Звездные женихи для матери-одиночки

– Что ты хочешь мне этим сказать?! – надменным тоном перебивает Рада.

– Что Астер Эветт в скором времени уже будет в зале суда.

Рада шумно выдыхает.

– То есть, – добавляет Миллс. – Ваше приказание исполнено.

– Хорошо, – не унимается Рада. – Тогда у меня будет к тебе еще один вопрос: где ты пропадаешь?

И тут уж меня едва не прошибает холодный пот. За годы работы на Ивлина у меня, можно сказать, развилось неплохое чутье. Так вот, в Раде Эветт прямо-таки сквозит что-то такое, что подталкивает с ней не связываться. Держу пари, эта светловолосая дамочка та еще стерва.

Миллс в этот момент расправляет плечи и выпрямляет голову.

– Да будет вам известно, госпожа, – мне неожиданно приходит в голову то, что, быть может, его учтивый тон своего рода издевка, должно быть, единственно доступная мужчине, находящемся в подобном положении. – Я мне передали просьбу из высших правящих кругов федерации.

– Что?! – в тоне Рады слышится, что никакая просьба не может быть выше ее личных дел.

– Осмелюсь вам напомнить, что вопросы управления ваша тетя оставила в моем ведении.

– Тьфу, Миллс, а раньше ты не мог сказать?

– Никак нет, – рапортует тот, сразу же вызывая во мне воспоминания о его прошлом в космических войсках. – Эта просьба была срочной и я отсутствовал на совещании именно потому, что оказав подобную услугу федерации, мы сможем рассчитывать на что-то не менее серьезное в ответ.

– И что же это? – давит Рада.

Миллс откашивается.

– Они просят поймать и доставить им шпиона валорианцев.

Вот тут-то мне становится не по себе. Выходит, что Миллс не блефовал: он спросил меня именно о том, о чем и собирался.

Мой мозг начинает соображать быстрее обычного, как и всегда в такие моменты. Итак, раз этот мужчина притащил меня к себе, то, вероятней всего, он что-то подозревает. Но что он может обо мне знать?

Зепп, конечно же, неплохо потрудился над моей легендой, но, даже несмотря на это, она не совершенна.

– Надеюсь, ты не облажаешься, – говорит Рада.

В это время заканчивается сеанс связи и Миллс оборачивается ко мне. Всеми силами стараюсь сохранять спокойствие и ничем не выдавать того, насколько мне не по себе.

– Боюсь, я слышала что-то, что не предназначалось для моих ушей, – мне кажется, я настолько привыкла играть роль послушной секретарши, что учтивость и покладистость, прикрывающая острый ум и исполнительность каждый раз проявляются сами по себе, едва в них возникает потребность.

– Ошибаешься, – Миллс садится в опасной близости от меня.

Мне кажется, что от его тела пышет жаром. Я робко поднимаю взгляд, понимая, что воспоминания о том самом офицере звездного флота, который настолько хотел быть со мной рядом, что его не могли остановить и двери, оживают в моей памяти все ярче.

Все восемь оборотов я даже и не думала о романах. К счастью, Зепп решил, что еще один приплод переполнит чашу его терпения и способности Валорианской Империи к выращиванию чужих детей. Словом, он не требовал от меня ложиться к кому-то в постель, более того, подобные отношения были под негласным запретом, да мне и самой не хотелось романтики. Тот единственный раз, когда я забеременела оказался слишком травмирующим.

– Не понимаю, в чем, – произношу одними губами, продолжая глядеть Миллсу в глаза.

– Шпион есть, – губы альтерранца расплываются в улыбке. – Я почти уверен в том, кто это.

– Назовите имя, – наверное, я могу похвалить себя за то, что мой голос в этот момент даже не дрожит.

– Доракс Дант.

Глава 15

Сердце делает кульбит. Не могу понять, какую именно игру затеял Миллс, поэтому, как и всегда в таких ситуациях, беру паузу.

– Вы уверены? – стараюсь не смотреть мужчине в глаза, потому что я уверена, что он не говорит всей правды. Быть может, супруг Рады попросту хочет поймать меня на лжи?

– Мне удалось засечь кое-что… – глаза Миллса опасно блестят, – что вам не понравится, очаровательная Рея.

При этом он берет меня за руку и легонько касается кожи губами. Сейчас я уверена в том, что это просто игра. Но вот чего хочет от меня этот альтерранец? Сделать своей шпионкой?

Я чувствую как кровь медленно отливает от лица, а по спине ползет холодок. Надо срочно что-то изменить! Не дать ему и дальше пользоваться положением хозяина ситуации.

– Я обязана узнать, как там мой шеф, – бормочу.

– Насколько я знаю, – вмешивается Миллс, – Ивлин Флит вам больше не хозяин.

Вздрагиваю и просто молча ставлю ноги на пол. Мне надо убежать от этого мужчины, потому что за всю мою долгую карьеру агента у меня еще не было случая, чтобы я теряла самообладание так часто.

– Да, он мне не хозяин, – в это время я как раз замечаю разложенный на спинке кресла халат и прикидываю, что он вполне может сойти мне за верхнюю одежду. А там дело за малым – останется только вызнать, где выход и вызвать гравикар.

Миллс, на мое счастье, никак не мешает мне одеваться, что я воспринимаю как хороший знак. Но его взгляд… он полон чего-то, что у меня не до конца получается считать. Кажется, это ирония или же даже желание.

Я отворачиваюсь, потому что не могу выдерживать все это спокойно. С одной стороны я могла бы расписаться в собственной некомпетентности прямо сейчас, а с другой не могу отрицать и того, что выжгла в себе еще не все человеческое. Нас Миллсом объединяет кое-что из того, что мы оба не можем оставить за скобками. Я это забыть не смогу, а приютивший меня хозяин, похоже, попросту не желает.

Подтверждение своим мыслям я нахожу в тот миг, когда Миллс оказывается за моей спиной. Он аккуратно, но при этом очень уверенно проводит руки вперед, хватается за полы халата и помогает мне фиксировать одежду непривычными мне узлами.

– Вот так, – спокойно звучит над ухом.

Я сглатываю, стараясь сделать это как можно тише. Его мускусный запах мне нравится, но я даже не хочу допускать в голову мысль о привлекательности Миллса. Потому что я знаю, как ведутся грязные игры в политике и бизнесе – один из самых лучших и острых крючков это постель. И я всегда надеялась, что уж я-то его избегу. После первой травмы меня очень даже устраивало кредо Ивлина Флита оставаться вечным девственником. О, мудрые звезды, как же я была благодарна своему бывшему шефу за его выбор! Переживать я стала только тогда, когда мой полу-волк почуял свою пару и правда думала, что помогу Ивлину, если достану для него лекарство.