Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант (CИ)

До лета Димка на маминой да на тёть Лениной стряпне так отъелся, что мама однажды сказала: 'Пора тебе, сынуля, лишний вес сгонять. И заканчивай лопать в три горла, а то будешь таким толстым, как я'.

 - А ты разве в три горла лопаешь?
– удивлённо спросил Димка.

 Мама рассмеялась в ответ, а Димка торопливо добавил: 'И совсем ты не толстая, ты у меня самая красивая. Как баб Зося говорит, гарна дивчина'. Мама ещё пуще засмеялась и потрепала сына по вихрастой голове. А потом сделала строгое лицо и сказала: 'Нечего тебе, Дмитрий, у телевизора целыми днями торчать. Шёл бы лучше на улицу, с мальчишками в футбол поиграл бы. И вес лишний через пот сойдет, и глаза целей будут'.

Димка маму послушался, пошёл к пацанам, те его в свою компанию приняли без лишних разговоров и выставления условий - в небольшом посёлке, где мама комнату в тёть Ленином доме снимала, ребятишек - раз, два и обчёлся; новенькому только рады были.

К футболу Димка пристрастился...

Здесь тоже футбольная площадка есть. И мяч хороший, даже целых два мяча, новенькие! Вот только играть не с кем. С охранниками - дядей Лёвой и дядей Мишей - не поиграешь. Говорят, по инструкции не положено. Сидят себе на вкопанных колёсах, курят, да по сторонам глядят. Приходится с воспитательницей, тёть Элей, играть. Та не отказывается. Но разве это игра - с тётенькой! Разве что на ворота её поставить, но она и на воротах не шибко. Вратарь дырка из команды 'Пупырка'...

И телик есть. Смотри, не хочу - никто не запрещает, хоть целый день смотри. Да здоровущий телек! В полстены. У баб Зоси на хуторе телевизора не было. У тёти Лены был, тоже неплохой, но не такой огромный. И каналов здесь - море! Детских только - шесть штук. Есть и не совсем детские. Боевики там, про войнушку фильмы крутят. И дисков с мультиками полно - полки в шкафу забиты. Но с киношками больше. Тётя Эля отобрала, какие можно ребёнку смотреть, остальные унесла куда-то. К себе, наверное. Комната воспитательницы напротив Димкиной; двери - и в её комнату, и в Димкину - всегда открытыми должны быть, такой порядок здесь. Но хоть они и открыты настежь, в свою комнату воспитательница тётя Эля Димку никогда не пускает.

Нет, она добрая, тётя Эля, но строгая. Весь день с ним, ни на шаг от него не отходит - с ним и мультики смотрит, хоть ей они совсем не интересны, с ним за столом во время еды сидит, гуляет, когда он скажет, в футбол играет... как умеет. Если Димка ей что-то своё, детское, рассказывать станет, или начнёт вопросами засыпать - слушает, отвечает, не говорит раздражённо, как некоторые взрослые: отстань, надоел. Но только девять часов вечера, строго так ему: 'Скрипченко, пора спать ложиться. Спокойной ночи'. И уходит, оставив двери открытыми.

Димка давно уже сам спать укладывается. Разденется, одежду аккуратно на плечики повесит и в шкаф уберёт, потом умоется (в его комнате туалет с ванной есть), зубы почистит, ложится и почти сразу засыпает. Привык.

В общем, здесь жить можно. Но...

Мама обещала, когда от бабы Зоси брала, что теперь они всегда будут вместе. Что больше она никуда не уедет, не оставит Димку одного. В посёлке, правда, ему тоже приходилось одному часто оставаться - мама не каждый день приезжала, а несколько раз в неделю. От места, где она работала, до посёлка недалеко, километров десять, но рейсового транспорта нет - ни автобусов, ни маршруток. Только на попутке можно добраться, или если кто-то с работы подвезёт. Приезжала мама поздно, ночевала, а рано утром уезжала, когда Димка ещё спал. Иногда - правда, это редко бывало - оставалась на выходной. У неё выходной не в субботу или в воскресенье был, а когда как. Иногда мамы по три-четыре дня не было. Как правило, после таких задержек, у неё и случался выходной день.

