Зовите меня Клах (Академики)

Хлопнули двери мобиля, и две высокие, широкие и темные фигуры зашагали ко мне, похрустывая гравием. Остановились метрах в пяти.

– Поужинать не успел?
– съязвил, по-видимому, Марик.

– Это петрушка, - объяснил я.

– Лучше бы сухариков прихватил. Погрыз, пока можно. Травку знаешь, кто жует?

– Как говорила моя мама, петрушка способствует.

– Кончайте уже этот детский сад, суровые парни!
– вмешался Юзик, держащийся позади брата, - Кирил, я понимаю, что...

– Погоди, брат, ты не то говоришь, - и Марик попытался придавить меня взглядом (это судя по нахмуренным бровям - глаз-то не различить), - Короче, Клах, чтобы мы тебя около своих сестер больше не видели, понял?

Как мы на подобные наезды в детстве отвечали? "Ты меня, понял, "на понял" не бери, понял?!" Ага, и: "больше" - нельзя, а "столько же" - можно? Ладно, отставить ясли!

– Не получится. Мы с Леной работаем вместе.

– Да мне!..

– Марик!

Неожиданно я заметил периферическим зрением странное движение среди деревьев, обступавших площадку. Рефлекторно дернул головой, вглядываясь, но все уже исчезло. Причем, Юзик тоже что-то почувствовал и насторожился, в отличии от Марика.

– Хоп!
– вдруг воскликнул Марик, - Есть решение! Короче, Клах, давай так: поскольку Юзик тут сбоку, то разбираемся мы с тобой, согласен?

– С чем?

– С проблемой, с чем? В общем, если я тебе сейчас опять настучу по тыкве, то ты увольняешься из лаборантов.

– А если я тебе? Или ты такой вариант не рассматривал?

– Ну почему? Если ты-ы мне, то я приношу свои самые искренние извинения и...

– Извинений будет достаточно, - перебил я и, поставив кружку с травой на стульчик, принялся стягивать худи. Разумеется, чтобы не порвать рукава при трансформации. Но Марик воспринял это иначе.

– Эй, Клах, давай без стриптиза!

Поеживаясь от ночной прохлады, я проделал несколько наклонов корпусом и изобразил бой с тенью. Марик насмешливо фыркнул:

– Клах, скажи честно, на что ты рассчитываешь?

– Сейчас приведу себя в боевую форму и узнаешь, - пропыхтел я, якобы уходя от контратаки.

– Да хоть в две! Только не затягивай, - Марик ненадолго задумался и, наконец, сделал давно ожидаемое мной предложение, - Знаешь что, Клах, я тебе даже дам фору в два удара. Типа, ради справедливости. Берешь?.. Эй, ты что, кружкой бить собираешься?

– Не, это у меня эспандер такой. Пальцы качаю, - я доел зелень, обхватил кружку сверху и пару раз сжал ладонь. Концентрация. Грабки. Сжать!

Захрустела, крошась, эмаль, смятая стальная кружка небрежно отброшена в сторону, а отпрыгнувший метра на два спиной вперед Марик вытаращился на мои...

– Это что за фигня?
– Марик ткнул пальцем.

– Это?
– я с удовольствием повертел перед лицом трансформированными руками, - Боевая форма. Две боевых формы, - поправился я, - Левая... И правая. С какой начнем?

– Начнем что?
– издалека поинтересовался Марик.

– Фору в два удара ты мне обещал? Обещал... Да все нормально будет. Ты мои удары даже не почувствуешь

– Ага, особенно второй, - Марик кинул взгляд на изуродованную кружку и воззвал, - Юзик!

– Пацан сказал - пацана сделали, - меланхолично ответил Юзик, - Я бы на твоем месте приступил к извинениям. Искренним. Не дожидаясь результатов боя.

За моей спиной раздались размеренные и какие-то ленивые хлопки в ладоши. Я резко обернулся: от черной стены деревьев отделился сгусток мрака, внезапно превратившийся в пани Берту, одетую в мешковато сидящий черный комбинезон. Небрежно удерживая на сгибе локтя гротескно и почему-то неопасно выглядящую ружбайку с толстым стволом и раздутым цевьем и не прекращая аплодировать, пани Берта приблизилась к нашей компании.

