Звездный Изгнанник. Между двух огней.

– День, я смотрю, обещает быть интересным, – улыбнулся капитан, подошел к кухне и включил чайник. – Тесс полна энергии сегодня.

– Когда же ты уже перестанешь нести всякую чушь, железная дева? – покачал головой Майк.

– Хорошее сравнение ты для нее придумал, – кивнул Алекс, наливая чай.

– А вы заткните меня, попробуйте, дрыщи. Мне прям интересно, как вы это будете делать. Ну давай, кэп, не ломайся, поведай, как оно у вас там с Сэм все происходит? Она на тебе любит поскакать? Или ты ее…

– Тесс!

– Не отвлекай меня, жирдяй, кэп уже почти раскололся.

– Тесс, ты чего-то перевозбудилась, по-моему.

– Я всегда такая. Во мне много энергии. А когда еще представишь, что за стенкой твоей каюты такое происходит! У меня, знаете ли, богатая фантазия.

– Тебе нужно разрядиться.

– Не нашелся еще такой мужик, который выстоял бы и пяти минут против меня, – она откинулась на диване и закинула руки за голову. – Где уж тут разрядиться.

– Лекс, напомни, пожалуйста, зачем она нам на корабле? – улыбнулся Майк, подняв одну бровь.

– Развлекаю вас, засранцев. Так какие планы на сегодня, кэп?

– У тебя есть предложение, как скоротать досуг в стенах корабля посреди космоса? Ну иди выйди, постриги газон.

В этот момент в кают-компанию вошел Лео. Он, очевидно, как всегда собирался по-быстрому сварганить себе завтрак и отправиться на мостик есть его в полном одиночестве.

– О, мелкий пришел! – воодушевилась Тесс. – Вот кто меня сейчас повеселит. Давай, малый, станцуй-ка мне.

– Пошла на хрен! – коротко отрезал пилот, наспех схватил что-то из холодильника и пулей убежал на мостик, не желая слушать дальнейших выпадов пиратки.

– У тебя комплекс Наполеона, шпендрик. Все коротышки такие злючие?

– На, жри уже! – Майк наконец закончил готовку и поставил перед пираткой тарелку с яичницей.

– Майки, ты наш спаситель, – хохотнул Рэй.

– Не обольщайся, милый, я одинаково виртуозно могу трепать и с набитым ртом.

– Всем доброе утро, – в кают-компанию вошла улыбающаяся Джина и направилась к холодильнику. – Лекс, а подскажи, пожалуйста, сколько нам лететь? – спросила она, выбирая, чем бы

позавтракать. – Со мной связались мои бывшие коллеги на Фобосе, попросили заглянуть, когда прибуду.

– Джи, не лазий там, – сказал Майк, заметив, как Джонс никак не может определиться с выбором еды. – Я и на тебя приготовил.

– Ой, спасибо, солнце!

Девушка улыбнулась, закрыла холодильник и протянула Майку тарелку, чтобы он положил ей ароматно пахнущую специями яичницу.

– Еще пару дней, – ответил Рэй на вопрос Джины. – Что-то срочное?

– Не знаю, не пояснили. Лишь прислали сообщение.

– Кэп, а на черта мы вообще плетемся с черепашьей скоростью? У нас же есть волшебная прыгалка, скакнули бы прямо на орбиту Марса.

– Это рискованно, Тесс, я же говорил. Приводы нужны для межзвездных перелетов. Их точность оставляет желать лучшего. В одной системе им тесновато. Погрешность слишком высока, можем угодить прямо в планету. А потом, коммандер Риз настойчиво просила меня пока повременить с подобными полетами.

– С каких это пор мы ее слушаемся?

– Она просто так просить не станет.

Последней к завтраку спустилась Саманта. Судя по всему, она только побывала в душе, так как сейчас усердно вытирала мокрые взъерошенные волосы полотенцем.

– Простите, ребят, я что-то задрыхлась сегодня, – улыбнулась она своей широкой улыбкой и игриво посмотрела на Рэя.

– Моя крутобедрая принцесса наконец проснулась! – воодушевилась Тесс и похлопала ладонью по дивану рядом с собой. – Ну давай, моя девочка, садись рядом с тетей Тесс и поведай мне о своих ночных приключениях!

– Тесс, ты случайно не хочешь пойти проверить груз? – предложил ей капитан, слегка подвинув Валькирию и сев рядом с чаем в одной руке и бутербродом в другой.

