Зубы Дракона

XII

Выступил скромный с виду молодой еврейской скрипач и под аккомпанемент своей жены сыграл скрипичную сонату Цезаря Франка. Французская музыка, написанная в Париже скромным органистом и педагогом, жившим в неизвестности среди них, пока омнибус не убил его. Теперь они удостоили его вниманием и аплодировали его исполнителям. На бис Ганси сыграл огненную и страстную Хейре Кэти Енё Хубаи. На следующие аплодисменты он улыбнулся и поклонился, но играть больше не стал. Его невестка, Рахель Робин, о которой никто никогда не слышал, подошла к фортепиано и под аккомпанемент Ланни Бэдда на фортепиано и своего мужа на кларнете облигато спела пару прованских крестьянских песен, которые она сама аранжировала. У неё был приятный голос, и выступление гляделось своего рода уютным семейным делом. Можно было задать вопрос, они красовались или экономили деньги.

Конечно, они не экономили на пище и питье, что немаловажно на любом приёме. В балльном зале энергичный негритянский оркестр играл джаз, а молодая жена и молодой муж передвигались из комнаты в комнату, беседуя с гостями. Мадам Хеллштайн из международного банковского дома с дочерью Оливье [86] , в настоящее время мадам де Бруссай. Ланни сказал жене: «Я мог бы жениться на ней, если бы Розмэри не написала мне записку в критический момент!» Поэтому, естественно, Ирма было интересно тщательно изучить её. Прекрасная дочь Иерусалима, но она растолстела! «С этими еврейскими женщинами всегда так», — подумала, Ирма.

86

Персонаж, появившийся в предыдущей книге в главах, не включенных в русский перевод

1948 г.

Затем одна из замужних дочерей Захарова, которая также глядела на сына Бэддов, как на parti [87] . И старый месьё Фор, богатый импортер вин и оливкового масла, для которого Золтан покупал картины обнаженных женщин. Путешествующий махараджа, который покупал дам, но через другого дилера! Русский великий князь в изгнании. Наследный принц одной из скандинавских стран. Несколько литературных львов, чтобы не глядеться снобами. Ланни был прелесть и не пригласил ни красных или розовых. «Они не оценят честь», — сказал он.

87

выгодная партия в браке (фр.)

Ирма не была умной. Но это качество для «чужих», а она была среди «своих». Она была невозмутимой и обходительной, и, так она передвигалась по этой элегантной компании с лёгким трепетом счастья, и она думала: «Всё удалось, это действительно distinguS [88] » — это было одним из первых французских слов, которых она узнала. Ланни, изнывавший от скуки, думал: «Как усердно все они стараются держаться бодро и быть тем, кем они притворяются». Он подумал: «Весь мир — подмостки, наша жизнь — спектакль, А мы — обыкновенные актеры [89] » — это были одни из первых слов Шекспира, которые он узнал.

88

изысканно (фр.)

89

У.Шекспир. Как вам это понравится. Акт 2. Сцена 7 перевод Юрий Лифшиц

Он знал намного больше об этих актерах, чем его жена. Он слышал рассказы от своего отца и его друзей по бизнесу, от своей матери и ее светских друзей, от своего красного дяди, от Блюма и Лонге и других социалистов. Этот адвокат из Комите де Форж [90] , у которого в голове были все секреты la haute finance [91] . Этот финансист, казначей крупных банков, у которого в платежной ведомости была половина членов Радикальной партии. Этот издатель, который увёз золото царя перед войной, и теперь является директором Шкоды и Шнайдер-Крезо! Кто позавидует этим людям, что у них есть эти сценические роли? Всё это шоу было терпимо для актёров только из-за того, что они не знали пьес, в которых играли. Ланни Бэдд, вступая на подмостки, удовлетворительно играл свою роль принц-консорта только одной половиной своей сущности, в то время как другая половина вопрошала: сколько из его гостей могло бы танцевать, если бы они знали, что будет с ними через десять лет?

