Звезда Гаада

На кухне обнаружились завтракающие Гаад, Карст и… Сэй?..

— Мне дозволено дать тебе два занятия, — объявил гость.

— Только у тебя всё равно ничего не выйдет! — насмешливо взглянул на меня главный злыдень.

Да тьфу на него! Здорово, что Сэй предложил мне помочь. И даже сумел как-то у Старейшины выпросить разрешение.

— Ты не думай, что я забочусь о белом змее, — серьёзно добавил хозяин Чёрной земли, разрезая свежую пухлую булочку и укладывая меж половинок вишнёвое варенье, с ягодками и сиропом, — Да и тебя мне не жаль. Такие ленивые, глупые и строптивые ученики как ты — это редкость. У меня за три века… Ну, примерно, побольше так, но считать лень… В общем, таких бездарей у меня только два было.

Мне опять захотелось с ним что-нибудь сделать. Но жизнь пленника зависела от него. И Гаад его уберегал от жестокости других чернокрылых. Пока уберегал. Короче, с большим трудом, но я успокоилась.

А главный злыдень будто нарочно нарывался: высморкнулся в пальцы свободной руки — и попал соплями в тарелку с гречневой кашей. С мясом в подливке от какого-то несчастного убиенного зверя. Сэй-то и Карст предусмотрительно свои тарелки похватали и отодвинули, будто знали, чего этот хмырь устроит. А Гаад запоздало заметил, что просморкался ещё и в тарелку. Вздохнул. Взглянул мрачно на меня:

— Кария, позови пленника сюда! Он ещё не кормлен, да и у нас появились объедки.

Меня трясло от ярости. Вполне себе заметно.

— Ну, и что ты мне устроишь? — спросил мерзавец невозмутимо, — Убить-то меня силёнок у тебя не хватит. Да и друзья мои тебя зверски прикончат за то. Конечно, самое вероятное, что ты опять мебель расколошматишь или посуду. И даже руками, потому что ты никчёмная и…

— Посуду не трожьте!!! — взвился напуганный Карст. И, не выпуская своей тарелки с кашей и вообще без мяса, кинулся заграждать собою посудный шкаф. Бедолага, я совсем его издёргала!

— Самое вероятное, что ты тут чуток мебель поломаешь, — невозмутимо продолжил Гаад, — А я за твою вспыльчивость оставлю Тайаелла без еды. Денька на три-четыре. Ибо хватит уже мне мебель крушить.

— Лучше его побей, — подмигнул ему Сэй, — Или выбери мишенью для метательных ножей. И ты в стрельбе потренируешься, и Кария потом — в лечении драгоценного своего приятеля.

Меня всё ещё трясло. Но угроза мучить моего несчастного друга обрушилась на меня словно ведро ледяной воды. Поэтому, хотя и не сразу, смогла взять себя в руки. И уныло во двор поплелась. Не хотела, чтоб бедный Тай жрал эту дрянь с соплями главного злыдня. Но если Тайаелл вообще не будет есть, у него не будет сил, чтобы защититься. А силы ему понадобятся. Вот, Сэй и другие непременно к нему пристанут. Да и… хотя Гаад и охренел, он вполне может завтра и послезавтра и вообще хоть до конца двух недель придумать повод, чтоб вообще не кормить Тайаелла. Тогда несчастный совсем обессилеет.

— Что там мне приготовили? — грустно усмехнулся белокрылый, когда я вышла на крыльцо и сердито захлопнула за собой дверь, — Еду с подливкой из яда.

Села рядом потерянно на ступеньку и носом шмыгнула, утирая слёзы:

— Гаад туда высморкнулся!

— Аа! Гадит как подлый трус, за моею спиною? — отмахнулся пленник. Он почему-то не выглядел слишком расстроенным.

— Могу и прямо перед тобой, — донеслось с кухни насмешливое, — Если тебе так хочется.

— Я могу даже ему в тарелку нагадить! — бодро предложил Сэй, — Для врага мне ничего не жаль!

Меня опять затрясло.

Тайаелл поднялся, ко мне подошёл, сжал мои плечи и встряхнул легонько:

— Да не переживай ты так! Еду с соплями я уже ел, когда по незнанью оскорбил род прежнего моего Старейшины. Я тогда новенький был, а наши родные народы враждовали. И я как-то между прочим случайно его родной край оскорбил.