– А чего ему сделается-то? Пусть вон толстый жиртрест этим займется, – кивнула она в сторону Майка. – А ну-ка давай, десять кругов по грузовому отсеку!

– Может, просто дашь всем спокойно поесть?

– …Нет, – поразмыслив несколько секунд, коротко ответила пиратка и откусила половину бутерброда в руках Рэя.

После завтрака вся команда, как всегда, разбежалась по своим местам, у кого они, по крайней мере, были. Лео не покидал мостик управления, чуть позже к нему присоединился Рэй. Джина наводила порядок в медицинском отсеке, Саманта снова что-то ковыряла в инженерном, постоянно пытаясь усовершенствовать возможности корабля. Даже для Тесс нашлось дело – она занялась калибровкой вооружения Странника. Лазерные турели, к счастью команды, уже не использовались много времени, но их нужно было содержать в хорошем состоянии. Этим-то и занялась пиратка при всей своей большой любви ко всему стреляющему и взрывающемуся.

Майки же, переделав все дела, решил немного времени посвятить себе и принялся заниматься на тренажере в грузовом отсеке. Он, как и кэп, любил проводить время в одиночестве, хоть это удавалось нечасто, особенно здесь, в ограниченном пространстве корабля. Но свою каюту, как и Странник в целом, он считал настоящим раем. В его доблестном военном прошлом не было места личной жизни. Даже во время службы на боевых фрегатах Браун не пользовался привилегиями офицера и не жил в отдельной каюте, как другие, предпочитая проводить больше времени со своим взводом и вместе с ними ночуя в кубрике. Этим он завоевал уважение простых солдат, пусть и столкнулся с непониманием со стороны других офицеров. Каждый его солдат был для Майка частичкой его самого. И потеря каждого бойца была для него как потеря частью собственной души. Он помнил всех поименно, всех своих солдат, кто погиб тогда в сражениях с сепаратистами, несогласными с гегемонией Федерации. Большинство из них были совсем юными парнями, чуть ли не впервые взявшими в руки оружие. Увы, это была война, люди гибли. За что? Майк и сам всегда задавал себе этот вопрос. Когда-то он считал, что дерется за правое дело, но со временем многое в его голове поменялось.

Война осталась позади. Все эти страшные события кровавых боев и остались далеко в прошлом, но только не для тех, кто в них участвовал. Только не для Майка. Отголоски тех битв по-прежнему напоминали о себе, то и дело всплывая в голове. Вот и сейчас Браун прокручивал перед своими глазами все то, что некогда пришлось пережить ему и его солдатам. Он не мог этого забыть, да и не хотел. Призраки прошлого часто не давали ему покоя. Он помнил каждого, каждый предсмертный крик, каждый последний вздох тех молодых парней, что буквально умирали у него на руках. Пустые взгляды, устремленные в небо. Бездыханные тела, истекающие кровью. Зачем? Кому все это было нужно? Браун готов был отдать свою жизнь за каждого из этих ребят. Он всегда лез в самую гущу боя, прикрывая своих солдат. Но как это ни парадоксально, судьба распорядилась иначе. Майк остался жив, каким образом, он и сам не понимал. А вот многих его бойцов уже давно не было в живых. Винил ли он себя в их смертях? Возможно. Но это была война, где даже правильное решение не всегда приводило к положительному результату. И они все знали, на что идут.

Так или иначе, служба в космопехоте открыла Майку глаза на многое. Многие его старые друзья, что учились с ним вместе в военной академии, уже давно стали старшими офицерами, хотя далеко не всем было суждено оказаться в эпицентре сражений, как ему. Браун не любил рассказывать о боевых действиях, всегда указывая на то, что болтают об этом только те, кто настоящих боев и в глаза не видел. Вспоминать об этом он тоже не любил, но вспоминал. Иначе он не мог.

Ему прочили успешную карьеру военного. Но после окончания срока своего контракта Майк, несмотря на весь свой безупречный послужной список, покинул войска. Он изменился, он стал другим. Военная карьера была ему не нужна. Он уже не понимал, за что он сражается, а главное, во имя чего гибнут его люди. Это была не война за свободу, за жизнь, за свой дом или за своих близких. За что же тогда? За амбиции зажравшихся политических шишек? За бизнес-магнатов, которые наживают себе состояния на страданиях других, прикрываясь лозунгами о патриотизме? Вот за что на самом деле люди отдавали свои жизни, сами порой этого не понимая. А победителями в этой войне были отнюдь не солдаты. Они были лишь средством, инструментом, расходным материалом в интересах тех, кого Майк теперь проклинал.