Звездное качество
Шрифт:
— О! У тебя острое зрение.
Келли поцеловала Грэхэма.
— Можешь не сомневаться, у меня острое зрение и тонкий слух, поддразнивала она. — Но ты не ответил на мой вопрос. В нашем браке не должно быть секретов.
Грэхэм доброжелательно и немного смущенно смотрел на Келли, полный желания сообщить ей новость.
— Нет, ничего скрывать я и не собирался. Об этом я знал еще до возвращения из Лас-Вегаса, но мне хотелось подождать до сегодняшнего вечера.
— Что именно? — подстегивала она. — Не заставляй меня теряться в догадках. Но тут же подняла руку. — Нет,
— Милая моя, ты почти угадала, но моя новость гораздо лучше. Он дал мне роль в «Долгой дороге домой» и собирался объявить об этом сегодня.
— Грэхэм, это же чудесно, — от восторга у Келли перехватило дыхание, и она обняла его. — Я так горжусь тобой.
Грэхэм закружил Келли.
— А ты знаешь, что это значит? Это шаг вперед. Меня начнут замечать. Единственный недостаток в том, что нам с тобой придется расстаться на три месяца.
Келли отстранилась от Грэхэма. В глазах ее промелькнула паника.
— Ты собираешься уехать на три месяца?
— Но я же вернусь.
— Куда ты поедешь? — голос ее дрогнул.
— Съемки будут проходить в Небраске. Почему это тебя так удивляет?
— Я думала, что ты будешь сниматься здесь, в Лос-Анджелесе.
— Да, кое-что отснимут здесь. Но ферма, по роману, должна находиться где-то в глубине. Марк становится фанатиком, когда речь идет о его фильмах. Все до последней детали должно быть подлинным.
Грэхэм, заметив, что Келли стала молчаливой, поднял ее подбородок и посмотрел ей в глаза.
— В чем дело? Почему нахмурилась? Ты не рада за меня?
Келли не хотелось портить настроение Грэхэму, вовсе нет, но они женаты всего неделю, и он уже готов оставить ее на целых три месяца. Когда она выходила за него замуж, то и подумать не могла, что так скоро останется одна, пусть и не очень надолго. Она не хотела этого. Только не сейчас. Не так скоро.
Он любила Грэхэма всем сердцем: он дал ей возможность испытать особые чувства, которых она прежде не знала. Ей не хотелось терять эти ощущения. Неужели было эгоизмом чувствовать, что тебя немного обманули? Она знала, какая карьера у Грэхэма и понимала, насколько важна для него представившаяся возможность, но предполагала, что они будут больше находиться вместе.
— Ну, как Келли?
— Конечно, я рада за тебя.
Смущенная своим долгим молчанием, она заговорила быстро, взахлеб:
— Это потому, что мне не хотелось расставаться с тобой, я буду очень скучать.
— Келли, дорогая, я тоже буду скучать по тебе. Но есть телефон, и ты сможешь прилетать на уик-энды, когда у тебя появится малейшая возможность.
— Но мне недостаточно телефонных звонков и уикендов, — решила Келли не скрывать свои чувства. Грэхэм должен знать, что она испытывает. В браке должны быть открытость и честность. — Мне нужен ты, Грэхэм, почему бы нам не поговорить об этом?
Он сочувственно посмотрел на нее.
— Мне так хотелось, чтобы сказанное было приятным сюрпризом. Келли, это огромный скачок в моей карьере. Я не могу упустить шанс работать с Марком Бауэром. Иногда приходится чем-то и жертвовать.
—
Я знаю. А все потому, что очень уж неожиданно.— Прости.
— Не извиняйся. Дай мне обещание.
— Все, что угодно.
— Обещай мне, что это будет твоя самая лучшая роль.
Глаза Грэхэма блеснули.
— Хорошо, что еще?
— И еще, — продолжала Келли, направляя руку Грэхэма к бокалам с шампанским, чтобы отметить это событие. — Обещай, что сюрпризов больше не будет, — она серьезно посмотрела на него. — Я ненавижу сюрпризы.
Хизер накладывала на тарелку деликатесы, от которых ломился буфет. Она предпочитала морские продукты. Выбрав мидии и блюдо из моллюсков под черным бобовым соусом, норвежскую семгу и омара, она добавила немного черной икры, когда почувствовала, как кто-то толкнул ее сзади. От толчка Хизер подалась вперед и содержимое тарелки разлетелось по буфету.
— Какая жалость, — прозвучал за ее спиной голос, произнесший эту фразу с подчеркнутой медлительностью. Повернувшись, она услышала ее продолжение.
— Уж не ты ли та дрянная звезда второсортных фильмов?
Хизер стояла лицом к лицу с Габриэль Фонтано Моор. Хотя они не встречались прежде, она прекрасно знала, какие у них счеты. Габриэль хотела получить роль Оливии. И этот небольшой эпизод был неслучайным.
— А ты, наверное, та самая отвратительная актриса мыльных опер? отпарировала она.
— Слово «актриса» более приемлемо, — надменно изрекла Габриэль.
— Кто как считает.
— Ну, например, в этом зале все считают, что Марк Бауэр дурак, раз взял такую бездарную актрису, как ты, на роль в своем фильме. Ему это обойдется в миллионы долларов.
Хизер гордо выпрямилась.
— Ты так говоришь, потому что сама охотилась за этой ролью. И ходят слухи, что даже переспала с ним. Слова Хизер били не в бровь, а в глаз.
— Ты, маленькая сука! — рассвирепела Габриэль, поднимая руку и ударив ее по щеке.
У Хизер сузились глаза. Не заботясь о том, что скажут или подумают вокруг, она схватила ложку, лежавшую в сметане, и, зачерпнув жирную белую массу с верхом, швырнула ее прямо в грудь Габриэль с громким шлепком.
Самодовольная улыбка Габриэль мгновенно исчезла, как только она взглянула на себя.
Сметана дорожкой плыла по ее вечернему платью.
— Как ты… — пыталась она что-то сказать, — но от возмущения у нее перехватило дыхание.
Габриэль не знала — с Хизер не стоило состязаться. И никому такое не приходило в голову дважды, никогда, после того, как она разделывалась с каждым.
Без тени сомнения Хизер схватила серебряный сосуд со сметаной и бросилась вперед, сунув в него лицом Габриэль.
Габриэль закричала, утирая сметану с глаз и лица, и рванулась прочь, оставляя за собой белый след, под звуки смеха, раздававшиеся по всему залу.
— Думаю, эта пощечина ей не понравилась, — подытожила Хизер результаты дуэли с Габриэль, не обращаясь к кому-либо конкретно, слизывая следы сметаны с пальца.
Время тянулось для них блаженной вечностью.