90

синдикат металлургической промышленности

91

финансовая аристократия

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Корабль златой — им радость управляет

I

В Лондоне шли репетиции пьесы Рика The Dress-Suit Bribe. Если бы Ланни мог распоряжаться собой, то он был бы там, чтобы не пропустить ни единого мгновения. Но у Ирмы на руках был ее новый белый слон, и из него надо было извлекать какую-то пользу. Пройдёт несколько недель, прежде чем она почувствует, что можно уехать, оставив штат своей прислуги бездельничать. А сейчас она была готова приглашать к себе людей в любое время с полудня до полуночи. Можно было предположить, что она делает это, потому что хотела их видеть, но реальная причина была в том, что она хотела, чтобы видели ее. И, предлагая им гостеприимство, она будет обязана принять их собственное. Она вечно станет занятой, посещая социальные мероприятия или готовясь к новым.

Ей всегда хотелось компанию. И Ланни всегда соглашался потому, что всегда предпочитал делать то, что не хотел делать, а не видеть разочарование и досаду своих любимых. Для его жены сейчас исполнялись ее заветные желания, она стояла на самой вершине социальной пирамиды. И что могло бы её заставить слезать с неё и ехать в Лондон, чтобы посмотреть десяток актеров и актрис, репетирующих целый день на пустой сцене, женщин в блузках и мужчин без пиджаков в жаркий день? Не умножал ее интерес и тот факт, что одной из этих женщин была Филлис Грэсин, а Ланни не должен был позволить этому интересу развиться!

Он убедил молодых Робинов остаться на некоторое время. Он предпочитал свою компанию той светской публике. Они будут играть вместе каждое утро, и время от времени, когда позволят светские обязанности. Нельзя было вмешиваться в скрипичные упражнения Ганси. Ему нужно было освоить множество концертных пьес. А это означало, что он должен был держать в голове сотни тысяч нот вместе и найти точный способ воспроизведения каждой из них. Никто, кто жил рядом с ним, не мог не восхищаться его необыкновенной добросовестностью. Ланни было жаль, что он не имел такой цели в своей жизни, а рос бездельником и транжирой. Сейчас, конечно, слишком поздно. Он был безнадежно испорчен!

II

Сидя в прекрасной библиотеке герцога де Белломона, где хранились шедевры культуры Франции, Ланни вёл задушевный разговор со своей сводной сестрой, с которой они в последние годы всё больше отдалялись друг от друга. Она ожидала от него многого и была разочарована. Ему не надо соглашаться с ней, — так считала она. Ему нужно только изменить свою точку зрения. Ланни подумал, что мог бы придти к одной мысли: коммунистическая программа применительно к странам, где есть парламентские институты, была тактическим промахом. Но было бы пустой тратой времени, чтобы объяснить это Бесс.

Ей хотелось ещё поговорить о несчастье, которое, как рак, разъедало души членов семьи Робинов. Они разделились на три лагеря. Каждая пара жила в согласии между собой, но не с другими членами семьи. Каждый пара избегала говорить о какой-либо политической или экономической проблеме в присутствии других. В связи с теперешней обстановкой в Германии, это означало, что они не о чём не разговаривали, кроме музыки, искусства и старинных книг. Йоханнес читал Borsenzeitung [92] , Ганси и Бесс читали Rote Fahne [93] , в то время как Фредди и Рахель читали Vorwarts [94] . Каждая пара ненавидела даже внешний вид других газет и не верила ни одному слову, которое печаталось в них. Бедная Мама, которая газет не читала и имела только смутное представление о предметах спора, служила связной между своими близкими.

92

биржевая газета (нем.)

93

Красное знамя (нем.)

94

Вперёд (нем.)

В этом не было ничего необычного. Ланни не соглашался со своим собственным отцом большую часть своей жизни. Но у них обоих было чувство юмора, и все оканчивалось «подтруниванием» друг над другом. Джесс Блэклесс ушел из дома, потому что не мог согласиться с отцом. Теперь он никогда не обсуждал политику со своей сестрой, а со своим племянником его разговоры всегда кончались перебранкой. Большинство радикалов могли бы рассказать такую же историю. Это свидетельствовало о переменах в мире. Молодые переросли своих родителей, а может быть левые родители нашли себе консервативно настроенных детей. «Это будет моей судьбой», — подумал плейбой.