Зов глубины

У них над головой щёлкнул громкоговоритель.

– Внимание, – сказал мужской голос с акцентом, напомнившим Кариме каникулы в Швеции и Норвегии. – Объявляется жёлтая степень готовности. В одиннадцать часов в кают-компании состоится общее собрание. Повторяю: общее собрание в одиннадцать часов.

Джулиан и Билли, тут же перестав болтать, переглянулись и быстро зашагали прочь. Карима растерянно посмотрела им вслед:

– Эй! Что случилось-то?

– Если хочешь, пойдём с нами, – крикнул Джулиан.

Карима, не задавая больше вопросов, поспешила за ними. Ей было даже на руку, что Джулиан и Билли на неё не оглядывались: при быстрой ходьбе её хромота была особенно заметна.

На мели

Леон угостил Люси раками, зная, что напарница-осьминог утащит их в логово под станцией. Ему передалось охватившее её ощущение тепла и довольства.

– Снова дома, – донеслось до него её тихое бормотание. – Надёжно спряталась. Мегауютно. Дома хорошо. Еда.

– Отдыхай – ты заслужила, – мысленно сказал ей Леон и оборвал контакт, когда в кают-компанию вошли Джулиан и Билли, а немного погодя к ним присоединился Том. Увидев с ними прибывшую на «Марлине» девочку-блондинку, Леон удивился: можно ли посторонним присутствовать на собраниях экипажа? Если нет, её сейчас вежливо попросят подождать в каюте.

Девочка с любопытством оглядывала кают-компанию, и Леон сам невольно посмотрел вверх: всего в каких-то трёх метрах над столами и стульями возвышался большой купол из оргстекла, через который открывался вид на морские глубины. Да, наверное, видящих это впервые зрелище впечатляет.

Почти все четырнадцать членов экипажа были в сборе и перешёптывались, с нетерпением ожидая новостей. Жёлтая степень готовности – такого давно не было: на памяти Леона, находящегося здесь с двенадцати лет, её объявляли всего трижды.

За столом рядом с ним развалился станционный ветеринар Джон Мак-Кредди в уродливом зелёном резиновом фартуке, который он, по слухам, унаследовал от родителей, разводивших терьеров. Ветеринар вполголоса дискутировал с Гретой Халворсен, норвежским биологом с завидным самообладанием. За соседним столом Леон увидел бортинженера Паулу Норрис: крепкого телосложения, с пухлыми руками, скрещёнными на груди, и заброшенной за спину светлой косой. Рядом с Паулой беспокойно ёрзал на стуле Луи Клемент, специалист по водолазным костюмам, и, взволнованно жестикулируя, что-то бурно ей доказывал. Интересно, он уже осмотрел окси-скин, в котором Леон едва не погиб?

Билли села рядом с Леоном, а Том молниеносно занял второй стул.

– Эй, Леон, подвинься – у нас гости! – Джулиан притащил ещё один стул – для светловолосой девочки. – А это, кстати, Карима.

Леон мельком взглянул на Кариму. Неудивительно, что Джулиан, его друг и сосед по комнате, в приподнятом настроении: он вечно жаловался, что на станции так мало девчонок. Наверное, весь вечер будет фантазировать, как бы охмурить новенькую. Но шансов у него маловато: во время недавнего медосмотра Матти Коваляйнен, командир «Бентоса II», упомянул, что гости останутся только до завтра. Или Джулиан всё равно успеет?

Краем глаза Леон заметил, что мама девочки сидит с другой стороны кают-компании, болтая с Эллардом и Патриком. Карима не обращала на них внимания – её взгляд приковал Коваляйнен: закрыв дверь на мостик, он повернулся к собравшемуся экипажу. У него жилистое тело марафонца, голубые глаза, взъерошенные седые волосы и приятная сдержанная манера общения. Он мог бы сойти за профессора физики, но, рассуждая на любимую тему – заселение морей, – больше напоминал проповедника. Леону нравилась его сердечная улыбка – ему всегда казалось, что Коваляйнен оберегает четырёх подростков на борту.

– А я его уже видела, – сказала девочка, и Джулиан что-то прошептал ей в ответ. Может, рассказал, что Коваляйнен родом из Финляндии и женат на известной телеведущей, но не любит об этом говорить.

– Есть новости, – серьёзно произнёс Коваляйнен. – Кое-кто из вас, возможно, уже слышал, что произошло на острове Мауи [9] , всего в нескольких милях от нас.

Леон был озадачен: о чём говорит Коваляйнен? Разве собрание устроили не из-за того, что приключилось с ним?

9

Мауи – второй по величине остров Гавайского архипелага.

– Несколько часов назад туристы заметили на одном из пляжей Мауи много необычных крупных рыб. Теперь удалось выяснить, что это за вид – Regalecus glesne. Их было пара десятков, от трёх до пяти метров длиной. – Коваляйнен обвёл собравшихся мрачным взглядом. – Они странно себя вели – подплывали близко к купающимся вместо того, чтобы держаться от них на расстоянии. Маленькая девочка, очевидно, от страха свалилась с надувного матраса – её нашли в воде; к счастью, её удалось реанимировать. А один пожилой мужчина умер от сердечного приступа.

Леон и другие члены экипажа потрясённо переглянулись. Regalecus glesne – ремень-рыбы! Они могут достигать одиннадцати метров в длину, поэтому в прошлые столетия мореплаватели часто принимали их за огромных серебристых змей. Но несмотря на величину, ремень-рыбы безобидны, обитают в глубине и держатся поодиночке. Что заставило их сбиться в косяк и выплыть на мелководье?

Леон подумал о маленькой девочке, которая чуть не утонула. Отважится ли она когда-нибудь снова войти в воду?

– Возможно, это как-то связано с опасным происшествием, которое пережил Леон Редвей, – продолжил Коваляйнен, и Леон, услышав своё имя, вздрогнул. Другие подростки удивлённо обернулись к нему.

– А ты нам ничего не сказал! – с упрёком прошипела Билли.

– Когда мне было? – тихо огрызнулся Леон. – Я же вернулся всего полчаса назад.

Коваляйнен вкратце изложил, что произошло в подводном каньоне неподалёку от вулкана Кохала, а Луи Клемент высоким от волнения голосом добавил, что окси-скин – за исключением заклинившего клапана неприкосновенного запаса, – судя по всему, был исправен. Леону стало его жаль. Хотя Луи считает, что безответственно доверять подросткам водолазные костюмы стоимостью сто тысяч долларов, в глубине души он славный малый.

– Видимо, причина этих странных происшествий кроется в морских глубинах, – подытожил Коваляйнен. – Грета, Урс и Паула, отправьте, пожалуйста, как можно больше глиссеров к тому месту, где Леон сообщил о проблемах. Они возьмут пробы воды – может, нам удастся выяснить, в чём дело.

– Хорошо, – сказала Паула, накручивая на палец светлую косу, в которой виднелись первые седые волосы.

Урс, геолог со швейцарским акцентом, и биолог Грета тоже кивнули.

Леон одобрял идею отправить на место происшествия глиссеры. Эти приборы из немецкого Центра исследований Мирового океана «ГЕОМАР» длиной около метра напоминают жёлтые модели самолётов – даже крылья есть. Они могут автономно и в группе производить геологоразведочные работы в океане и собирать данные – в том числе на большой глубине. А расход энергии у них как у велосипедной фары.