенте тоже несколько раз побывали, побродив по дворцовому парку и вечерней столице, а заодно с хохотом побрызгались друг на друга в шикарной ванне.

В свободные же от создания карты дни я занялась поиском информации об артефактах эпохи начала заселения. И речь само собой шла не об этом континенте, а о мире в целом.

Для начала я отправилась в городскую библиотеку и попросила предоставить мне всю литературу ранних периодов создания, включая художественную, где описываются или хотя бы упоминаются реально существующие артефакты. Лица у хранителей при этом настолько вытянулись, что без слов было ясно, что не будь я Владычицей, послали бы меня туда, куда Свет творения ни разу не заглядывал. И это я вовсе не про пещеры. Но я уже начала привыкать к тому, что нужно ставить задачи специалистам, а не пытаться объять необъятное.

Пока же они будут ломать голову над запросом из разряда «найди то, не знаю что, там, не знаю где», домой взяла здоровенный талмуд по истории развития артефакторики. Аналогичную книгу по развитию данного направления магии у людей я в библиотеке академии еще во время сессии на каникулы выпросила под честное слово, что буду работать с ней только дома и сразу наложу исходное состояние. Правда в ней ничего особо полезного не оказалось, поскольку первых человеческих магов учили эльфы. Но все равно интересно было сравнить в каких направлениях мыслили в те времена артефакторы разных рас. Впрочем, почему только в те? По сути направлений и сейчас только два: повседневный комфорт и прогрессивное развитие. Хотя иногда они настолько тесно переплетены, что и не разберешь, если не считать артефакты боевой направленности. В последней до катастрофы однозначно лидировали люди, хоть Тэль и говорил в свое время, что отставали во всем. Видимо этими своими достижениями они с эльфами делиться не собирались.

Но все же, сколько полезного успели уже придумать маги. Я вот даже не заподозрила, что подпол в доме у Элтара это тоже артефакт, созданный на основе температурного куба, и представляющий собой что-то вроде магического холодильника с постоянно поддерживаемой температурой, что сильно упрощало его создание. До этого в наиболее зажиточных домах использовали именно температурные кубы, но это было очень дорого. А упрощенный вариант создали чуть меньше восьмиста лет назад, причем эльфы внедрили его почти на полвека позже людей. Сам куб был уже эльфийским изобретением и авторство его приписывали аж личному ученику первого Владыки.

Разобравшись с историей и исписав чуть не треть взятого специально для этого дневника я определила для себя рубикон примерно в сто двадцать лет с появления эльфов в этом мире, после которого артефакторика начала существенно меняться в сторону мелких бытовых артефактов. Тенденция имелась и раньше, но именно в этот период произошел перелом. Я долго думала, что именно могло послужить толчком и даже спросила Тэля, что он думает по этому поводу. Он-то и указал мне дату смерти первого Владыки.

Дело было тут конечно же не в государственной политике, а в малочисленности пришедших в этот мир эльфов. Сколько их было точно муж не знал, но предполагал, что вряд ли больше пяти-шести сотен. А серьезных магов, занимающихся прогрессивными разработками, среди них и вовсе могло не оказаться. Не считая Владыки, конечно. Да и потребность в бытовых артефактах на тот момент была явно актуальнее. Насколько я поняла, новый мир встретил эльфов не слишком приветливо.

— Тэль, а все-таки зачем вы сюда пришли? — забираясь к мужу на колени, поинтересовалась я. — По легенде эльфам так хорошо жилось в потерянном городе, что это им наскучило. Но ты сам-то в такое веришь?

— А ты нет? — рассмеялся муж. — Это ведь тебе дома вечно не сидится.

— Одно дело в поход сходить, а другое — бросить все и навсегда уйти в неизвестность. И ладно бы это пара сорвиголов сделала, ну или одна семья. Это еще куда ни шло. Но их ведь было несколько сотен, если не больше.

— Согласен. Но все, что мне удалось в свое время найти по данному вопросу, это несколько указов, свидетельствующих о том, что строительство поселений и освоение территорий очень форсировали, да одна интересная фраза в той самой легенде, записанной еще на староэльфийском. Если я все верно перевел, то там говорится, что эльфам стало тесно и они пошли искать новые земли. Переводил не самостоятельно, нашел специалиста, который перепроверил. Со временем тесно вполне могло трансформироваться в скучно, на староэльфийском они еще более созвучны, чем сейчас, а поиск новых земель в таком случае моли интерпретировать как поиск приключений.

— То есть они были изгнанниками? Нет, стоп, тогда зачем они так стремились освоить как можно больше территорий? Может, наоборот, они готовились принимать беженцев? Слушай, погоди ка, а давай посчитаем… Какой у вас коэффициент прироста населения, скажем, за сто лет?

— Точно не скажу, раньше было что-то около двух с половиной, но это с учетом крайне низкой смертности. Катастрофа бесспорно внесла свои коррективы на старом континенте. Да и тут без потерь в период изоляции не обошлось. А что ты хочешь вычислить?

— Первоначальное число эльфов при заселении этого мира. Вот смотри, сейчас на новом континенте проживает что-то около пятидесяти тысяч эльфов. Так? — вопросительно посмотрела я на мужа.

— Где-то пятьдесят три, — кивнул он.

— С момента переселения прошло три столетия. Несколько лет отбросим для упрощения расчета. Значит пятьдесят три делим на где-то на пятнадцать с половиной и получаем чуть больше трех тысяч. Все верно?

— С точки зрения методики в общем-то да, но результат получился ошибочным, значит коэффициент сейчас меньше. Со мной сюда ушло чуть меньше пяти тысяч, так что получается за этот период коэффициент примерно две целых две десятых.

— В начале заселения мира смертность наверняка тоже немаленькой была, да и войны с вампирами еще, так что предлагаю взять двойку.

— И что получается? — заинтересовался эльф.

— Ерунда какая-то, — насупилась я. — Если сейчас эльфов около двухсот тысяч, то при таком расчете они у меня спустя всего полтора тысячелетия заканчиваются. А такого просто не может быть.

— Не может, — согласился Владыка. Вот ты посчитала средний коэффициент за три столетия для нового континента, а давай сделаем то же самое для старого.

— Давай. Сейчас там получается примерно сто сорок пять тысяч. Так?

— Так. А до катастрофы было чуть больше шестисот, — с горечью произнес эльф.

Я умолкла и прильнула к мужу, разделяя его боль. Даже если предположить, что первые два столетия население практически не росло, получалось, что выжил только каждый десятый.

— Значит ничего не выйдет, — наконец подытожила я.

— Ну почему же. Сама по себе идея неплоха, тем более что нас интересует не точное число а порядковое значение. Одно дело пятьдесят эльфов, их и за раз через портал провести теоретически возможно, а другое — пять тысяч. Это уже планомерное переселение в течение долгого времени.