Звездная Академия. Алька Верник и наследие предков

– Алюша, егоза моя, как же я рада тебя видеть!
– крепко обнимая меня, сказала бабушка Пелагея.

Двери флайкара поднялись вверх и из салона вышел огромный мужчина, ростом значительно больше двух метров. Его черная кожа, сплошь испещренная узорами ярко-зеленых татуировок, блестела на солнце, с ней ярко контрастировали синие глаза, под пристальным взглядом которых я на какое-то время почувствовала себя неуютно. Мне приходилось видеть представителей его расы по головизору. Этот народ именовали влаппи, родной планеты они не имели, да и не помнили, зато их колонии и поселения можно было встретить во многих местах Вселенной. Влаппи могли селиться в самых тяжелых климатических районах из-за своей природной выносливости и силы. Из них получались хорошие военные и наемники, а еще, они были чудесными хозяйственниками и администраторами, благодаря своей бережливости. Мужчина взъерошил огромной рукой короткий ежик зеленых волос на голове и улыбнулся, обнажая крепкие удлиненные резцы. Мамочки! Улыбка показалась мне поистине устрашающим оскалом.

– Здравствуйте, - вспомнив о приличиях и отстранившись от бабушки, попыталась быть вежливой я.

– Стравствуйте, шетера Айлевтина, - с каким-то мурлыкающе-шипящим акцентом ответил мне гигант, - Пейлакея Тшоновна много о вас рассказывала.

– Познакомься, Аленька, - отмерла бабушка, - это наш завхоз, уважаемый Кета-уаси.

– Очень приятно, - сказала я и кивнула. Подать руку такому громиле я побоялась.

– Ну вот и славно, что мы все познакомились, - обрадовалась бабушка Пелагея, - сейчас Кета-уаси заберет партию тайваньского лосося для нужд лагеря и махнем домой на Йонагуни.

Последующие полчаса, пока огромный завхоз решал разные проблемы, мы с бабулей тихо общались в салоне флайкара, сидя под освежающими струями прохладного кондиционированного воздуха. Я вяло упомянула о том, как обстоят дела у всех домашних, включая папину любимую рыбку скалярию Карлоса, а бабушка взахлеб рассказывала о новом открытии, которое они сделали, благодаря экспериментальной установке с Астерии.

– Это совершенно удивительно!
– с горящими глазами говорила бабушка, - эта установка позволяет просканировать всю поверхность дна на глубину более ста пятидесяти метров, причем данные обладают просто феноменальной точностью. Мы провели ряд исследований, и ты представляешь, под огромными каменными плитами древнего города, которым более одиннадцати тысяч лет, оказался еще один город - более ранний, более красивый, более развитый. Алька, это почти со стопроцентной вероятностью наследие апаньяр. Просто сумасшедшая удача! Словно кто-то судорожно застраивал огромными каменными блоками то, что было, словно пытались скрыть следы цивилизации изначальных.

– А почему астерианцы помогли?
– спросила я, отчего-то вспомнив несостоявшегося Хуниного ухажера.

– Ну как же, - всплеснула руками бабуля, - все заинтересованы в наследии апаньяр, а астерианцы одна из самых развитых и древних рас входящих в состав МКН, древнее разве что эленмарцы. Хотя, если мы сумеем попасть под каменное плато, то там могут обнаружиться доказательства того, что и человечество стоит на одной с ними ступени.

– А в чем проблема?

– Проблема в том, что нельзя попасть в нижний город не разрушив верхний. Получается, чтобы посмотреть на один памятник, нужно уничтожить другой. Это недопустимо.

– Вот бы взглянуть на все это чудо!
– воскликнула я, - так давно не была здесь.

– Дааа...
– улыбнулась Пелагея Джоновна, - года три, не меньше. А дельфиненок то твой подрос, огромным стал, почти два с половиной метра. Часто приплывает.

– Тони?
– удивилась я, вспомнив, как выхаживала, спасенного из сетей браконьеров полосатого дельфиненка, - забыл меня наверное...

– Не думаю. Мне порой кажется, что он тебя выискивает, - бабушка заговорчески подмигнула, - а один раз я даже слышала, как он тебя звал.

– Как это звал?

– Нам передали для испытаний один из образцов экспериментального прибора - зоолингво. Иногда получается настроиться на волну животного и услышать, что оно говорит.

– Чудеса...
– благоговейно прошептала я.

– Вот ты его и опробуешь на Тони, - подмигнула бабуля, - с нами он говорить отказывается, хоть и приплывает.

– Ура!
– закричала я и бросилась на шею к своей хрупкой и молодой бабушке, - ба, ты все можешь!

Я умоляюще смотрела ей в глаза.

– Чего тебе?
– Пелагея Джоновна хитро прищурилась.

– Понимаешь, мне завтра в ВЗА лететь, а там столько жителей других планет...
– начала я, - у каждого народа свои традиции, культура, а информация по ним вся засекречена. Не могла бы ты...

– Ладно, - рассмеялась бабуля, - сброшу тебе на комп файлы, посмотришь в дороге. И правда нельзя не зная правил в чужой дом лезть.

– Ты самая лучшая!
– восхищенно выдохнула я.

– Не подлизывайся, лиса. На космодром я поеду все равно!
– припечатала она.

– А я и не против.

Исследовательская база «АрхеоКосмос» растянулась по побережью на сотню метров. После плотного раннего обеда, уже облаченная в купальник, я поднималась на борт большого рабочего катера «Огонек».

– Привет, кроха, - крикнул мне капитан Лассе Йенсен, - стала красивей своей бабушки.

– Здравствуйте, - замахала рукой мужчине, проверяющего на палубе крепление батискафа.

Огромный бородатый скандинав с детства казался мне ожившим викингом из древних саг о могучих северных воинах. Но у Лассе только внешность была монолитной и внушительной, сам он обладал кротким нравом и легким, общительным характером.

– Спешишь на свидание к своему дельфиненку?
– рассмеялся он.

– Спешу, а еще жуть, как поплавать хочется.

– Ты смотри осторожнее там, - инструктировал Йенсен, когда мы уже вышли в море,

– Тебя конечно Грегор со Стефаном подстрахуют, но будь на чеку. Чуть южнее плато обитает группа акул-молотов, они, в целом, не нападают, но хищники грозные. А вот шальная большая белая в этих водах замечена, так что - смотри в оба!

– Спасибо, - искренне поблагодарила заботливого великана.

– Смотри, - указал он рукой куда-то вдаль, - видишь?

– Тони?
– спросила я, затаив дыхание, когда среди водной глади различила плавник.

– Он...
– усмехнулся Лассе, - надо же, почуял.

Я тоже улыбалась и, стоя на корме, махала приближающемуся дельфину. «Зоолингво» представлял собой кулон, который вешался на грудь и радионаушник. Одев это устройство, пока ничего необычного я не слышала, пока до меня не донеслось в наушнике:

– Аля! Аля!

– Тони, милый, - я перегнулась через перилла, - это ты?

– Скучааал...
– послышалось в ухе.

– Я тоже, мой хороший! Я тоже!
– на глазах выступили слезы.

– Плывем со мной... Плывем со мной...
– шелестел переводчик.

– Ну что, получается?
– спросил подошедший Лассе.

– Кажется да. А мне уже можно в воду?
– спросила я, переступая с ноги на ногу от нетерпения.

– Иди уже, русалка, - усмехнулся он в светлую бороду, - ребята спустились в батискафе с другого борта.

Сбросив легкие туфельки и одев жабромаску и ласты, я нырнула. Как только мое тело оказалось под водой тут же включилась фильтрация воздуха, позволяя дышать, как на поверхности.