Звериная поступь
Шрифт:
Старые товарищи вокруг на самом деле не его товарищи, а Гнисира из этой временной линии. И исчезать после выполнения цели желания нет, поэтому пришлось отдать приказ выйти здесь, а не за перевалом, откуда доносится присутствие другого Ирая. Мировой Закон даровал способность чувствовать цель, если она находится достаточно близко, или видеть, в каком она направлении, если расстояние слишком большое.
— Просто там нас уже ждут. Особенные враги. Просто идти в ловушку нельзя, — Айтен дает другое объяснение, не собираясь открывать истинные цели. Он не хочет встречаться с собой прямо сейчас, ведь их схватка может окончиться
«Да, будет лучше, если я сделаю дело, когда надежно закреплюсь в этом мире», — Айтен смотрит на команду, где каждый уже вышел за человеческие пределы, став монстром среди людей. За это стоит благодарить и проклинать Ифрата, у которого есть ключи к решению проблемы. Его божественная сила может изменить судьбу, но бог игр так и не появился, хотя должен знать о его существовании.
«И раз это так, то это значит, что другой я уже заключил с ним союз, но что другой я хотел от этого выиграть?» — душелишенный ненавидит Ифрата и согласен лишь использовать бога в своих целях, как и любых других людей, демонов, да кого угодно. Но остальным это знать не стоит. Из присутствующих только Камира знает, что он не настоящий Айтен, а лишь его оживленная копия, и рассказывать ей об этом он запретил.
— Сейчас мы поступим по-другому. Мы разделимся на отряды и разойдемся в разные стороны. Я хочу, чтобы некоторые из вас также устроили хаос в Ограйне, пока остальные будут бесчинствовать в Моунцвеле. Своими действиями мы отведем внимание от перевала, после чего по нему пройдут наши войска. Вопросы? — душелишенный смотрит по сторонам.
— Кому и куда конкретно нужно идти? — спрашивает бледная Форима, накинув на себя бесформенный балахон. Из-под капюшона виден лишь подбородок с какой-то красной сыпью.
После принуждения Ифрата она стала носительницей болезней, от которых сама страдает, но не может умереть. Колодец станет непригодным для питья, если она из него наберет воды. На поле много лет ничего не вырастет, если она пройдет по нему. Во многих странах мира уже сложили страшные легенды о кажущейся слабой девушке, к которой ни в коем случае нельзя приближаться.
— А вот это не такой простой вопрос, — лидер группы задумчиво чешет бороду, смотря в одну точку. Раздать задания несложно, вот только его враг может предугадать подобный план. Другой Гнисир Айтен точно знает и умеет то же, значит, придется постараться, чтобы обмануть самого себя же.
На самом деле Айтен уже давно размышляет над этой проблемой, и решение пришло неожиданно, когда он пытался предугадать, куда именно на ладонь упадет снежинка. Это не так просто сделать с точностью для зоны, размер которой сопоставим со снежинкой, по большей части все падали случайно, и именно это является фактором хаоса.
Рука исчезает в кармане и достает горсть игровых костей с разным количеством граней. Это один из способов обмануть себя же, если положиться на волю случая, ведь предугадать такой хаос даже Ифрат не сможет.
— Сейчас каждый получит задание, — произносит красноволосый мужчина и роняет кости под ноги. Со стуком все разлетаются в разные стороны под недоуменные взгляды остальных.
— Подожди, ты действительно собираешься выбирать дальнейшие шаги случайно? — широко улыбается Кристо, растягивая обожженные губы.
— Да, поверьте,
сейчас это необходимо. Станем на время олицетворением настоящего хаоса, а не того, чем пытается прикидываться Двуединство. Даже если это будут бесполезные или даже вредные для нас действия, таким образом мы точно запутаем следы. Он просто не сможет найти в наших действиях никакой закономерности.— Он? — шепотом переспрашивает Сиггарт.
— Враг. Любой, — душелишенный присаживается на корточки и принимается смотреть, что выпало на костях, а потом интерпретирует случайным образом результат. — Назови любое слово.
— Тропа, — сразу отвечает болотный дух Сиггарт.
— Пять букв, значит, пятая кость укажет направление… — задумчиво произносит Айтен, а потом достает карту Моунцвеля и пальцем указывает на точку. — Отправишься сюда. Как только прибудешь на место, сделай то, что первым придет на ум. Но потом все равно принимайся делать то, что умеешь лучше всего. Теперь остальные.
Таким образом большинство получило задания, где лишь часть имеет хоть какой-то смысл. Но это лишь на первое время, потом Моунцвель все равно ждет крах, а пока что Айтен возвращается в шатер, но перед самым выходом дорогу перегораживает Камира. Родившая человеком, а после ставшая олицетворением Черной пустыни, она уже никому не верит и ни на что не надеется, это легко прочесть в её глазах.
— Ты хочешь что-то обсудить? — спрашивает командир отряда, смотря на игру черного песка над плечами девушки. Она теперь может принять человеческий облик, представая той самой мечтательной крестьянской девкой, пережившей первое Поветрие.
— Да, хочу. Ты занимаешься странными вещами. Это связано с другим тобой?
— Верно. Что-то еще?
— В чем заключается твой план? Если он — это ты, то вы можете хотеть одного и действовать сообща, разве нет?
Айтен оглядывается, но в этой ветке пещеры кроме них никого нет.
— Послушай, Камира. Он не может хотеть того же, что и мы. Просто потому, что он решил убить каждого из вас. Он вложил себе в голову мысль о том, что имеет право решать за вас, стоит ли вам жить или умереть. Я же предлагаю взять всё, что может предложить нам мир, в том числе собственные судьбы, а потом изменить их так, как мы сами захотим. Как только мой меч пронзит грудь Ифрата, мы заполучим необходимые ключи.
— И как ты намерен это сделать? Это все еще бог, который живет за пределами Домена Людей.
— Не переживай на этот счет, Камира. Когда придет время, мы найдем верный путь, а пока давай заниматься делами, которые в нашей власти.
На этом разговор окончен, так как душелишенный уходит прочь и поднимается по черной лестнице, чтобы вернуться в обычный мир. А Камира продолжает стоять на месте, смотря на то, как кожа высыхает и покрывается трещинами, а после тело превращается в вихрь черного песка.
Чернопесчаная буря кажется аномальной в окружении снегов, но Камира продолжает лететь через перевал, чтобы попасть в место, которое было выбрано случайно. Когда она впервые освободилась от тюрьмы Черной пустыни, то сильно радовалась. Могла полететь в любую сторону, заглянуть в руины любого города Арреля, пронестись с ветром наперегонки в лесу и по оврагам. Но когда прошла первая эйфория, вновь наступила тоска, так как на родном материке свобода не ощущается. То место напротив связано с воспоминаниями о невозможности сбежать.