Звезда, которая никогда не заходит

Кризисы были неотъемлемым атрибутом капитализма на протяжении всей его истории, но никогда раньше они не были столь всеобъемлющими. В XXI веке их масштабы стали планетарными, и каждый последующий был глубже предыдущего. Раздавалось все больше голосов, взывавших к разуму, твердивших о том, что так называемая «рыночная экономика» полностью исчерпала себя, что капитализм потерпел неудачу, но главы правительств и корпораций всеми средствами старались заткнуть рты несогласным с их политикой. Они искали пути выхода, но непременно хотели видеть их такими, чтобы они не создавали даже малейшей угрозы нынешним богатству и власти – а это было попросту невозможно. И конец одной из таких попыток был окутан тайной.

Книги, написанные в Зеленом Союзе, хранили мертвое молчание об этой истории, но Роберт теперь мог читать и другие... Достижения в области искусственного интеллекта, накопленные за многие десятилетия, наконец позволили совершить новый рывок. Проект, разрабатывавшийся в глубочайшей секретности, был призван создать искусственный разум, способный анализировать состояние мировой экономики и социальную ситуацию с тщательностью, недоступной ни отдельным людям, ни целым советам директоров и кабинетам министров, ни работающим по их заказам секретным службам. Результатом этого анализа, как рассчитывали заказчики проекта, должны были стать рекомендации, которые позволили бы избежать катастрофы, не прибегая к радикальным изменениям.

Разумеется, те, кто планировал извлечь выгоду из новой удивительной машины, не имели ни малейшего представления о принципах ее функционирования – это был удел разработчиков системы. Вероятно, только они и могли знать, что случилось в тот памятный день, но часть из них действительно понятия не имела о том, что же пошло не так, а часть просто-напросто исчезла без следа, и все усилия спецслужб по добыванию информации пошли прахом. Удалось установить лишь то, что и так знали все свидетели.

Когда машину, всю целиком, а не по частям, в первый раз включили, она прошла весь немыслимо сложный комплекс тестов, и тогда стало ясно, что на свет появилось творение, ничего подобного которому ранее не существовало. Когда новорожденному искусственному разуму – а он имел полное право так называться – предоставили огромные массивы экономической и социологической информации, он поглотил их в соответствии с планом, подтверждая получение данных, а затем погрузился в раздумья на много часов – и это тоже было вполне предсказуемо. Наконец машина сообщила, что она закончила обработку, и тогда один из заказчиков проекта, присутствовавший при запуске, задал ей вопрос. Он не получил ответа, как не получил его больше никто, пытавшийся после этого общаться с искусственным интеллектом – машина безмолвствовала. Тщетны были все попытки добиться от нее хоть какой-то реакции, перезапустить или перепрограммировать часть ее систем, и вскоре разочарованные заказчики приказали отключить систему – им стало не до грандиозных проектов.

Разразился последний кризис, по сравнению с которым бледнели все предыдущие, известные истории. Некоторые правительства дрогнули и свернули с пути, ведущего в пропасть, другие, невзирая на страдания миллионов граждан своих стран, продолжали вести самоубийственную политику и стоять на своем.

Комитет, призванный разрабатывать альтернативные пути развития, был создан довольно давно. Круг тех, кто хотел перемен и считал их необходимыми, был широк, и поскольку все они в той или иной степени считали капитализм разрушительным и, в конечном итоге, провалившимся, подавляющее большинство явно могли быть отнесены к левой части традиционного политического спектра. В Комитет входили представители самых разнообразных групп, начиная от «зеленых» и социал-демократов и заканчивая коммунистами, кроме, опять-таки, правящей элиты, которая, разумеется, в принципе отказывалась признавать необходимость альтернатив.

Именно тогда появились первые ростки будущего Зеленого Союза – объединения радикальных экологов, обвинявших технический прогресс в, по крайней мере, половине всех бед человечества и желающих остановить его, чтобы жить в единстве с природой, начисто отвергнув ядерную энергетику, генную инженерию и нанотехнологии. Одна из организаторов была известна под псевдонимом «Защитница Геи», которая и стала членом комитета, а позже вошла и в Совет – ядро комитета, состоящее из наиболее влиятельных его участников.

