Зверь 4

— Он токмо мне одному и доверяет. Ага. Так и говорит, ты, мол, Гопель, единственный, кому я могу довериться. Носи, грит, мне по пятницам две корзины с едой, а за энто я тебе и твому селу буду урожай обеспечивать и дождь буду вызывать, когда нужно. А так жеж диких зверей буду отшугивать. Но, грит, не води ко мне никого, так что, ваша светлость, вы первый.

Принц шел за старостой. Если бы не молва о маге, как о самом сильном среди живущих в Коратурии, то ни за что бы не полез в эту пещеру, пропахшую смертью и болью. Однако другие маги и колдуны лишь разводили руками, не в силах ничем помочь принцу в его горе.

С потолка сорвалось что-то огромное, черное и пролетело над головами пригнувшихся людей. Визг резанул по ушам. Хлопанье крыльев раздалось раскатами грома. Летучая мышь, размером не меньше степного орла, рванула на выход. Алекард еле удержался, чтобы не бросить кинжал вслед мерзкой твари.

— Ух, напугала окаянная. Вона какие тута страсти водятся. А ежели такая не одна будет? Энто же сожрут за милую душу. Ага, сожрут и не поперхнутся, — староста сотворил знак Защиты.

— Веди, — рыкнул принц.

Отблески костра приблизились, и Гопель сумел разглядеть мрачную решимость в глазах милорда. С такими взорами идут освобождать матерей, жен и дочерей из захваченных врагом городов. Старосте стало не по себе, и он в очередной раз покаялся, что мало запросил. Но не посмел противоречить и пошел дальше, ступая по одному ему известным следам.

Алекард заметил, что они идут по камням, которые чуть светлее других. Но это обман зрения, ведь стоило оглянуться и эти камни не отличишь от тех, которые скрывают смертоносные ловушки.

Гопель всего два раза чертыхнулся, прежде чем они дошли до края пещеры и староста с облегченным выдохом отошел в сторону. Алекард оглядел круглый свод, черное отверстие, через которое выходил дым, костер в центре пещеры, над ним закопченный котелок, в котором что-то кипело и булькало, связки трав на стенах. Сушеных растений было так много, что пещера мага походила бы на сеновал, если не стол у стены. На широкой дубовой столешнице в хаотичном беспорядке раскиданы свитки, их подпирали мензурки с разноцветными жидкостями, рядом красовались горшочки и плошки. Возле стола возвышался грубый топчан с лоскутным одеялом. Такое хозяйство можно увидеть в доме деревенского знахаря, но никак не у самого сильного мага.

— Господин Топарин, — с опаской позвал Гопель. — Энто староста деревни вас беспокоит. Я тута не один, со мной наш принц.

Ответом была тишина. Лишь потрескивал костер, и булькало варево в котелке. Алекард вопросительно посмотрел на старосту. Тот в ответ пожал плечами.

— Великий маг Топарин, к тебе обращается принц Дасторана. Мне нужна твоя помощь. Мне нужно перейти в другой мир, который называют Земля… Взамен проси чего хочешь!

Казалось, что от громкого голоса качнулись связки вереска и полыни. Костер выстрелил угольком. В пещере никого. Потрескивал огонь, булькало варево. Алекард подошел к топчану, откинул одеяло, но мага не было как на грубо оструганных досках, так и под ними. Пещера пуста.

Желваки пару раз дернулись, когда он повернулся кГопелю.

— Можа вышел куда? Давайте-кось подождем?

— Ты сказал, что он здесь! Неужели ты посмел обмануть меня? — голос принца стал холоднее полозьев саней, к которым прикасаешься языком в лютый мороз.

Староста в этот миг вспомнил о том, что без отца могут остаться двое несмышленых детей. И жена у него ещё молодуха, сможет найти себе другого мужа. С тремя-то коровами её кто хошь возьмет.

— Господин Топарин, появитеся, сделайте милость! — взвизгнул староста, когда принц сделал шаг к нему.

