Звезда творения
Шрифт:
«Коллеги! — Гарсааш, должно быть, подпрыгнул в своем коконе. — Вы нашли способ наблюдать за своими людьми? Не раскроете секрета?»
«Раскроем, когда все закончится, — пообещал я. — Сейчас это был бы слишком долгий разговор, а времени у нас в обрез. К тому же я хотел спросить тебя, Гар, как ученого, как преподавателя Академии… Для чего слугам Хедина каменный лабиринт?»
«Он похож на дерево со стволом и круглой кроной?» — поинтересовался гоблин.
«М-м-м… Пожалуй, да».
«В таком случае Схарм прав, это Большая Печать. Крайне редко применяемая методика, потому что требуется она тоже весьма и весьма нечасто… Говоря простым языком, коллеги, наши заклятые друзья решили просто взять и стянуть этот мир, как разодранное полотно. Причем,
Здесь я, пожалуй, был согласен с нашим гоблином. То, что я знал о Хедине и Ракоте, никак не вписывалось в образ владык Упорядоченного. Я не видел в них величия, не видел смелости. Они не меняли лик Упорядоченного, как это пристало бы Богам. Они хранили его — но разве для этого им даны силы вселенской мощи? Если Богу не позволено стирать написанное Творцом и писать свое, новое — то кому тогда позволено? Мне достаточно было однажды увидеть Великий Хаос, чтобы понять, кто истинный владыка наших душ и наших миров… В нем было все: свет и тьма, жизнь и смерть, сон и явь, действие и созерцание… Все пути, все возможности были в нем. Абсолютная, ничем и никем не ограниченная свобода. Я тогда понял, как косно, как несовершенно все Упорядоченное. Да и вообще — все завершенное, все воплощенное косно и несовершенно. Оттого я так люблю морские просторы и не привязан к земле… Оттого я мечтаю когда-нибудь влиться в бескрайний океан Хаоса — но не бессмысленной каплей, а мыслящей частью, совершенно свободной и всемогущей. И Лорды обещали мне это в награду за верную службу. Обещали каждому из нас.
Темно-багровый диск солнца коснулся черных вершин леса за речкой. Пора было действовать, пока не стемнело и магия не выплеснула вместе с ночью на землю новых чудовищ.
— Норчоол! — крикнул я и по тому, как вздрогнул амулет, понял, что старый вождь услышал меня. — В бой! Время пришло!
Вождь свистнул — переливисто, пронзительно, — и охотники выпустили по работавшим на поляне тучу стрел. Я выругался: хоть бы спросил меня, надо ли стрелять! Слуги Хедина не были простачками и магии на свою защиту не пожалели. Почти все стрелы в воздухе вспыхнули ярко-желтыми огоньками и сгорели в мгновение ока. Лишь одной из них удалось пробить барьер, и она тюкнула гнома-предводителя по вороненому шлему.
Стрелы охотники растратили, не нанеся урона, зато их противники успели приготовиться к следующей атаке. Часть их бросила работу и выстроилась в круг, спиной к спине. Одни быстро рассыпали перед собой разнообразные амулеты, собираясь черпать из них силу для магической защиты. Другие приготовили к бою оружие. Остальные же продолжали спешно выкладывать круги лабиринта. Было ясно, что слуги Хедина во что бы то ни стало собираются завершить свою работу.
Норчоол вновь засвистел, и охотники пошли в атаку: отчаянную и единственную, потому что никто не даст им второго шанса. Нет, сейчас действовать надо было уже по-другому!
«Норчоол!» — крикнул я, от души надеясь, что старый вождь меня услышит.
И он услышал.
— Великий… — прошептал он, останавливаясь.
«Ваши враги увидели вас, Норчоол. Они готовы вас убивать. Не жертвуйте собой понапрасну! Остановитесь и стреляйте, пока их магия не кончится — а она кончится рано или поздно. Отзови своих охотников назад! Ваших стрел должно хватить! А сам… Послушай, тебе выпало особое задание…»
Норчоол что-то крикнул, и охотники отошли назад, так и не вступив в бой.
— Тьефур, они отступают! — крикнул один из гномов, стоявших над лабиринтом с секирой наперевес. — Преследовать?
— Вижу, — буркнул гном в вороненом доспехе, сверкая глазами из-под шлема. — Стойте на месте.
