Зов застывшей звезды

Солнце Змеев упомянул неслучайно. Откуда-то он знал, что оно начало темнеть. "Чёрная дыра, да?
– спрашивал сам себя парень, шагая домой.
– Возможно, это и она. И тогда нам всем настанет конец. Но откуда мне это знать? Неужели голоса нашептали?" Очередной абсурд. Но ведь они что-то говорили? Возможно ли, чтобы Петя понимал их, не осознавая этого? "Шепчут прямо в сознание..." - каждая следующая догадка шокировала больше другой.

Змеев остановился, вздымая голову вверх.

Яркие солнечные лучи жгли глаза.

"Тебе недолго осталось".

Смешок.

Пете тоже.

Остаток дороги до дома Змеев крутил в голове следующую мысль: почему именно ему досталась подобная участь? Что он должен был сделать с вложенными в голову знаниями? Спасти этот мир? От одной только мысли об этом Петю распирало от нервического смеха. Если раньше участь героя ещё могла обрадовать его, то сейчас Петра откровенно тошнило от этой идеи. Он устал. Устал жить и бороться. Ни на что не осталось сил - каждый следующий шаг лишь тупое механическое действие. Голоса ошиблись, выбрав не того. А может это Петя ошибался. За него говорили усталость и боль. Сам же Змеев по-прежнему молчал.

Парень вернулся в общежитие. Ему давно удалось добиться комнаты без соседей - было сложно, но личное пространство хотелось иметь сильнее. К тому же, все нужные лица всегда встречались в коридоре или на общей кухне. Но в последнее время Петя редко стоял у плиты, да и вообще покидал комнату. Всему виной кошмары. Кошмары и отвратное настроение.

От чёрных дыр нельзя было спастись. Никакое чудо не в силах сохранить хрупкое тельце в чудовищной воронке. Ночной кошмар наяву - от одной только мысли Пётр тут же похолодел. Тело сковал страх - Змеев с трудом продолжал стоять на ногах. Хотелось рухнуть на пол и отключиться. Заснуть прямо здесь и сейчас.

Взгляд упёрся в пол - нет, это не выход.

Лёгкого пути не будет.

Жизнь та ещё садистка - лёгкая расправа приравнивалась к помилованию.

Человечество его не заслужило.

Медленно темнота начала заполнять скромную комнатку. Петя хотел лечь спать. Петя прекрасно знал, что заснуть у него не получится. В последний раз ему удалось проспать всего два часа, после чего слух потревожил знакомый шёпот и весь кошмар начался сначала. Парень подошёл к заваленному мусором столу - на нём валялся блистер с нетронутыми таблетками. Снотворное. Змеев не хотел опускаться так низко. Он всегда считал, что сможет справиться с собственным организмом. Но теперь видя, что это были непростые кошмары, вопрос вновь становился открытым: пить или не пить? Вселенная против фармацевтики. Неизведанное против науки. Змеева не волновал исход. Апатия и безразличие начали овладевать воспалённым сознанием - самое время решиться, пока не стало слишком поздно.

Пара таблеток оказалась на языке. Запив их минералкой, Петя прошёл к холодной постели. Скинув куртку, он прилёг, тут же зажмурив глаза. Снотворное не подействует сразу, и Пётр прекрасно понимал это. И всё же парень надеялся, что ему удастся быстро провалиться в сон. Очередную непроглядную тьму, но на этот раз не напоминающую бездонный колодец. Мягкое и тёплое "нечто" - Змеев не мог просить большего.

Кошмары дали знать о себе лишь под самое утро. Петя смог вырваться из пленительного сна - сердце не переставало бешено колотиться, узкие зрачки метались по комнате, в первые секунды не узнавая её. И шёпот. Он был совсем близко. Над самым ухом - на секунду Змееву почудилось, что он смог расслышать голос. Не бессвязное шипение, а настоящий голос. Но лишь на миг, и то он быстро растворился в полусонной реальности, постепенно отрезвлявшей рассудок. Рука неожиданно дёрнулась - её чуть не схватили. Но на этот раз новых отметин на теле удалось избежать. Это удивило - Петя и не знал, что достаточно всего лишь вовремя проснуться. Впрочем, именно в этом и заключалась вся сложность.

