Звезда ведьмы
Шрифт:
Блит покачал головой:
— Бабьи сказки.
Хурл не обратил на него внимания:
— Из-за этих историй никто не осмеливался строить жилище в темном лесу. За исключением одного.
— Волхва, — предположил Тайрус.
Хурл кивнул, продолжив смотреть на сквер.
— В чаще леса великий целитель построил свое жилище — место, куда даже лесные звери могли прийти, чтобы получить исцеляющее прикосновение его руки. Он глубоко почитал деревья леса, поэтому устроил себе дом внутри холма — убежище из пещер в камне. Его дом согревало множество очагов, и их яркий свет лился из окон, что
Стикс заговорил. Для такого крупного мужчины у него был очень тихий голос:
— И крошечный народец не беспокоило то, что он живет в их лесу?
— О, отнюдь. Можно сказать, что фэй-ни были детьми Волхва.
— Что? — выпалил Блит.
Хурл не обратил внимания на удивление первого помощника:
— Говорят, будучи одиноким, он вырезал крошечных мужчин и женщин из дерева своей родины. И своим исцеляющим прикосновением и глубокой любовью к лесу он подарил фигуркам жизнь.
— Маленький лесной народец, — усмехнулся Блит. — Почему мы тратим время, выслушивая сумасбродные истории?
Тайрус нахмурил и знаком велел Хурлу продолжать:
— Что стало с этим Волхвом?
Хурл потер щетину на подбородке:
— Блэкхолл. Вот что с ним стало. Когда вулкан стал извергаться на северные берега, его пепел и жар иссушили леса, обратив дерево в камень. Волхва никогда больше не видели.
— И это конец истории? — Блит поднял руки вверх.
Хурл покачал головой:
— Нет. Столетие спустя это началось снова. Люди начали рассказывать истории о ком-то, живущем в каменном лесу. Фигура из камня, как и лес, но она крадется по своему мертвому дому с жаждой мести в холодном сердце.
— Каменный Волхв, — сказал Тайрус.
Хурл кивнул:
— Появилась некая секта, о которой говорят, что она взывает к Каменному Волхву с просьбой защитить их дом или селение.
— И ты думаешь, он был призван сюда?
Хурл оглянулся на разрушенное селение, укрытое туманом. Его голос упал до шепота:
— Возможно, да. Возможно, Волхв может обращать плоть в камень одним взглядом. — Мужчина снова посмотрел на пару прильнувших друг к другу детей. — Но истории различаются. Во многих появление Волхва такое же проклятье, как и благо, и он уничтожает не только зло, но и добро. Многие из историй кончаются такими словами: «Помни и никогда не забывай: сердце Каменного Волхва тоже обратилось в камень».
Тайрус нахмурился и повернулся к пламени, горящему в центре сквера.
— Ладно, Каменный Волхв или нет, но кто-то был здесь недавно, и я не хочу уходить, пока не выясню кто. — Тайрус махнул рукой в сторону костра. — Давайте-ка посмотрим, можем ли мы узнать, кто развел этот огонь, и уйдем отсюда.
— Есть, капитан.
Блит и остальные прошли через сквер и вновь подошли к костру со всех сторон. Пять пар глаз изучали пустынные окрестности, и люди снова повернулись спиной к огню. Тени легли во всех направлениях.
Блит нахмурился:
— И что теперь?
— Думаю, мы действовали слишком осторожно. Может быть, нужно что-то более решительное. — Тайрус прочистил горло, затем глубоко вдохнул: — Эй! — закричал он в туманную ночь. — Мы не причиним вреда! Нам нужно лишь узнать что-нибудь о наших
пропавших спутниках! Если тот, кто разжег костер, поблизости, мы смиренно просим его показаться!Его просьба эхом отразилась от обрыва и осталась без ответа.
Стикс проговорил, стоя у костра:
— Возможно, они сбежали, когда увидели, что мы идем сюда. После того что случилось с деревней, у них есть причины бояться чужаков.
Тайрус вздохнул. Если Стикс прав, все надежды узнать что-нибудь о судьбе Веннара и его армии кончались здесь. Но кто-то же разжег этот великолепный костер, и он сделал это, чтобы привлечь проходящих мимо: это был не маленький лагерный костерок, а сигнальный огонь, разгоняющий ночную тьму. Так зачем же прятаться теперь?
Тайрус встал, широко расставив ноги, и оглядел сквер. Возможно, кто-то из выживших членов секты Волхва развел костер просто в знак почтения, а затем ушел? Возможно, их ночные поиски были просто зря потраченным временем? Или здесь происходит что-то большее? Он оглянулся на Хурла:
— Этот Волхв, когда…
Приглушенный взрыв прозвучал позади них, затем за обрывом появилась вспышка. Все глаза повернулись к морю, где широкая полоса света протянулась по небу с ревом, затем исчезла.
— Корабль! — воскликнул Тайрус.
Они подбежали к краю обрыва. И их глазам предстало ужасное зрелище. «Безнадежное Безрассудство» стояло там же, где бросило якорь, но теперь его поглощало пламя, превращая корабль в огонь более яркий, чем тот, что был позади них.
— Ч-что произошло? — тихо спросил Блит.
Ответ пришел вскоре из воды, окружающей корабль. Освещенные пламенем темные фигуры двигались по воде, плывя к берегу при помощи перепончатых лап и змеиных хвостов.
Стикс указал одной из своих палиц на обрыв внизу:
— Там!
К ним взбиралось множество кожистых фигур. Чудовища карабкались по скользкой скале, цепляясь когтистыми руками и ногами. Будучи замеченными, лишенные волос твари обнажили острые зубы. Шипение, словно пар из кипящего чайника, поднялось над водой и обрывом.
— Морские гоблины! — хрипло прошептал Блит.
Тайрус наконец понял, что случилось с прибрежным селением — судьбу жителей, отсутствие тел. Он рискнул оглянуться и не был удивлен, увидев черные фигуры, выходящие из руин: сотни гоблинов. Он слышал стук их жестких шипов на конце хвостов — ядовитое оружие самок. Огонь здесь не имел ничего общего с Каменным Волхвом или исчезнувшими дварфами. Это была просто грубая уловка, чтобы привлечь добычу на эти берега.
Деревня, обрывы, бухта… это была кормушка для дракил — живущей в море расы гоблинов, и Тайрус слепо завел своих людей в нее.
Стая дракил приближалась.
— Мы в ловушке, — сказал Блит.
Каст и Хант, забившись в угол подземелья, искали способ спастись и какое-нибудь оружие, помимо меча Каста и факела Ханта. В запертой комнате эхом отдавались хлопки и треск открывающихся яиц. Вся кладка вылуплялась. Пустые скорлупки падали на каменный пол, а зеленый газ из разломленных яиц заполнял камеру, распространяя вонь кишащего червями мяса, от чего оба мужчины были близки к обмороку.
Перед глазами Каста все плыло; в ушах звенело.