Солнце обморочно закатилось за лес,
и поляну сразу затопили ненормальные лиловые сумерки, полные смутных, движущихся теней. Охотники не решились вернуться в лес, засели на опушке и по знаку вождя обстреливали работавших на поляне врагов. Тем ничего не оставалось, как выставить в оборону магов и стоически отражать атаки. Стрелы вспыхивали и сгорали, а вместе с ними таяла принесенная в амулетах Сила. Кроме того, наступающая ночь сыграла моим охотникам на руку: работавшие на поляне вынуждены были засветить для себя магические огни, тратя драгоценную Силу. И видны они теперь были как на ладони.Норчоол молча выслушал меня, подозвал к себе троих наиболее искусных воинов, как я просил, и вместе они осторожно двинулись в обход поляны. Я просил их идти помедленнее, потому что при помощи Звезды прощупывал дорогу. Мало ли какая тварь притаилась в темноте… Небо над лесом так до конца и не потемнело, пожар скорой катастрофы горел на нем багровыми сполохами.
«Что ты задумал?» — прошелестел Схарм. Я, увлекшись боем, совсем забыл о нем.
«Нам пришла пора вступать в игру. Я жду, когда они закончат лабиринт, и тогда мы сможем действовать».
«Закончат? Но разве наша цель не в том, чтобы помешать им закончить?»
Я расхохотался. Все-таки как легко даже лучшие из нас ведутся на очевидные решения, на прямые пути!
«Друг! Вспомни, что ты знаешь о свойствах мировых скреп в общем и о свойствах Большой Печати в частности! Наш дорогой Гарсааш был совершенно прав, когда говорил о том, что сходными методами можно и укрепить основы мироздания, и разрушить их».
Схарм некоторое время переваривал мои слова. Более того, я был уверен, что и все остальные, кто слышал наш диалог, весьма озадачились. Что ж, дорогие соратники, мы со Схармом находимся в самом невыгодном положении, так что никаких обид!
«Ты… имеешь в виду…» И от Схарма пришел мысленный образ: Звезда Хаоса, разрывающая непрочную ткань мира силой лабиринта — точно так же, как наша машина в Атлантиде работала через систему магических башен и разлома в толще скал.
«Ты совершенно прав!»
Да, я задумал не столько приблизить всеобщую катастрофу, сколько осуществить ее здесь, рядом с нами, чтобы меня (а заодно и Схарма) уж точно выбросило за пределы этого проклятого мира в образовавшуюся прореху.
«Я тоже понял, о чем вы беседуете, дорогие мои, — проскрипел Киршстиф, и в его голосе я уловил нескрываемую ненависть. — Мы еще поговорим с вами об этом… после всего. А пока я хотел бы напомнить, что мы делаем одно общее дело. Новые Боги — враги всем нам».
Я чуть не расхохотался вслух. Кто бы говорил!
«Рейнгард?..»
Ох, этот голос… Как я мог столько времени не помнить о нем! Как я мог без него жить… Лероннэ!
«Рейнгард, ты здесь! Как же я хочу тебя увидеть! Мои люди уже одерживают верх! Только что прибыл вестник! Мы побеждаем!»
«Лероннэ… Милая… А нам, похоже, достался самый крепкий орешек — гномий отряд. Ну ничего, мы справимся. И я тоже жду встречи с тобой…»
Она ответила смехом, таким знакомым, чуть хрипловатым, а я подумал, как будет жаль, если мне удастся вырваться на волю, а ей — нет. Я, конечно, попытаюсь вытащить и ее, но получится ли? Если бы я тогда знал, что слышу ее в последний раз…
«По донесениям, всем отрядам, кроме людей Рейнгарда и Дарнара, удалось одержать временную победу над слугами Хедина, — мрачно сообщил Киршстиф. — Конечно, враги ударят снова, как только будут готовы, но слишком поздно. Вы готовы освободить Силу из амулетов?»
Все ответили утвердительно, даже мы со Схармом. Не знаю, что Кир на самом деле подумал о нас… Но я видел через Глаз, что Большая Печать почти завершена. Норчоол со своими воинами затаились, ожидая моего приказа. Охотники все так же обстреливали работающих, и все так же их стрелы сгорали в полете, не причиняя никому вреда. Ночь сгустилась над лесом, и только багровые сполохи в небе да странные звуки, доносящиеся из леса, предвещали наступление мировой катастрофы…