Змеев присел на кровать, протирая глаза. Он не знал, сколько проспал. На улице светало - неужели ему удалось пережить ночь? Парень делал успехи. Но это лишь сильнее пугало. За белой полосой следовала чёрная. Пётр уже знал, насколько глубокой может быть тьма. Вряд ли свет окажется таким же.

Отыскав пульт, Петя включил телевизор. Старенькая коробка, доставшаяся от бывших студентов - роскошь. Но Змеева не сильно радовало его наличие. Лишь новости, и очень редко фильмы - больше пользоваться телевизором не было смысла.

Первые же слова диктора одной новостной программы зародили нехорошее предчувствие: "... ожидается похолодание во всех районах города..." Петя тут же выключил телевизор, поднимаясь с кровати и разминая затёкшую спину. "А вот и первая весточка. И как назло нет зимней куртки!" Утреннюю прогулку, ставшей повседневным ритуалом, прервал неожиданный звонок. Сотовый давно не трезвонил так рано - Змеев удивился, поначалу долго вглядываясь в дисплей. Номер незнакомый. Брать трубку не хотелось. Разговаривать с кем-то в последнее также время не было никакого желания. И после очередного ножа в спину от общества, это желание не появилось.

Телефон продолжал раздираться, требуя ответить на звонок.

Петя тоже разрывался: от боли, отравляющей несправедливости...

От желания всё бросить.

Да, такой исход радовал и манил.

Вот только Пете нечего бросать и некуда идти.

Может поэтому он и взял трубку?

– Алло?
– голос на том конце провода показался незнакомым. Змеев не сразу узнал в нём Романа Лопатина - лаборанта первой лаборатории. И откуда он только?..

– Алло, Пётр, это вы?
– бодрый голос не позволил парню закончить мысль. Почесав подбородок и взяв ключ от комнаты, он вышел в коридор, предварительно захватив с собой куртку. Диалог, тем временем, продолжался:

– Да, это я. Что-то стряслось? Неужели Кривоухову что-то понадобилось?

– Увы, этого я не могу знать, да и звоню, честно сказать, по иной причине, - признался Роман. С каждым последующим словом он всё сильнее и сильнее удивлял Петра.

– Я слушаю.

– По поводу вчерашнего инцидента... Как только я про это узнал, тут же вспомнил одного моего знакомого, который также пророчил гибель всей Земли. Я решил, что вам будет интересно встретиться, поговорить...

– Спасибо, но с поехавшими дел не имею, - поспешил отказаться Змеев. Но одна мысль быстро сменилась другой.

Петю также приписывали к умалишённым.

Это не так - парень готов на всё, чтобы опровергнуть грязную ложь.

В последнее время уверенность начала слабеть.

Лопатин предлагал выход - взглянуть на того, кто действительно потерян для современного мира.

Самоутверждаться за счёт других как-то не хотелось. Но у Петра не оставалось иного выбора. День предполагал быть длинным и безынтересным - его вполне можно было скрасить походом к сумасшедшему.

Спустя десять минут парни встретились у перекрёстка. Роман, облачившись в лёгкую демисезонную тёмную курточку, завидев сгорбленную фигуру Пети, начал махать руками. Змеев только кивнул - вытащить руки из карманов он так и не решился. По дороге к дому, который оказался не так далеко от оживлённой улицы, Лопатину пришлось ответить на несколько вопросов, так сильно волновавших Петра.

– Откуда у меня твой номер?
– Роман слегка смутился, тут же отводя взгляд.
– Ну, пока ты отсыпался, я решил взять его. Так, на всякий случай. И, как видишь, не прогадал!

– Это мы ещё посмотрим, - такой ответ откровенно не порадовал Петю. Но что-либо изменить было уже нельзя.

– Прости, - виновато понурив голову, продолжал лепетать Роман. Пётр только фыркнул в ответ.

– Сдалось мне твоё "прости"... Ответь мне тогда, зачем ты вздумал помогать мне?

– Банальный интерес!
– тут же выдал Лопатин. Змеев схватился за голову. "Эти учёные неисправимы!" Пете удалось не стать подопытной свинкой старика Яна, взамен перейдя в неопытные руки лаборанта-кофемана