Звездолет «Черничная Чайка». Трилогия

Я шагал, насвистывая, по тропинке, вертел головой, ну, на случай очередного бешеного квазимота или другой какой неприятности, но все было спокойно. Вряд ли эти тучные звери способны забраться так высоко, можно не волноваться. Вот тот языкастый еж Уткина, наверное, способен, но там, где водятся крокодилы, гигантских ежей не бывает. Еж крокодилу не товарищ.

Прошел метров триста. Никакого поворота не встретил, двинул назад. Аврора плелась навстречу.

– Ну что, видел поселок?

– Нет.

– Странно, тут должно быть совсем рядом… Монмартр – одно из самых красивых мест!

Я начинал подозревать, что Аврора сюда любоваться пейзажами прилетела, а вовсе не бесчинствовать. Ну, пусть, поживем – увидим.

Пока мы шагали по рубиновой тропинке, Аврора дребезжала мне в уши. Про лучшее во Вселенной поселение художников. Монмартр.

Только никакого Лучшего Поселения во всей Вселенной Монмартра не было. Больше. Руины. Обломки стен, печные трубы, смотрящие в небо, кирпичное крошево. Два согнутых ветряка. Будто пробежало здесь стадо огромных слонов, как в кино. Мы стояли возле разрушенной изгороди и разглядывали пепелище. Как ни странно, калитка в изгороди осталась цела. Старинная такая, на ржавых петлях.

– Все, – сказал я. – Шедевров тут явно не осталось. И Деревянского тоже. МоБ все сгреб.

– Деревянский там живет, дальше, – указала Аврора. – Там за поселком опять спуск, начинается песчаная коса, а он в конце. Коттедж «Астра»…

– И откуда ты все это знаешь?

– Я же тебе говорила – читала. И смотрела. Как же так все они…

– Надо было оружие иметь, – заметил я. – Имели бы оружие – отстрелялись бы.

– Тут же совершенно безопасно! На планете даже комаров нет, зачем оружие…

– Ну да, только гигантские крокодилы. Ладно, тут все понятно. Пойдем посмотрим поближе.

Поселок был раздавлен. Никого живого. Каждый дом разрушен основательно, со старанием, даже с усердием каким-то. Я проверил двери. Замки открыты.

– Замки открыты, – сказал я. – Значит, внутри никого не было…

– Да они просто двери тут никогда не закрывали. От кого?

– Ну, вот и недозакрывались. Или сами они тут все разломали, или кто-то. Бегемоты…

Я поглядел в небо.

– И что ты там видишь? – спросила Аврора.

– Дождик прошел, и персты грозы растворились, и солнцем с небес смотрит на нас Заратустра… Короче, думаю, почему это Карантинная Служба не торопится? Тут, можно сказать, стихийное бедствие во всей своей ужасающей неприглядности, а стражей порядка все нет и нет. Плохо работают…

– У тебя что, Аут, обострение? Опять комплексы разыгрались? Лечись животным магнетизмом, – нагло ответствовала мне Аврора. И продолжила: – Тебе ведь вообще-то на самом деле лечиться надо. Серьезные сложности с психикой, даже пиявки твои не помогают, кажется все время что-то.

И вот только она мне это сказала, как мне тут же и показалось. Между камней. Блеснуло что-то, то ли осколок стекла, то ли кусок железа, не знаю даже. В глаз мне попал острый лучик, я даже зажмурился.

А когда глаза открыл, то ничего там уже и не блестело.

– Ты, между прочим, разговариваешь во сне, – сообщила Аврора. – Так громко, что мне в моей каюте даже слышно.

– Я разговариваю?! – Я был поражен.

– Ну да. Засыпаешь и ровно через три минуты начинаешь бухтеть. Иногда по полчаса бормочешь – бу-бу-бу, бу-бу-бу. Довольно забавно…

Я почувствовал, что краснею. Никогда не думал, что я разговариваю во сне. Как какая-нибудь Козетта Ракеткина просто. Позор на мои седины.

– И, заметь, ты не просто разговариваешь, мой милый Аут, ты вещаешь. Можно сказать, даже проповедуешь. Все про предназначенье, про персты судьбы, про священные безумия.

Я покраснел еще больше. Наверное, если бы меня сейчас ткнули булавкой, то я бы лопнул.

– Мое предназначенье! – Аврора использовала наполеоновские интонации. – Высокие идеалы! Недрогнувшими руками!

Я скрипнул зубами. Дрогнувшими.

– Мое Предназначенье… – повторила Аврора. – Знаешь, дорогой мой Аут, я вот сейчас открою, в чем твое предназначенье…

– А ты храпишь! – перебил я. – Как тюлениха! Сама лечись! Кошмариха!

Аврора нахмурилась и втянула голову в плечи, как озябший и голодный гриф.

– Как ты меня назвал? – угрожающе спросила она.

– Кошмариха, – повторил я уже с удовольствием. – Анжелика Индепендент-Кошмар…

– Я не Анжелика… – Аврора поперла на меня. – Меня зовут Аврора…

Видимо, я попал в больное место. Угадал. Насчет Кошмарихи. Мерзкое названьице, что уж говорить. И насчет Анжелики. Мерзкое имечко, это точно.

Так и буду ее дальше называть.

Аврора наставила на меня «плаксу». Нацелила прямо в голову. И перевела переключатель. В сторону увеличения мощности. Что еще от нее можно ожидать?

– Не трать заряды, – посоветовал я ей. – Пригодятся еще…

А сам уже выбирал, куда прыгать – вправо, влево или Авроре в ноги.

Но Аврора опустила «плаксу» и рыкнула:

– Потом с тобой… поговорим.

– Потом, – согласился я. – Ты, кстати, Аврора зря на меня обижаешься. Подумаешь, Кошмар…

Аврора скрипнула шеей и спросила:

– Что будем делать?

– Надо попробовать разобрать обломки… Вдруг кто живой…

– Надо…

И мы стали разбирать обломки, проявлять старание и всяческое трудолюбие.

Это было нетрудно – коттеджи стандартные, настоящий кирпич, черепица и цемент не использовались, в основном модифицированный пенопласт. Разбирались легко. Только страшновато. Встретить то, что под обломками. Я вот никогда еще мертвых не видел. Нет, конечно, все пираты поголовно убийцы и кровопроливцы, однако все равно как-то не по себе…

Работали молча, разобрали три дома. К счастью, ничего не нашли, людей под руинами не оказалось, художников тоже. Нашли расплющенную кошку, видимо, кто-то в панике забыл. Аврора взялась ее смехотворно хоронить, вырыла могилу, положила туда животинку и уже собралась даже надгробное слово сказать, упокойся в мире на сытных пажитях и так далее, но кошка вдруг ожила и замяукала. Аврора обрадовалась, стала кис-кисать и приманивать животное пальцем, но вдруг кошка замерла и пустила между ушами оранжевую искру.