Звездная Академия. Алька Верник и наследие предков

– Фрол, Мяфодий, отпуститя парня, вы яму вдыхнуть ня даетя!
– вещал этот маленький генерал в юбке тонким, но очень громким голосом, - а ты Жоффреюшка поминай нас там, в космасе-та своем добрам словам. Мядку я тобе положила, хорошего липаваго. Чай нету на вашей Ксипеи-та мядку такова? Оооо... То-то и оно, што нету! Ты, Жоффреюшка на мядок та налягай, он от усех хвороб помогет, да оберег, что матерь вышила носи, он от дурного глазу да от лихих людей помогет...

– Хорошо, бабушка, - простонал Жоффрей, видимо уже не первый раз, но старушку было не остановить.

– А вот кума Авдотья намедни болтала, што холода там в космасе-та вашем. Дак ты Жоффреюшка на парней-то ня сматри, гульфик из шерсти овечьей, што я тобе связала, носи! Застудишь «пятушок», што потом делать станешь? Ох, ня довяряю я лекарям-то инопланетным. Там ить ня травок наших, ня заговоров... Бяряги хозяйство та! Мужик без хозяйства, сам знаишь, што птица без неба - так пшик, одно названня!

– Серафима Дормидонтовна, - попыталась унять старушку женщина, видя, как налились стыдливым румянцем щеки Жоффрея.

– А ты, Улька, мне рот-та ня затыкай, - огрызнулся маленький генерал, - я добра тваму сыну желаю!

– Бабушка, мне пора, - жалобно проблеял Жоффрей, уже готовый броситься бежать к спасительному окошку.

– Ну, - остановилась старушка, - пора дык пора. Ничо ня попишишь. Прощаться будем! Храни тобя бог, внук мой старшенькай Жоффреюшка. Поминай там родню- та свою. А уж мы усе за тобя помолимся.

Семейство Селедкиных перешло к жарким прощальным объятиям, а мы с Хуней, да и родственники мои отворачивались, давясь смехом. Наконец, Жоффрей вырвался и понесся к таможенному окну.

– Пяшы, ня забывай!
– крикнула бабулька.

– Ладно, - выдохнул он.

– И нам пора выдвигаться, - сквозь смех сказала Хуня, - пошли, Аль. Феокл сумки!

– Я тебя у вашего корабля подожду, - шепнула мне бабушка Пелагея, - он как раз рядом с астерийским.

Я спешно расцеловалась с родителями и всю дорогу до окошка досмотра оборачивалась, смотря, как отец уговаривает маму не плакать. А вот подойдя, мы с Хуней стали свидетелями нешуточной драмы.

– Что провозите в стеклянной таре?
– вопрошал андроид-таможенник у Жоффрея.

– Там ме... там ме... мед!
– разволновался не на шутку Жорка.

– Провоз продуктов питания запрещен, - ответил служащий.

– А это - не продукт питания, - вылезла вперед Хуня, незаметно рисуя на сумке Жоффрея мелом какой-то символ, - это витаминный комплекс, выданный для всей нашей группы!

– Так и запишем, - андроид невозмутимо внес запись в коммблок, - проходите, не задерживайте очередь.

– Хуня, что это сейчас было?
– шепнула я подруге.

– Магия! Самая настоящая!
– тихо ответила мне она.

Хунина сумка, к моему удивлению, так же прошла таможенный досмотр без вопросов, а вот с провозом Феокла возникла заминка.

– Что это у вас?
– спросил таможенник, указывая на Феклушу.

– Ручная кладь, - невозмутимо ответила Хуня.

– Ручная кладь?
– удивился андроид.

– Ну, да. Разные женские мелочи фен и средство для нанесения макияжа в одном флаконе, - и ведь не соврала ни словом.

– Вы вводите в заблуждение служащего космопорта!
– сказал таможенник, - согласно статье 12 Таможенного кодекса это...

– Извините ее, - вмешалась я, - она просто растерялась и не знала, как поступить со своим андроидом. Помогите нам пожалуйста.

– Согласно инструкции о перевозке машин с программным обеспечением класса «искусственный разум», все механизмы у данного андроида должны быть отключены, сам он - зафиксирован и надежно упакован. Это относится ко всем роботам, кроме приписанных к кораблю-транспортировщику. У вас есть код приписки?

– Нет у нас кода, - надулась Хуня.

– Тогда, отключите технику и сдайте в багаж, предварительно запаковав груз, - констатировал таможенник.

– Но это очень ценная вещь!
– возмутилась подруга.

– Внесите в декларацию, как хрупкий объект, требующий бережной транспортировки.

– Не спорь с ним, Хуня, - зашипела я на нее, - делай, как он сказал. Нам с твоей аптекой и Жоркиными гульфиками еще неприятностей с таможней не хватало.

– И то верно. Феклуш, ты это... Прости меня. Как только устроюсь на новом месте, я тебя сразу же активирую, - хмурая Фархунда, со странно блестящими глазами, открыв неприметную крышку на запястье Феокла вводила какие-то цифры. Феокл чуть заметно кивнул и глаза робота остекленели, он превратился в неподвижную статую.

– Не переживайте, - успокоил Хуню представитель транспортной компании в ярко - синем комбинезоне, - доставим в лучшем виде.

– Мне надо чтобы доставили в таком же, - буркнула ему хмурая подруга, а потом отвернулась и... всхлипнула. Отвечать ей мужчина не стал, погрузив Феокла на багажную тележку, увез в сторону взлетной площадки.

Глава 8

В комнату ожидания мы вошли самые последние. Истархов, увидев меня, хотел подойти, но дорогу ему перегородили направившиеся к нам Жора и Стас.

– Вы чего так долго? – спросил Стас.

– Да Феклушу в багаж сдавали, - ответила я, - палиться нельзя, слишком много нелегального компромата везем.

– Компромата? – удивился Погодин.

– Один Жоркин гульфик чего стоит! – огрызнулась Хуня. Селедкин покраснел и, видимо, хотел ей что-то ответить, но тут нас всех пригласили на посадку.

Корабль располагался недалеко от здания космопорта. Ярко-алый цвет корпуса и обтекаемая форма космического лайнера притягивали взгляд и выделяли «Этилгейл» среди других военных и гражданских транспортников. Под названием, написанным большими черными буквами на общем языке коалиции, значился порт приписки – Высшая Звездная Академия, и красовалась эмблема – девятиконечная звезда.

Тихо переговариваясь, курсанты небольшими группами, не спеша шли к месту посадки. Стас и Жорик вышагивали впереди, а мы с Хунькой следом.

– Жор, а Жор, - Погодин приобнял Селедкина за плечи, - ну и колоритное у тебя семейство! Особенно бабушка. Ну, чисто генерал! Серьезная женщина. Откуда ты сам-то?

– Сру… Сру… - начал было Жоффрей.

– Да, ладно тебе, - усмехнулся Стас, - не бойся! Все свои!

– С Руси Возрожденной, - выдохнул Жорик и зарделся, добавив, - и вовсе я не боюсь. Дослушивать надо!