Снова тишина. Принц сделал ещё один шаг. Глаза пусты, как два пересохших колодца.

Время… Уходит драгоценное время… А этот сын пустынных волков привел его в какое-то заброшенное подземелье, да ещё и стребовал за это увесистый кошель. Возможно, он услышал о поисках принца и решил таким образом заработать. Подговорил друзей, набросал костей, создал видимость…

— Господин Топарин!!! — в голос закричал староста, когда увидел, как принц потянул меч из ножен.

Краем глаза Алекард заметил, как колыхнулись снопы сухих трав на стене. Ага, значит, маг всего лишь скрывался от непрошеных гостей. Сможет ли он бесстрастно смотреть на смерть своего знакомца? Сталь меча блеснула в свете костра. Староста съежился, стал маленьким-маленьким, будто страх скомкал в невидимых ладонях человеческое тело.

Алекард краем глаза следил за тем местом, где возникло шевеление. Ничего не происходило, если не считать того, что серые штаны старосты потемнели на паху, а в воздухе резко запахло мочой. Пятно начало расползаться по ноге. Алекард взмахнул мечом, и староста упал на колени. Дикий визг напомнил недавний крик летучей мыши.

— Ми-и-илорд, не убивайте!!!

— Ты обманул меня, мерзавец. Прими же смерть, как подобает мужчине!

— Не оставьте детей сиротами. Можа господин Топарин вышел по нужде и чичас вернется? Не убивайте, милорд.

Сколько седых волос прибавилось у старосты, потом скажет только его жена. Она заметила пряди серебристых нитей в его голове, когда он мрачнее грозовой тучи вернулся домой. Но это будет часом позже, а сейчас же Гопель вспоминал не о деньгах, и не о коровах, а именно о двух мелких мальчишках, которые ещё и мотыгу-то правильно не научились держать.

— Оставь его, — прошелестел голос за их спинами, и принц отметил про себя, что он не обманулся в ожиданиях.

Ветви вереска раздвинулись, и наружу выглянула седая борода. Маг выбрался из небольшого углубления, откуда наблюдал за незваными гостями. Если не знать, что это самый могущественный маг, на которого указали остальные колдуны и волшебники, то старца можно принять за сумасшедшего деревенского дурачка, которого из жалости подкармливают добросердечные бабы. Дырявое рубище, ноги в цыпках, на руках многолетняя грязь. Волосы спутаны и до такой степени испачканы, что слиплись в черно-серые сосульки. Колючки репейника торчали из этих сосулек зелеными волдырями. Лишь глаза сверкали, как два драгоценных камня. Один зеленый, другой фиолетовый.

— Многоуважаемый маг Топарин, слава о тебе, как о самом искусном кудеснике долетела до моих ушей. Прошу тебя… — принц не успел докончить речь, когда старец поднял заскорузлую ладонь.

— Я слышал, о чем ты просишь, принц Алекард. Да, я могу помочь, но цена моя будет высока. Подумай, способен ли ты её заплатить?

— Я щедро отблагодарю тебя, маг Топарин. Я… цена не имеет значения. Только помоги мне сделать то, о чем я прошу.

— Принц! — повысил голос маг. — Есть шанс, что ты не сможешь вернуться назад.

— Плевать! Я должен спасти Тариэль, — сквозь зубы проговорил Алекард.

В пещере вновь повисла тишина, которую нарушал треск костра и кипение варева в котелке. Гопель боялся дышать, ведь меч так и не вернулся в ножны. Принц смотрел на мага, а тот уставился на желтый ноготь большого пальца правой ноги. Не отрывался от лицезрения, будто и не было в его пещере двух взрослых людей, один из которых готов ринуться в самоубийственное путешествие, а от второго остро несло мочой.

Так продолжалось целую вечность. Гопель успел перебрать в уме всех богов-защитников и мысленно пообещал каждому поставить светильник с лучшим маслом. Наконец маг шумно вздохнул: