Звездная дверь

Я припарковала машину чуть поодаль, но не слишком далеко от границы района. Как бы я ни была уверена в своей способности избегать конфликтов — ситуация в доках всегда могла стремительно и непредсказуемо скатиться к «беги или умри». Неподалёку от «гостевой парковки» — пустыря, образовавшегося на месте развалившегося дома, давно растащенного на стройматериалы, — у стены какого-то хранилища пристроился один из упомянутых тентов, под которым собралась немногочисленная группка, видимо, уважаемых бомжей. У них даже была своя бочка с горящим мусором, старый радиоприемник, издающий жуткие хрипы, в которых едва угадывалась какая-то мелодия, и электрическая лампочка, под которой болтался кусок доски с неровной надписью краской: «Гиды».

Вновь опустив взгляд на запястье, я достала блокнот и — на всякий случай, — внесла туда запись: «порт: гостевой заезд, дата, время». А когда вновь посмотрела вперёд — увидела что один из бомжей, отделившись от общей группы, семенил в мою сторону, подтянув к самым ушам воротник старого потёртого бушлата.

Поразмыслив недолго, я всё-таки вышла из машины, дожидаясь, пока бездомный доковыляет до меня — ждать его под крышей хоть было и комфортнее, но создало бы не совсем нужное мне впечатление. С этими товарищами следовало держать ухо востро, но не выказывать в их сторону открытую брезгливость — в конце концов, это я вторглась в их вотчину и владения, и не помешало бы проявить толику уважения… Но, Господи, как же трудно было это сделать!

От подошедшего бродяги разило так, что глаза заслезились, несмотря на дождь, серьёзный ветер и общую вонь, что царила здесь. Между засаленными и опалёнными кромками ворота виднелось лицо — точнее, нос: огромный, пористый, винно-красный нос заядлого алкоголика. Над ним из-под тени низко надвинутого на лоб кепи поблескивали небольшие, близко посаженные глаза неопределённо-тёмного цвета, в которых, однако, я заметила проблеск ума — не академического, а, скорее, порождённого жизненным опытом.

— Добрейшего вечерочка, ма’ам! Не желаете ли экскурсию по нашим прекрасным и живописным местам? — хриплым и надтреснутым голосом изрёк «гид», полностью оправдывая свою должность.

— Доброго… — буркнула я, борясь с желанием прикрыть лицо рукой или, хотя бы, сделать пару шагов назад — «аромат» перегара, вперемешку с гнилыми зубами и явно нездоровым желудком впечатлял до отвращения. — Сколько… сколько будет стоить проход до частных доков?

— Ма’ам предпочтёт длинный или короткий маршрут? — любезность и некоторая вычурность его фраз очень плохо вязалась с источаемой вонью и «скрипящим» звучанием.

— Короткий, — быстро ответила я, и, не удержавшись, спросила. — А что, находятся смельчаки на длинный?

— Двадцать пять или пятнадцать? — мужик хитро сощурился, а я с трудом подавила ругательство — стоимость «прогулки» оказалась неприятно кусачей.

Однако, поразмыслив, я решила, что десять долларов — то, что речь шла о долларах, а не центах, было ясно как день, — не стоят того, чтобы слишком долго болтаться по всевозможным закоулкам этой клоаки.

— Короткий, — с тяжёлым вздохом повторила я, после чего потянулась к бумажнику, лежавшему во вместительном внутреннем кармане пальто — заодно ненавязчиво продемонстрировав револьвер в кобуре.

Оценил бездомный этот жест, или нет, я сказать точно не могла, но что оружие увидел — факт. Быстрое движение тёмных глаз отметить успела.

— Для вас, ма’ам, двадцать пять — экскурсия туда и обратно, — добавил он, наблюдая теперь за моими руками.

Отсчитав пять купюр, я протянула их «гиду» и поинтересовалась:

— Обычно прогулка назад оплачивается отдельно?

— Разумеется, — неприятно осклабился тот, обнажая тёмно-коричневые от табака и гнили зубы. — На свой страх и риск.

Чуть подумав, я вытащила ещё два доллара и зажала их между пальцами:

— Найдутся желающие, — взглядом я указала на группку наблюдавших за нами остальных бездомных, — последить за машиной в моё отсутствие?

