Звезда

Вечерком засели потрепаться в номере пацанов. Макс чувствовал себя явно не в своей тарелке. Ещё и из-за лыжи грузился. Так что сидеть с нами он не стал, лёг на койку у двери, носом к стене, и притворился спящим.

Ну и конечно, над ним и сломанной лыжей не могли не поглумиться. Я сам на Макса злился, но мне не нравится, когда кучей гнобят одного, так что попросил Сачкова заткнуться. Но к нему и Потанина присоединилась, и Яковлев, и даже Голубевская. Та вообще под дружный хохот пыталась изобразить, как коряво и нелепо стоял Макс на лыжах. Я закипел, ещё чуть-чуть, и, наверное, даже сорвался бы, но Мальцев, видать, уловил мой настрой и предложил перебраться в наш номер.

– Не будем мешать человеку спать, – ухмыльнулся он.

Но и там мы едва не переругались. Теперь уж они на меня насели, мол, какого чёрта я его притащил.

– Ну притащил и притащил, – сперва возмущался я. – Кому он мешает?

– Всем! – крикнули они хором.

– Правда, Олежек, – заворковала Голубевская, – зачем ты его взял? Он ведь ботан и лох. Мы с ним только позоримся. Да и скучно с ним, банально скучно. Мы же не в библиотеку и не в планетарий приехали.

– А в этом прикиде, наверное, ещё его прадедушка ходил, – вставила Потанина.

– Брателло, серьёзно, – добавил аргументов Мальцев, – он тут явно лишний. Мы с тем же успехом могли взять с собой мою бабушку. И то было бы веселее.

Я всё понимал. Мне и самому этот Макс как кость в горле, но не скажешь ведь им, что мне мама его навязала. Так что я просто вскинул ладони и пробурчал:

– Всё, сдаюсь. Ошибку понял и признал. Больше его за собой тащить не буду.

Наконец мы с этой темы съехали, хотя настроение было испорчено. Голубевская заметила, что я скис, и позвала прогуляться. Вдвоём. Я помялся, но согласился. Мы вышли на улицу. Она вдруг выпустила мою руку и как толкнёт меня в сугроб. А сугробы там ого-го! Местами с головой можно нырнуть. Я выбрался – и за ней. Схватил за плечи и тоже швырнул в сугроб. Она завизжала, потом захохотала, а затем жалобно-жалобно заскулила, что вылезти не может. Только я руку подал, она ухватилась и дёрнула на себя. И я лицом прямо в колючий наст. Снег набился в уши, в нос, за шиворот. А она ещё громче хохочет.

– Ну, Голубевская, держись! – крикнул я, а самого тоже хохот распирает. Такие забавы я уже и позабыл.

Барахтались мы в снегу, наверное, целый час. А когда возвращались в отель, она снова за старое:

– Олежек, давай ты правда больше не будешь брать с собой Чибиса. Сам же видишь, он в нашу компанию вообще не вписывается.

– Сказал же, не буду, – буркнул я сердито.

– Ну, не злись.

– Да не злюсь я. Только давай вы его тоже не будете высмеивать в глаза. Особенно Потанина пусть попридержит язык, ладно?

Я сам не знаю, как так получилось, что у меня вырвалось про Потанину. Вернее, я об этом даже не подумал, пока Голубевская не заострила этот момент:

– А почему особенно? Ему что, Верка нравится? Да? Ну-ка колись!

– Отстань, – отмахнулся я, кляня себя за оплошность. Она же наверняка растреплет своей подружке, и только хуже всё будет.

– Так, всё ясно, – защебетала Голубевская.

– Наташка, я серьёзно, не вздумай передать это Потаниной.

– Ну, раз ты просишь, тогда не скажу, – засмеялась она.

– Считай, что прошу. Никому ни слова!

Хотя она и пообещала, что не расскажет, а у меня всё равно как-то нехорошо стало на душе.

