Звездная Кровь. Изгой III

Но ошибся я в том, что тут так вопросы решать просто не привыкли. Нужно помнить, что я в Единстве, а тут… Здесь стоят у власти Восходящие. Их не трогают ни жалобы слабых, ни обычные человеческие проблемы. В системе Восхождения есть место только законам системы и самим Восходящим. Всё остальное либо встраивается в эту систему и подчиняется ей, либо система всё сломает, разотрёт в порошок и перестроит по своему разумению.

Под эти нехитрые выводы и шум металлургического производства я отрубился. Пробуждение вышло не самым приятным.

— Левиджу, офисиро! Левиджу! — трясли меня за ногу. — Ла Асенданто венис тиен каж постулас вин!

Приоткрыв один глаз, я огляделся.

— Укос? — хриплым со сна голосом сказал я. — Иди к чёрту!

Указав денщику направление, натянул короткую дигскую шинель на голову и попытался снова вернуться в царство Морфея. Не тут-то было!

— Офицер, офицер! Вставайте, офицер! — продолжал меня тормошить ауксиларий. — Там пришёл Восходящий и требует вас!

— Какого хрена?! — спросил я по-русски, и сообразив это, перешёл на дигский. — Какой ещё Восходящий? Что ему нужно?

— Не могу знать, офицер! — снова начал трясти мою лодыжку денщик. — Вас требуют. Срочно…

— Всё-всё! — откинул я шинель. — Прекрати меня трясти. Проснулся.

Умылся из бочки, поплескав водой на лицо, напился воды и осмотрел раненых. Всё было без изменений. Они в себя так до сих пор и не пришли. Тем не менее насколько я мог судить со своими дилетантскими познаниями в медицине, жизнь мужиков была вне опасности. Пока их состояние было плохим, но стабильным. Оставалось надеяться, что заклинание их подлечит. Накинув простреленный форменный сюртук, я вышел на площадь.

Расположенные у ворот бронетранспортёры держали под прицелом два плутонга гвардейцев в полной боевой выкладке, то есть они помимо белых мундиров, были все в кирасах со шлемами, с винтовками и тесаками. Командовал парадом Акила. Я ещё не успел подойти, а он уже сиял белозубой улыбкой.

— Кир! Как вы себя чувствуете? — участливо поинтересовался он.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Всё в порядке. С чем вы пожаловали, Каспиел?

— Сразу к делу? — усмехнулся управляющий. — Мне нравится ваш деловой подход!

Я выразительно посмотрел на него, приподняв одну бровь, и Акила вроде бы всё понял.

— Хотите, верьте, хотите нет, пришёл я, чтобы узнать всё ли у вас в порядке.

Естественно, я не верил, но сообщать об этом Каспиелу не стал. Просто промолчал.

— И привёл гвардейцев, — продолжал он. — Чтобы взять собственность Дома ван дер Джарн под защиту. Ваши ручные диги на нас направили пулемёты и не пустили.

— Это был мой приказ, — холодно ответил я. — Что-то ещё?

— Но… Этот завод — собственность Дома ван дер Джарн…

— И? — стимулировал я.

— Прикажите вашим ауксилариям пустить гвардейцев за ворота.

— Я пришёл к вам за припасами, которые вы должны были мне поставить, так?

— Так, но…

— Вы мне их поставили? — надавил я.

— Да, провизию уже доставили в Форт Четырнадцатого легиона.

— Нет, — отрезал я. — Вы не поставили нам требуемое. Как по-вашему, враг будет ждать, пока вы решите конфликт с вашими рабочими?

— Конечно, нет…

— То-то и оно, что «нет». Думаю, что вы плохо справляетесь с управлением этим металлургическим заводом.

— Но…

— Никаких «но», Акила, — надавил я. — Этот завод реквизирован в пользу Четырнадцатого легиона.

— Но…

— Пока временно, Каспиел. Пока временно… Но, знаете, я бы на вашем месте продумал стратегию взаимоотношений с вашими рабочими. Иначе в следующий раз ваш завод отберут уже навсегда.

Желваки напряглись на холёном мужественном лице управляющего.

— Как надолго вы планируете занимать собственность Дома ван дер Джарн, юнкер? — тон собеседника угрожающе понизился.

— Пока не знаю, — честно признался я. — Возможно, до конца этой военной кампании.

— Это неприемлемо.

Я смерил преобразившегося управляющего взглядом.

— Знаете, что неприемлемо, Каспиел?

— Что, юнкер?

— Не выполнять свои обязательства перед легионом и доводить своих рабочих до забастовок и бунтов. У меня всё. Вы можете быть свободны.

Вслед мне раздалось:

— Вы очень много на себя берёте, юнкер.

Но я ничего не ответил. Это мы уже обсуждали.

142

— Неприемлемо, — снова терпеливо повторил я, мой голос был твёрдым, несмотря на назревавшее внутри меня раздражение, готовое обернуться настоящей бурей. — Давайте проясним, баронесса, нужды войны важнее притязаний любого Дома, независимо от того, насколько древним или благородным он является.

В глазах Пипы промелькнула сложная смесь гнева и расчёта. Она была влиятельной женщиной, с самого своего рождения привыкшей командовать, и всё же сидела сейчас здесь, в моём временном кабинете.

Я задумался. Интересно, а кем баронесса, видит меня? Наверняка сапогом неотёсанным. Чёрной костью легионов. Это действительно забавно, так как у меня сейчас кости имеют чёрный цвет. Заметил это недавно, когда разглядывал свои зубы во время утреннего моциона. Вероятней всего, она чувствует себя оскорблённой из-за того, что её неотъемлемому авторитету, которое даёт и всегда давало принадлежность к Благородному Дому Аркадона, бросает вызов какой-то там сапог.

Что же, пусть привыкает. Именно эти сапоги уже ступают по земле, которую она всегда считала неотъемлемой собственностью.

— Юнкер, — снова завела свою нескончаемую песню ван дер Джарн. На этот раз ядовито-учтивым тоном: — Вы говорите о нуждах войны, и я согласна, но как насчёт справедливости?

— Что вы имеете в виду, баронесса? — ответил я подчёркнуто вежливо.

Она всплеснула изящными ручками.

— Справедливость, юнкер! Как насчёт прав тех, кто построил Поднебесный Аркадон своим потом и тяжёлым трудом? — воскликнула она, гневно сверкнув глазами. — Как насчёт тех, чьи семьи поколениями проливали свою и чужую кровь за империю?