Зеленые с самого начала оказались не такой уж и крупной фракцией в комитете. Социалисты и коммунисты были, вероятно, самыми многочисленными – их идеи, казалось бы, похороненные в конце XX века, становились все более и более привлекательными, красные знамена заполняли улицы во время митингов и реяли над баррикадами, когда доведенные до отчаяния люди начинали действовать более решительно. Более того, многие из их идей, ведущих свою историю от самого Маркса, в той или иной степени разделяли все члены комитета.

Многие в комитете, в противовес зеленым, считали технологический и научный прогресс благом и хотели построить новую экономику, в той или иной мере основанную на общественной собственности и научном подходе к управлению. И в этой группе, становившейся со временем все более и более многочисленной, было нечто, находящееся, казалось бы, на краю, и в то же время весьма влиятельное из-за своего рационального, научного авторитета – нечто, потому что никто точно не знал, классифицировать ли это как движение, организацию, политический союз или что-то еще. Нечто, у чего было только название – Core, название, которое у одних вызывало искреннее уважение, а у других – леденящий, иррациональный страх, страх перед иным...

Поселения, подобные Зеленому Союзу, стали основывать еще перед началом последнего кризиса. Люди бежали из задыхающихся в смоге городов, от бессмысленной и малооплачиваемой работы по много часов в сутки без выходных и отпусков, от безысходности и предчувствия надвигающейся катастрофы. Правда, до Зеленого Союза никому не удавалось заполучить в свое распоряжение целый остров – это были небольшие коммуны, более-менее самодостаточные сообщества, не опирающиеся на высокие технологии и пытающиеся найти, якобы существовавший и теперь утраченный, идеал золотого века, жизни в гармонии с природой. Но, всегда находясь на земле, принадлежащей какому-то национальному государству, и не обладая никакими правами на эту территорию, они были более чем уязвимы.

К моменту создания Союза экономики многих стран третьего мира находились на грани коллапса, образование и медицина в них были отброшены, по крайней мере, на столетие назад, и почти необитаемый остров в обмен на помощь зеленых, среди которых было немало учителей и врачей, казался не такой уж высокой ценой. Транснациональные корпорации приобретали концессии на эксплуатацию территорий, не меньших по размерам, но деньги быстро кончались, а новых владельцев редко интересовало что-то кроме как можно более дешевой рабочей силы.

Остров потихоньку начинал становится обжитым и весьма уютным, в особенности по сравнению с перенаселенными и утонувшими в ужасающей бедности крупными городами третьего мира, а ритм жизни здесь выгодно отличался от безумной гонки, не дававшей опомнится тем, кто был вынужден каждый день гнуть спину, чтобы свести концы с концами.

Последний кризис превратил неприязнь по отношению с Комитету со стороны правительств и корпораций в открытое противостояние. Многие очень хотели объявить Комитет вне закона и закрыть, секретные службы, как государственные, так и частные, начали охоту на некоторых его членов, но на Земле уже было немало мест, где Комитет принимали с радостью. Конечно, Зеленый Союз, малочисленный и принципиально не имеющий никаких вооруженных сил, не мог стать таким местом – не зря раздавались голоса, что его существование терпят лишь до тех пор, пока оно в действительности не угрожает существующему миропорядку. Некоторые из созданных ранее коммун были безжалостно разгромлены полицией и армией даже не потому, что земля, на которой они были расположены, кому-то понадобилась, а просто потому что само их наличие не нравилось властям.

Последнее собрание, самое многочисленное, должно было состояться в одном из городов Южно-американского Социалистического Союза, в котором, несмотря на многочисленные попытки военных переворотов и политических убийств, транснационалы не имели влияния.

Был обычный осенний день, когда комитет собрался для того, чтобы утвердить план действий по выходу из кризиса. Мнения были различны, более того, многие фракции уже были готовы к решительным действиям и не собирались отступать. Не все делегаты присутствовали в Южной Америке во плоти – некоторые из них использовали новейшие достижения технологии, чтобы посетить съезд, находясь на самом деле где-то очень далеко.