Звезда по имени Любовь

Наташа весело рассказывала ей о том, как они готовят новую рок-оперу, показывала видео с первых репетиций. Люба делала вид, что с интересом слушает и смотрит, но на самом деле мысленно была далека от всего этого. Она кивала, выдавливала из себя подобие улыбки, а сама думала о Данииле…

Она не могла не думать о нём.

Всё это время, проведённое в больнице, она только и делала, что вспоминала их такие недолгие дни и ночи. Не в силах общаться с другими женщинами, она старалась в каждую свободную минуту прилечь и сделать вид, что спит…

Она ложилась и, закрыв глаза, тут же погружалась в свои мысли и воспоминания.

Она и теперь думала только о нём.

Люба не могла себе представить, как они встретятся… Да, они должны будут встретиться. Это неизбежно.

Она должна будет увидеть его… Увидеть, чтобы поставить последнюю точку.

Но она даже не представляет, как теперь будет жить без него.

Вечером, уже сидя в автобусе, Люба вдруг поняла, что навсегда прощается со своей мечтой.

Вот сейчас автобус тронется… Он увезёт её туда, в маленький провинциальный городок… К деспотичной матери, к осточертевшей работе, к насмешкам и издёвкам…

Но, самое главное, он увезёт её в одиночество.

***

Сопротивляться матери, которая буквально за руку привела её с автобуса домой, Люба не стала – ни физических, ни моральных сил на это просто не было.

Ей, действительно, необходимо было оказаться сейчас среди родных людей, пусть даже рядом с расточающей привычные упрёки матерью и вечно пьяным отцом.

К Любашиному удивлению, распиналась Тамара Васильевна в её адрес недолго. Видя, что дочь подавлена и совершенно не спорит с ней, женщина неожиданно сменила тон. Она даже выпроводила из Любиной комнаты мужа – тот, как обычно находясь под действием алкоголя, зашёл к дочери «пообщаться», но супруга отправила его к себе, чтобы он не мешал Любе отдыхать с дороги.

– Ничего, - сидя рядом на кровати, констатировала Тамара Васильевна, - на ошибках учатся. Будешь слушать мать, и всё будет хорошо. А кобеля своего – брось. Добра от него не будет.

– Я уже бросила… - Люба не стала вдаваться в подробности и объяснять, кто на самом деле кого бросил.

– Вот и правильно, - мать одобрительно кивнула, - не нужен он тебе.

– Не нужен… - не сдержавшись, Любаша уткнулась в материнское плечо, - Мам… прости меня…

– Мама простит… - обхватив её своими железными руками, Тамара Васильевна часто заморгала, - Мама простит… мама поможет… ты ж не слушаешь маму… а мама тебе только добра желает…

– Мамочка, прости меня… - от неожиданной материнской ласки Любаша окончательно расплакалась.

– Мама простит… - в ответ, шмыгая носом, повторяла Тамара Васильевна, - Мама простит…

…На следующий день, по дороге на работу, Люба представляла себе выражение лиц своих сотрудниц, когда они увидят больничный лист, выданный областным родильным домом. Зная бурную фантазию коллег, Люба не сомневалась – в своих догадках они будут не так уж далеки от истины.

– Что случилось-то? – Ирина, с которой Любаша работала в одной смене, уставилась на неё с нескрываемым любопытством, - Заболела?

– Да, прихватило в поездке, - уклончиво ответила Люба.

– А чего прихватило-то? – не унималась женщина, одновременно заваривая чай в дежурной комнате и не сводя с Любы проницательных глаз, - Придатки застудила, что ли?

– Угу, - стараясь не смотреть на неё, кивнула Люба.

– Хорошо, что сейчас диагноз не пишут, - Ирина деланно нахмурилась и сосредоточенно застучала ложечкой по стенкам чайной чашки, - «заболевание», и всё тут! Хоть аборт, хоть воспаление…

– Что нового? – Любаша решила перевести разговор на другую тему.

– Директриса в отпуск ушла, - Ирина с хрустом откусила кусочек печенья, - укатила в Турцию.

– Ясно, - Люба тоже потянулась к печенью, - красиво жить не запретишь.

– А то! – Ирина охотно тряхнула крашеными волосами, - Мы на свои зарплаты дальше аэропорта не доедем.

– Больше никаких новостей?

– Вроде нет… Да! – как будто вспомнив о чём-то, Ирина снова подняла на Любашу взгляд, - Тут тебя один постоялец спрашивал.

– Меня? – Люба удивлённо застыла, - Кто?..

– А мужчина, он у нас уже не первый раз останавливается. Да ты должна его помнить, он месяц назад был… Такой симпатичный, лет тридцать пять, тридцать семь…

– А чего ему надо?.. – Люба почувствовала, как щёки покрываются жарким румянцем.

– Не знаю… - женщина пожала плечами, - Просто спросил, когда ты работаешь. Может, влюбился… А?

– Да ну… - догадавшись, что это за мужчина, Любаша опустила взгляд, - Ладно, пойду, начну уборку.

– Ну, иди, - снова кивнула Ирина, - как закончишь, сбегай в магазин за свежей выпечкой, ладно? А то у нас всё закончилось… Деньги – вот.

– Ладно, - Люба взяла в руку пылесос и открыла дверь, - сбегаю.

Весть о том, что тот самый мужчина, с которым она так опрометчиво вступила в связь месяц назад, снова поселился в их гостинице, её, отнюдь, не обрадовала. Любе совершенно не хотелось с ним встречаться, особенно сейчас, после всех обрушившихся на неё бед.

Убрав освободившиеся номера, она накинула на себя пальто и выскочила на улицу. Ближайший магазин, в котором сотрудники гостиницы покупали продукты к обеду, находился через дорогу, и Люба даже не стала надевать капюшон.

Набрав супов быстрого приготовления и свежих булочек, она уже расплачивалась на кассе, как сзади раздался мужской голос.

– Привет… - она не сразу поняла, что обращаются к ней, и поэтому не ответила, - Привет, говорю…

– Здрасьте… - нехотя обернувшись, Люба с ужасом для себя узнала того самого постояльца…

Расплатившись, она хотела побыстрее покинуть магазин, пока мужчина задержался на кассе, но, видимо, купив только сигареты, он догнал её уже на крыльце.