Звездный вирис (сборник)

— Не понимаю, почему мы не можем это есть.

— Может, это, как сырой протеин из цистерны, — предположил я. — Если это так, то вещество надо еще перерабатывать.

— Но для этого нужны фабрики и квалифицированные специалисты. Если и на Земле такая жизнь, то мы во всем ошиблись.

Несмотря на свою тайную клятву верности Беку, я ничего не мог придумать в его оправдание.

Мы направились вниз с холма, чтобы доложить. Хассманн, Грейл и Бек играли в карты. Торчок-Тон угрюмо сидел поодаль. На шлюпе ему приходилось несладко: никто из бандитов, кроме Бека, не снисходил до того, чтобы его замечать, а Беку некогда было с ним возиться. Сейчас он сидел и прижимал к себе свою коробку, с которой никогда не расставался. Он пытался растянуть свои дозы, но запас таял с каждым днем, и положение его было безнадежно. В последнее время судороги у Тона сделались более заметны, отчего другие стали презирать его еще больше, хотя их собственное положение в Клиттманне держалось, в том числе, и на дури.

Только Хармен относился к нему, как к человеку, но сейчас и алхимик сидел в одиночестве, по всей видимости, размышляя.

Солнце начало заходить, и все по одному стали отправляться в шлюп спать, так что в конце концов я остался с Беком один. Я рассказал ему об опасениях Рита и поведал для ровного счета и о своих опасениях. Бек как раз заканчивал сигарету. Он бросил окурок.

Бек сказал:

— Когда стреляют, то бывает, что пуля попадает в цель, а бывает, что нет. Но независимо от того, попадает она или нет, она обладает одной и той же силой. По-другому она не может. Я — как та пуля.

— Значит, с этим все ясно, — сказал я мрачно. — Мы промахнулись.

— Совсем нет. Я — пуля, на которой написано имя. Ты же знаешь старую поговорку? Рано или поздно пуля попадет в человека с этим именем. Другими словами, у меня есть цель. Тебе, может быть, ситуация кажется безнадежной. Но только не мне, и не Хармену.

— Хармену?

Бек улыбнулся.

— Тебе надо как-нибудь поговорить с Харменом, Клейн. У него интересная точка зрения. По его словам, все вокруг — это большой механизм, который должен поддерживать свою работу. А законы работы этого механизма те же самые, что и на Киллиболе, и на Земле, да и всюду во вселенной.

— Ладно, — сказал я, пожав плечами, — и что?

— Значит, если что-то работает в одном месте, то будет работать и в другом. Возьми, к примеру, рычаг: принцип рычага всюду тот же самый. Нужны груз, точка опоры и сила. Ребята, ты, Грейл, Рит и Хассманн — мой рычаг. Я — сила. Все вместе мы представляем собой механизм, рычаг, который там, в Клиттманне совершал для нас работу. Почему же он не может так же работать и здесь? Будет. Если найдем нужный метод. Нам нужен груз, чтобы перемещать, и точка опоры. И тогда у нас будет мощь.

Я помотал головой.

— Для меня это слишком абстрактно.

Я решил сменить тему.

— У тебя будут неприятности с Грейлом, Бек. Он начинает беситься.

Бек усмехнулся.

— Грейл — хороший человек. На него можно положиться. Без тебя он был бы моим первым заместителем. Тебе это кажется странным?

— Да, — признался я.

Он снова рассмеялся.

— Согласен, Рит хитрее, но у него есть индивидуалистическая черта. От него можно всегда ждать того, что он поведет себя независимо. Грейл много бесится, но слова свои всегда держит.

— Тебя не смущает то, что мы терпеть друг друга не можем?

— Не смущает. Это не дает вам обоим расслабляться, — Бека явно забавляло то, что я обижен. — Ты еще не все знаешь об искусстве руководить, Клейн.

Может, и не все. Но и о Беке я знал еще не все.

На седьмой день мы наткнулись на деревню.

VI

Ароматы. Это первое, на что я сразу обратил внимание, когда мы остановились на вершине холма, за которым лежала деревня. Через окна шлюпа до нас долетал целый букет ароматов.

У жителей Каллибола обоняние притуплено (я только потом узнал, какой резкий затхлый запах имеет Клиттманн), и мое обоняние пробуждалось постепенно. Мне запомнилось то мгновение, как момент откровения.

Склон холма террасами спускался к группе домов со странными изогнутыми крышами. Дома образовывали улицы. Ароматы, которые нес ветерок, шли от стройных деревьев и гигантских воронкообразных цветов, росших на террасах и явно посаженных искусственно.

Вверх по склону также доносилась и музыка. Она была задушевной и спокойной и заставляла думать о прекрасном. Совсем не то, что резкая, бешеная музыка Клиттманна.

Бек подозвал жестом Хармена, чтобы тот сел рядом с ним.

— Что скажешь?

Мы посмотрели на расхаживающих по деревне людей.

— Вид мирный, — сказал алхимик. — Вступим в дружественный контакт.

Бек кивнул и осторожно повел шлюп вниз с холма. Шлюп грузно проходил террасу за террасой, и дома казались все больше.

Когда мы находились примерно на пол пути, что-то просвистело сквозь окно и несколько раз срикошетило внутри. Я прокричал приказ, и тотчас все броневые щитки были опушены так, что остались лишь амбразуры. По корпусу ударил град крохотных стрел.

Рит смотрел в амбразуру.

— На краю деревни — группа парней, и стреляют в нас из каких-то ружей.

— Ладно, — тотчас произнес Бек, — давайте один из «Хаккеров». Всего несколько выстрелов.

— А это разумно? — спросил я. — Мы ведь не знаем, что еще есть у этих людей.

— Надо показать им, что мы тоже можем драться, — твердо произнес Бек. — Рит, к «Хаккеру».

Рит исполнил приказ. Снаряды упали на стрелков и — коротким дождем — на деревню. От взрывов снарядов дома рушились, поднимая облака пыли, и все жители стали разбегаться и прятаться.

Моторы взвыли, и мы помчались вниз, разметая колесами насаждения на террасах. Шлюп съехал с холма и бронированным носом протаранил дом, так что тот рухнул прямо на нас. Шлюп выбрался из-под руин и въехал на другую кучу обломков. Мы оказались на широкой улице, которая проходила через всю деревню.

Мы медленно поползли по ней, словно большой черный слизняк.

— Что теперь? — спросил я. Все мы держали пальцы на спусковых крючках, но никого не было видно.

— А теперь их очередь, — объявил Бек. — Дайте автоматную очередь в воздух. Чтобы поняли.

Здесь среди домов автоматы трещали просто оглушительно. После первой короткой очереди Бек приказал нам отставить стрельбу, и мы стали ждать в мертвой тишине.

Жители деревни только через час начали что-то делать. В конце улицы показались две фигуры и неуверенно пошли в нашу сторону.

— Вот сейчас мы и узнаем, кто из нас тут главный, — проговорил Бек. — Клейн, идем со мной. Остальные, прикрывайте нас, и хорошенько.

Мы открыли люк, огляделись, вылезли и отправились к уже подошедшим тем двум деревенским жителям. Руку я держал на рукояти пистолета. Те, кто начинает стрелять, не разобравшись, мне никогда не нравились.