Звери Гора

С охраной у восточной оконечности стены проблем тоже не возникло. Пришлось, правда, надеть на себя форму стражников и изобразить марширующую на работу цепь пленников. Разумеется, никто в этой цепи не был по-настоящему скован, за исключением бывших охранников, которых я распорядился поставить в самый конец. Когда одетые в лохмотья рабы вдруг сбросили с себя цепи, обнажили мечи и окружили солдат, те предпочли не сопротивляться. Новую группу пленников также заковали в кандалы и переодели в лохмотья каторжников. При помощи подобной же уловки нам удалось захватить лагерь загонщиков. Несколько человек, правда, убежали, зато нам достались луки и добрая сотня стрел. В моем отряде оказалось несколько крестьян, которым я и раздал это оружие.

Поднявшись на восточную оконечность стены, Имнак разрыдался. Взору открывалась страшная картина бойни. Табуки обеспечивают краснокожих не только мясом и мехом, из их шкур шьют одеяла, спальные мешки, а также упряжь для снежных слинов и белокожих рабынь. Из шкуры изготавливают ведра, чумы и кайаки — легкие узкие лодки, на которых краснокожие преследуют морских млекопитающих. Жилы идут на изготовление струн, гарпунных тросов, тетивы и ниток. Из костей и рогов делают наконечники для стрел, иголки, резцы и ножи. Жир и костный мозг используется в качестве топлива. К слову сказать, почти все животное съедобно. В пищу идут даже глаза и полупереваренный мох из желудков.

Над трупами табуков кружили тучи джардов. Имнак растерянно смотрел на усеянное телами животных поле. Шкуры были содраны лишь с каждого десятого табука. Ни жил, ни мяса, ни костей никто не тронул. У некоторых табуков были отпилены рога. Загонщики не ставили своей целью обогатиться/Они хотели уничтожить огромное стадо.

Закричав от горя, Имнак набросился на одного из загонщиков. Я не дал ему совершить убийство.

— Нам пора, — сказал я, после чего меня вырвало.

Переносить вонь я больше не мог.

* * *

Запястья девушки я затянул специальным узлом. Мой отряд ликовал.

— Я ваша пленница, капитан, — произнесла Сидни. Вместо ответа я отдал ее одному из своих бойцов.

Когда около сорока охранников укрылись в одной из казарм, я предложил им сдаться. Этому предшествовал недолгий бой, в ходе которого больше половины солдат были убиты. Они хотели задавить нас числом, но не учли, что девять моих бойцов, бывшие крестьяне, вооружены луками из желтого дерева ка-ла-на. За каждым лучником стояли несколько человек со стрелами наготове. В результате из девяноста пяти охранников пятьдесят нашли свою смерть под проливным дождем из тяжелых стрел со стальными наконечниками. Только пятерым удалось прорваться к лучникам, где я их и поубивал. Оставшиеся забаррикадировались в казарме.

— Они надеются дождаться возвращения тарнсменов, — сказал Рэм.

Перед атакой с воздуха мы были беззащитны. Посланная с тарна стрела набирает такую энергию, что может на целый фут уйти в твердую древесину. Ответный огонь, как правило, оказывается неэффективным. В случае нападения с воздуха мне неизбежно пришлось бы рассредоточить людей, что позволило бы солдатам беспрепятственно вырваться из казармы.

— Эй, Соргус! — крикнул я, узнав, как звали начальника.

— Слышу! — отозвался он.

— Сдавайся.

— Ни за что.

Несколько стрел со стуком впились в дверь, из-за которой раздавался его голос.

— Я не хочу убивать твоих людей. Если ты сдашься, я позволю вам сохранить оружие.

— Не считай меня за дурака! — ответил Соргус.

Пришлось вывести лучников на новую позицию.

— Что ты собираешься делать? — встревоженно крикнул Соргус.

— Сжечь твое укрытие, — усмехнулся я.

В мой отряд между тем вливались новые группы каторжников. Многие приходили со своим оружием: дубинками, ломами, кирками. Я дал команду, и лучники подожгли намотанную на наконечники паклю.

— Какие гарантии, что вы нас не поубиваете? — выкрикнул Соргус. — Мы готовы выйти наружу.

— Я из касты воинов.

— Откуда я знаю, из какой ты касты?

— Можешь прислать своих лучших бойцов, — сказал я, — Пусть не забудут мечи. Сам увидишь, откуда я.

Из казармы никто не вышел.

— Жду одну ену, — объявил я. — Потом казарма будет сожжена.

Спустя несколько мгновений изнутри донесся женский визг.

— Нет! — кричала она. — Вы не имеете права! Я приказываю драться до конца!

Я понял, что победил.

В дверях появился Соргус. Руки его были подняты в воздух, но меч по-прежнему висел на бедре.

* * *

Я молча наблюдал, как Соргус уводит своих людей.

— Я военнопленная, — надменно произнесла Сидни. — И требую выполнения соответствующих условий. По закону…

— Заткнись! — оборвал ее я, — Твое время кончилось. Теперь ты обыкновенная горианская девушка.

В глазах Сидни промелькнул ужас.

— Когда прилетят тарнсмены? — спросил я.

— Скоро.

Один из моих людей резко рванул ее за волосы, а я приставил лезвие к горлу.

— Через четыре дня, — прошептала она.

— В упряжь с удавкой, — приказал я.

— Слушаюсь, капитан, — расплылся в улыбке человек.

Меховые сапожки с нее уже стянули. Мои подчиненные споро набросили на красотку упряжь с доставкой. Щиколотки связали между собой кожаными ремнями длиной в двенадцать дюймов (щиколотки, кстати, у нее были отменные), затем стягивающую руки веревку пропустили между ног, после чего длинный конец накрутили на горло, а короткий остался висеть вдоль спины. Дергая за него, можно было управлять как шириной шага, так и давлением петли на горло. Конструкция позволяла даже ставить девушку на носочки. Разумеется, подобным образом связывают только обнаженных рабынь.

— О! — простонала она.

— Если они вернутся раньше, — произнес я, обращаясь к человеку, которому ее отдал, — ты перережешь ей горло.

— Сделаем, капитан, — бодро отозвался тот.

— О! — жалобно застонала Сидни, когда ее поволокли прочь. До нее еще не дошло, что она стала рабыней на Горе.

— Нам предстоит много работы, — сказал я, обращаясь к своему отряду. — Стену надо разрушить до конца. Потом можете разделить между собой все, что здесь есть, и расходиться. Те из вас, кто попытается уйти раньше, будут связаны и оставлены среди мертвых табуков.

Люди встревоженно переглянулись. Никому не хотелось оказаться разорванным на кусочки стаями джардов.

— Жрать охота, — угрюмо бросил кто-то из строя.

— Имнак, — распорядился я, — отправляйся на платформу. Твоя задача — наблюдение. Смена через два ана.

Охотник заворчал и полез на платформу.

— Мы хотим есть, — повторил тот же голос.

— Я тоже, — ответил я. — Мяса у нас вдоволь, а вот с пагой придется потерпеть. Время позднее, ребята, работать начнем утром. Сейчас можно попировать!