– В самом деле, молодые люди, заканчивайте этот цирк - все хорошо в меру.

– Добрый вечер, пани Берта, - вежливо сказал я.

Пани Берта молча кивнула и выжидательно посмотрела на застывших братьев.

– А вас здороваться не учили?

– Т-тетя Адрианна?
– наконец выдавил из себя Юзик, - Это вы?

Глава 7

Юзик и Марик, конвоируемые пани Бертой-Адрианной, ушли "продолжить беседу в приличной обстановке, а не посреди леса". А я задержался под надуманными предлогами: надо одеться, надо собрать мебель и мусор и "я вас догоню". На самом деле, уйти мне мешало какое-то внутреннее и подспудное чувство, да и пани Берта материализовалась с другой стороны площадки, не с той, где я заметил движение. Кроме того, раз уж пошли такие индийские страсти, я хотел дать время братцам и их зановообретенной "тете" исполнить положенные для нечаянной встречи песни и танцы. Между прочим, ничего не происходит внезапно. Нас всегда обо всем судьба честно предупреждает заранее. Ведь только днем пани Берта размышляла об индийском карри и его конгениальной замене в нашем суровом климате, а вечером "внезапно" происходит эдакое "чахохбили с племянниками". Одним словом, внезапностей не бывает! В отличие от случайностей. Хотя, этих могло бы быть...

– Ка-хым!
– кто-то гулко откашлялся у меня за спиной. Внезапно, блджад!

Отпрыгнув и резко развернувшись, я никого не увидел и, по наитию, опустил взгляд. Коренастый мужичок ростом чуть выше моего колена смотрел на меня, почесывая куцую, словно собаками драную, бороденку.

– Чой-то ты какой-то нервный, Клах. Как к тебе ни подойду, ты всяк раз шарахашся. Ты эта, ромашки себе завари и попей. Помогат.

– Пыхась?

– Дык, а кто еще? Я, - Пыхась подумал и важно прибавил, - Вестимо. И эта... исполать.

"Так вот кто там под кустами шастал," - подумал я, а вслух произнес:

– И тебе гой еси, Пыхась. По добру ли пожаловал, или опять хрень какая приключилася?

– Тут эта, Клах, я к тебе посланником. Девки, понимаш, беспокоются.

– Какие девки?

– Жидкие и деревянные. А какие еще девки бывают?

– Это ты про ундин и дриад?
– догадался я, - И что у них за беда?

– У той беды твое имя, Клах, - ответил Пыхась, - Твое и той девки, что вместе с тобой по лесу и озеру нынче какие-то лучи пускала.

– А-а! Это мы эфир сканировали, - с облегчением выдохнул я, - Это неопасно.

– Не знам, не знам, - с сомнением покачал головой Пыхась, - Девки говорят, у них от ваших лучей в мозге чесаться начинат... Оно конечно, у девок завсегда что-то где-то чешется, но чтоб в голове - это редко быват. Вот они и беспокоются. Думают, вы их этими лучами извести хотите.

– Интересно, Пыхась, а у тебя, когда ты такие речи произносишь, ничего не чешется?

– Ха, ты по моей мозге ишшо попробуй попади!

– Да я не про твой увертливый мозг, я про затылок и уши. Давно их тебе Мыхась драл после подзатыльников?

Пыхась вздрогнул и, на всякий случай, оглянулся.

– Это с чего бы дядьке мне леща давать?

– А с того. Давай при встрече ты ему про девок повторишь, и мы посмотрим... Хотя, лучше, наверное, уговорить Мыхася пореже тебя по голове бить - может мозг расти начнет, поумнеешь.

– Да куда мне ишшо больше умнеть-то, Клах?
– удивленно вопросил Пыхась, - А про затрешшины поговори, авось послушат. Он тебя с якого-то переляку уважат... Или "с глузду"? Забыв! А и ладно! Девкам-то что сказать? Будете вы их лучами травить или пущай сами справляются?