Звезда Комо

Я удивленно уставилась на мать Адама.

Ее каштановые волосы были собраны в сложную прическу, из-за которой ее длинноносое лицо выглядело еще более худощавым. Узкие губы были бледны, и она выглядела изможденной. Годы оставили множество морщин на ее коже.

Я уже не ожидала найти ее здесь. Мои губы озарила невольная улыбка. Я думала лишь об Адаме. Тимея, возможно, даст мне подсказку, которую я так долго искала. Тогда я найду Звезду Комо и, наконец, снова заключу Адама в свои объятья. Вместе мы придумаем, как нам свергнуть Балтазара.

Вместе мы непобедимы.

Я отправила сообщение остальным, чтобы они больше не бродили по коридорам.

В мгновение ока я залезла в нишу и освободила Тимею Торелл. Затем с помощью ветрового заклинания подняла её в воздух и отправилась назад. Я пошла обратно по коридору так быстро, как только могла двигаться с грузом. Я больше не обращала внимания на сотни плененных магов, которым приходилось отбывать здесь свои тюремные сроки. Единственное, чего я хотела, это наконец-то выбраться из давящих на психику катакомб.

Я прошла примерно половину пути, когда внезапно услышала голос Седони в голове.

— У нас проблемы, Сельма, — сказала она таким напряженным тоном, что я поняла, что нам не светит ничего хорошего.

Я не смогла подавить возникшее легкое тревожное чувство.

— Вы смогли проникнуть в тюрьму? — быстро спросила я.

Седония и святые девы часто спрашивали меня, могут ли они мне чем-то помочь, и на этот раз у меня была для них работа. Задача, которую могли выполнить только они.

Я попросила ее посетить мир грёз, где находился настоящий Хаебрам. Тела магов хранились в катакомбах, глубоко под этим островом. Но настоящий ад, которого все боялись, был замкнутым пространством в мире грез, из которого не могла убежать ни одна душа захваченного мага.

Я попросила Седонию проникнуть туда и спасти Лидию, Леандро, Этьена и Тимею, пока мы доставим их тела в безопасное место. Как только душа освободится из Хаебрама, жизнь вернётся к покинутым телам, тем самым развеяв заклинание магов палаты сенаторов, возложенное на заключенных и погружающее их в леденящий кровь стазис.

«Мы вторглись в Хаебрам. Отвлечь охранников было не проблемой. Но мы не можем их найти.» Голос Седония звучал отчаянно. «Здесь слишком много магов. Тут настолько тесно, что невозможно проникнуть сквозь толпу. Все они возмущены и злы. Они боятся и хотят выйти на свободу. Все эти эмоции затрудняют поиск отдельных магов. Наш контакт с этими магами был недостаточно близок».

«Что это значит?» — спросил я в панике. Наш план сработает только, если жизнь вернется в тело, и они самостоятельно смогут покинуть остров. Как и шестеренки, мелкие компоненты нашего проекта, должны были объединиться, и до сих пор все шло гладко.

От Виллы дель Маре мы легко добрались до острова, нам лишь пришлось усыпить охранников. Мы нашли все тела, даже не превысив назначенного Торином времени.

Но без ее души Тимея Торрел не представляла для меня никакой ценности. Мне нужны были ее воспоминания, а их я получу, лишь поговорив с ней.

«Какие у нас есть варианты?» — хрипло спросила я, продолжая двигаться к выходу с парящим позади телом Тимеи.

«Все или никто», — мрачно ответила Седони.

На мгновение я шокировано замолчала.

Если мы никого не спасем, все будет напрасно. Любой риск, который мы на себя взяли, был бы напрасным, и шанс, вновь увидеть Адама, резко упал бы до нуля. Его судьба была бы предрешена так же, как судьба Этьена и моих брата и сестры. Больше этот остров не будет охраняться так плохо, а это значит, что сейчас был наш единственный шанс.

«Все», — сказала я, не задумываясь. — «Дай мне еще пять минут, чтобы покинуть катакомбы».

«Хорошо», — ответила Седони, и я ясно услышала напряжение в ее словах.

Мы обе не знали, сработает ли это. Но одно я знала точно: я не могла упустить этот единственный шанс спасти жизнь Адама.

Я пошла быстрее, так быстро, как могла, чтобы не застрять с Тимеей в коридоре. Мое дыхание всё ускорялось, и пот тек по позвоночнику. Задыхаясь, я наконец добралась до ступеней и начала подниматься.

Пытаясь сбалансировать ритм дыхания и подъема, я кратко проинформировала остальных об изменениях.

Торин, как и Леннокс выругались. Казалось, только Рамон не видит проблем.

«Существует много людей, которым я от всей души желал бы свободы», — ответил он. «На самом деле, даже хорошо, если они наконец-то выберутся из этой дыры».

Ступенька за ступенькой, казалось, лестница растянулась до бесконечности. Неужели она была такой длинной при спуске? Я чувствовала жар на щеках и боль в бедрах.

Наконец я увидела что-то яркое впереди. Осталось не далеко. Только когда приближаясь, я услышала громкую ругань Лоренца, я поняла, что мы еще далеки от достижения вершины.

— Что происходит? — прохрипела я, когда подошла.

— Проклятая ветровая магия, — отчаянно чертыхнуться он. — Я почему-то больше не могу с ней справиться. Так чертовски трудно преодолевать ступени.

Теперь мне нужно было что-то быстро придумать.

— Я попытаюсь сама поднять обоих, — быстро сказала я. — А ты ступай за мной, чтобы в случае чего, мог вмешаться.

Лоренц кивнул. На его лице было написано, как сильно он напряжён. Даже его световые шары замигали.

Я понимала, что эта ситуация была выше его сил. Все, что произошло с момента ареста Этьена, довело Лоренца до предела и даже дальше: побег, ночной полет над Средиземным морем и тем более спуск в Хаебрам.

Но сейчас не было времени для слабости, поскольку сейчас слабость означала смерть. А я определенно не хотела потерять Лоренца.

— Ты справишься, — заверила я Лоренца, когда заметила, как беспокойно он задышал. — Ты сильный. Ради Этьена и ради тебя. Ты справишься. Мы вытащим его отсюда, а затем вы начнете все сначала.

— Да, — голос Лоренца звучал нетвердо, но решительно. — Не знаю, как ты справляешься со всей этой неразберихой, страхом и зверствами, не падая духом, но я возьму пример с твоей силы.