— Гаад, стареешь! — громко объявил Сэй из кухни, — Твоя идея далеко не нова!

— Но, может, твоя ещё свежая? — невозмутимо отозвался главный злыдень.

— Если у меня не получится, я знаю, где зачерпнуть! — бодро предложил мерзкий гость.

— О, да тут такое разнообразие блюд можно набрать! — фыркнул Гаад.

И оба чернокрылых гадко заржали.

Меня опять затрясло.

Тай сжал моё плечо, шумно выдохнул и грустно сказал:

— Они имеют право злиться на меня. И даже мучить. Я проткнул глаза одному из чернокрылых горячими стрелами. И отсёк ему… В общем, я его искалечил. Он не захотел жить таким и уговорил кого-то из друзей его убить.

Отшатнулась теперь уже от друга. Он вздохнул и горько улыбнулся.

— Война никого не красит, — и послушно пошёл в дом.

Он… он сам кого-то замучил?.. Нет, не может быть! Он же хранитель Света! Свет — эта сила, которая созидает…

— Кария, иди есть! — позвал Карст, высунувшись из окна.

Пробурчала:

— Мне что-то уже не хочется.

— ты… — голос белокрылого дрогнул, — ты думаешь, что и я… Что я туда плюнул или…

Торопливо сказала:

— На тебя я не думаю. Ты хороший.

И рыжеволосый парень облегчённо выдохнул.

Мрачно добавила:

— Но их я боюсь. Не думала, что они могут быть такими подлыми, чтобы сморкаться или срать в чью-то тарелку!

— Иди-или сюда! — громко позвал Гаад, — Смотри внимательнее, чего я буду делать, чтобы за всё мне отомстить!

— Да она не сможет! — заржал Сэй.

И мне ещё сильнее захотелось научиться управлять Тьмой и хорошенько им всем ею врезать. Карст сочувственно посмотрел на меня. И, грустно цокая, покачивая головой, перегнулся обратно на кухню. И я тоже пошла. Чтобы знать, за что мне отомстить в будущем. Если я всё-таки смогу.

Тайаелл держался как самурай, невозмутимо поглощая свою кашу. И пристальные взоры чёрных хранителей, их издевательские смешки, его не цепляли. А я слезами давилась, смотря на этот ужас. Карст нервно топтался от печи ко мне: ему противно было участвовать в этом гадстве, противно было смотреть, но заступаться за пленника он не решался. Трус проклятый!

Пленник спокойно доел, задумчиво погладил живот:

— А всё-таки повар у вас хорошо готовит. Не считая этой странной приправы, приготовленной самим хозяином дома, — посмотрел с усмешкой на помрачневшего Гаада, так и не дождавшегося лицезрения мук его жертвы, давящейся едой, — Что-то ты засопливился, чёрный Старейшина. Как бы ни заболел. Ежели ты совсем помрёшь, то что твой отряд будет делать без тебя? Чай, они уже все и привыкли к тебе. Расстроются.

— Выдержка у тебя неплохая, — вдруг сказал Гаад, внезапно посерьёзнев, — Хотя бы немного такой выдержки моему бездарю, — на меня мрачно покосился, — Я, конечно, люблю в чём-то превосходить Блага, но вот иметь худшего ученика, чем у него — это сомнительная какая-то победа.

От возмущения плакать перестала. А главный злыдень довольно ухмыльнулся, видя, что опять меня издёргал и выбесил.

— Но, всё-таки, что ж ты не нагадил мне в тарелку? — насмешливо добавил пленник, — Тогда бы ты превзошёл моего Старейшину по части дурацких наказаний.

— Эх, сказал и всё удовольствие от затеи испортил! — вздохнул Гаад, — Как мог твой взбалмошный Старейшины ещё не додуматься до такой низости?!

Они переглянулись. Столкнулись взглядами на какое-то время. Гаад был недовольным, а Тайаелл — насмешливым. Но всё-таки белокрылый хорошо держится. Вот ведь, придумал что сказануть, чтоб Гааду кайф обломать от его безумной идеи.