— С превеликим удовольствием, ма’ам! — улыбка стала ещё шире, а у меня возникло неистовое желание вот прямо сейчас почистить зубы — просто на всякий случай.

* * *

Путь через тернии порта оказался куда более длинным, чем я ожидала. Район занимал совсем небольшую площадь, но извилистые проходы, и, похоже, не такой «короткий», как можно было рассчитывать путь делали свое дело. Руперт, как представился мой провожатый, деловито шагал по «улочкам», иногда срезая путь в самых неожиданных местах — отодвинув в сторону какой-то деревянный щит или нырнув под хлопающие на ветру занавески из брезента. Чем дальше мы заходили, тем лучше я понимала, что без проводника тут можно было блуждать часами — здесь не было удобных мест чтобы осмотреть трущобы сверху, а постройки были достаточно высокими чтобы заслонять любой обзор.

— Почему мы не прошли по автомобильной улице? — наконец, не выдержала я, когда в очередной раз пришлось протискиваться в заклиненную полуоткрытую дверь контейнера и через него выходить в проулок, десятки близнецов которого мы прошли в предыдущие полчаса.

— Там много удобных мест для засады, ма’ам, — откликнулся Руперт, даже не обернувшись.

Как будто тут их было мало. Здесь можно было спрятать пару дивизий с танками, если постараться, а уж шайке головорезов притаиться в одном из этих контейнеров было бы проще простого. Впрочем, наверняка «безопасный проход» входил в стоимость услуг «гида» и эффективно удерживал ножи бандитья в ножнах.

Сейчас идея отправиться в порт по велению воспаленного воображения казалась особенно дикой. Я всей спиной ощущала взгляды местных, которых едва могла заметить глазами. Порт, однако же, был полон жизни — тут и там в контейнерах встречалась нехитрая самодельная мебель, а иной раз и ничуть не удивленные появлению «мимо прохожих» обитатели. Мой проводник здоровался с ними, как со старыми знакомыми, и мы спокойно (ну, насколько это было возможно в моем случае) проходили их жилища насквозь. Я могла поклясться, что пару лиц я даже узнала — по фотографиям «разыскиваются» в газетах.

Прошло достаточно времени чтобы я начала сомневаться, не заводит ли Руперт меня в какой-нибудь темный уголок в объятья подельников, когда мы вынырнули из контейнерно-халупного городка на берег Джеймса, как раз в районе частных причалов под мостом. Из-за ливня, забивавшего все звуки и запахи, я даже не поняла, что мы приближаемся к реке, хотя в другой день шум воды и тем более — пристаней — был бы слышен куда как явно.

— Вам, я так думаю, к распорядителю, — выдал Руперт, пытаясь пересипеть ветер. — Это тот роскошный дом в два этажа у причалов, ма’ам. Я останусь здесь и дождусь, когда вы будете готовы идти назад.

Бомж ощерился в больнозубой улыбке, а мне стало несколько не по себе от мысли, что придется идти еще и в обратную сторону. Наверное, так себя чувствуют те, кто пошел в поход в дикую природу и пол дня шел по болотам только для того, чтобы понять, что придется еще полдня идти обратно. С той лишь разницей, что Порт был куда более опасным местом чем чернейшая из топей.

Поежившись, я шагнула из-под навеса, где остался Руперт, под мост. Точнее — ринулась вперед сквозь стену дождя, заполонившую собой весь отрезок между почти сплошными крышами города нищих и каменно-стальной махиной над нашими головами. Я думала, что предыдущие несколько часов намочили меня до нитки, но сейчас поняла, что нет предела совершенству — ощутив, как вода течет по коже под всей одеждой. Мысленно я попрощалась с мелочью в бумажнике и блокнотом, хоть и то и другое обладало хорошим слоем промасленной кожи. «Если так пойдет дальше, надо будет озаботиться кожаным плащом и шляпой,» — подумала я, глядя как вода вытекает из полей федоры. Да-да, не с, а из. Хотя, пожалуй, такая стихия могла бы расправиться и с кожей, дай ей шанс.