Домой я вернулся на следующий день к обеду. Мать аж в прихожую высунулась:

– Ну что, как покатались? Максим с вами ездил?

И тогда я вывалил весь свой негатив на неё, несчастную. А потому что не надо соваться туда, куда не просят. Из-за её инициативы отдых испорчен – раз, чуть не переругались – два, Макс попал на бабки – три. Это я ещё могу простить ему штуку, а насчёт других сильно сомневаюсь.

И тут я не ошибся. Уже с понедельника Яковлев с Сачковым на него насели. Мальцев отмалчивался. Якобы он от денежных разборок в стороне. Но я-то знаю, что Яковлев без его благословения и пукнуть не смеет. Скорее всего, Мальцев их и послал.

– Эй, Чибис, бабки принёс? – с ходу гаркнул Сачков. Макс лишь робко покачал головой.

– Ну ничего себе! Ты что, забыл? Ты же нам шесть штук должен.

Макс совсем сник:

– Я на той неделе смогу отдать. У родителей зарплата…

– То есть как это на той неделе? Мы тебе не фонд помощи нищебродам. Нам надо сейчас. Так что это твои проблемы, когда там у кого зарплата.

– Короче, слушай сюда, Чибис, или ты отдаёшь сейчас шесть штук, или на следующей неделе двенадцать. Усёк?

На Макса жалко было смотреть, но он сам виноват.

– Мне можешь не отдавать. Голубевской тоже, с ней я договорюсь. А с остальными решай сам, – буркнул я.

– Спасибо, но я отдам, – пролепетал Макс убитым голосом.

Уж не знаю, где он раздобыл деньги, но во вторник со всеми рассчитался. Я не хотел брать, но он чуть не силой впихнул. Оказывается, и у него случаются приступы гордости. Я даже немного его зауважал.

15

Близился конец второй четверти, но наших больше волновал грядущий новогодний бал, чем оценки. Я тоже не особо тревожился за успеваемость, с таким-то соседом под боком. К счастью, Макс перестал клевать меня с занятиями – научу, покажу, а ты всё сам. Просто давал списывать. Новогодний бал меня, правда, тоже не очень интересовал, несмотря на то, что ведущей выбрали Голубевскую и она мне уже все уши прожужжала. Сначала хотела и меня подтянуть, чтобы с ней на пару выступал, но я ушёл в такой глухой отказ, что она даже и настаивать не стала.

За неделю до каникул отец с матерью уехали на пару дней к его родне в Нижнеудинск. Я от радости чуть не сплясал, едва за ними закрылась дверь. Ну и потом, не пропадать же хате? Так что решил замутить вечеринку. Нет, вечеринка, пожалуй, слишком громко, так, скромная сходка. Заморачиваться с угощением не стал, заказал пиццу на дом и всё. Правда, позвал только Саню Мальцева с Потаниной – они просто неразлучны, и Голубевскую. Она же как бы моей девушкой теперь считалась. Но вместе с Мальцевым припёрлись и остальные – Сачков, Яковлев и Виляев. Это, видать, мне за Чибисова мстили. Однако посидели вполне себе неплохо. Даже Сачков обошёлся без своих идиотских шуток в огород Чибиса. Яковлев рассказывал про Италию – наверное, пицца навеяла. А Виляев снова уткнулся в телефон. Мне даже любопытно стало, что его там вечно так увлекает.

– Это он в Доту играет, или в Доту-два, чёрт их там разберёт, – пояснил с усмешкой Мальцев. – Ты что, там у них всё так серьёзно! Всякие рейтинги, регалии, артефакты. Всякие битвы онлайн. Короче, мрак. Он тебе потом сам расскажет, если захочешь и если он ещё сегодня вернётся в реальность. Что не факт.

– Ага, – подхватил Сачков, – он и нас пытался втянуть, но мы как-то не увлеклись. Не советую, кстати, спрашивать, если сам не прёшься по таким вещам, а то он с тебя потом долго не слезет.