А теперь мамы долго не будет. Дядя Кеша сказал, что мама в служебной командировке, задание выполнит и вернётся. А когда - неизвестно. Уехала и даже не попрощалась...

Плохо без мамы. Иной раз на Димку такая тоска нападает, что сбежать отсюда хочется... А как убежишь? Дядя Лёва с дядей Мишей стерегут, за ворота не пускают. Говорят, охраняют. От кого - непонятно. И тётя Эля глаз с него не спускает. Воспитательница! Не воспитательница она, а тюремщица! И дядя Лёва с дядей Мишей не охранники, а тюремщики.

Однажды (это где-то на третий или четвёртый день, как его сюда привезли, было) Димка твёрдо решил сбежать. Правда, сгоряча решил. Сгоряча, но твёрдо. Ночью. Не караулит же его тётя Эля под дверью всю ночь! А лаз под забором он уже давно заприметил. В него взрослый человек не пролезет ни в жизнь, а Димке этой узкой щёлочки вполне достаточно. Ну, подкопает мал-мал, если что.

Лёг он в тот вечер в постель, полежал сколько-то - час или больше... Да нет, меньше, конечно, нетерпение разбирало. Решил, что все уснули, встал, оделся и к двери. Слышит, а из открытой двери воспитательницы тихие голоса раздаются - её, тёти Элин, и мужской какой-то, вроде, дяди Лёвин. Потом тётя Эля хихикать стала; ни разу Димка не слышал, чтобы она смеялась, улыбалась и то редко.

Постоял Димка в нерешительности, но всё-таки крадучись, по стеночке, двинулся по коридору. Да, ёлки-палки, толкнул плечом картину, что на той стене висела. Та возьми и упади. Дядя Лёва из воспиталкиной комнаты выскочил - в одних трусах почему-то, - схватил Димку за шкирку, да как заорёт: 'Куда это ты намылился, сопляк!' Димка стал мычать что-то маловразумительное, заикаться - напугался, чего греха таить...

В общем, после того неудавшегося побега его стеречь стали ещё пуще.

Но Димка сам себя потом дураком обозвал. Ну правда, куда он намылился? В лес? В лесу страшно ночью, и волки голодные, наверное, за забором бродят, только и ждут, чтобы его съесть. Нет, точно, не подумавши, он бежать собрался. А главное - зачем? Чтобы маму найти? Он же не малявка безмозглая, в самом деле, думать, что маму в лесу отыщет!

Нет уж, придётся её здесь дожидаться...

В этот вечер Димка долго не мог уснуть - ворочался, вздыхал, - о маме думал. Сон пришёл и овладел телом и сознанием мальчика незаметно.

И в Димкином сне была мама. И какой-то дяденька рядом с ней, они разговаривали и поглядывали на него. Дяденька Димке понравился - он не улыбался, но в глазах бегали смешливые и добрые искорки.

Димка Скрипченко никогда не видел своего отца, но тут сразу понял, что это он и есть - сильный и добрый...

– Как думаешь, камеры на территории есть?
– спросил Иванов, ведя взглядом поверху забора.
– На периметре вроде не видать...

– Нет здесь видеоконтроля, - отрицательно качнул головой Репин, - я бы почувствовал. Ни камер, ни собак во дворе. И людей во дворе нет, все в доме.

– А сколько?

– Чего, сколько? Людей? Трое. Ну, и пацан, понятно, не в счёт. Ты бы ещё спросил, во что они одеты.

– Во что одеты, я и без тебя знаю, - обиженно сказал майор.
– Даже чем вооружены знаю - уже нащупал... Ладно, будем действовать, как сказал один известный персонаж: ввяжемся в драку, а там посмотрим.

– А что, и ввяжемся. И обязательно всех победим, и ребёнка спасём; мы же с тобой всё-таки супермены.

– Осталось только на футболках букву 'S' вышить.

– Или кнопку на пузо приклеить, - продолжил шутку Илья.
– Ну что, полетаем? Включай пропеллер, Карлсон.

– Ты только на шею не дави, - репликой мультяшного летающего человечка ответил Андрей.
– Эх, прокачу!.. И дополнительная тренировка мне не помешает. Повторение - мать учения, как говаривал великий полководец Суворов.