Звезды на твоей стороне
Шрифт:
— Что? — невинно спрашиваю я, кружа девушку в танце.
Она молчит. Игнорирует, точно я пустое место.
— Спасибо, что пришла, — благодарю, надеясь, что именно этого она хочет услышать. Но нет, она продолжает молчать.
— Я здесь не ради тебя, — монотонно отвечает, и я поражаюсь её дерзости. Мои брови взлетают вверх от бесцеремонных слов.
— Если не секрет, то ради кого? — коварно ухмыляюсь, убеждённый, что на этот вопрос она не найдёт ответа.
— Каждый имеет право молчать.
Серьёзно? С каких пор она знает правило Миранды*?
— Брось,
Понимающе вздыхаю. Не хочу больше надоедать человеку, поэтому омрачёнными глазами смотрю сквозь куколку. Она пару раз бросает на меня взгляд, и я замечаю в нём извинение. И всё-таки она слишком добрая, раз её мучает совесть за такой пустяк.
Только сейчас замечаю, как до идеала пряма её осанка, вытянута шея, а движения отточены до мелочей. Расплываюсь в торжествующей улыбке. Кэролайн вопрошающе на меня смотрит.
— Только не смей отрицать, ладно? — радостно говорю я, чем интригую Кэролайн. Она внимательно на меня смотрит. Да неужели, я смог приковать её внимание?
— Что ты хочешь сказать?
Рука нервно сжимает мою ладонь, будто она боится услышать мои слова.
— Для чего ты пришла на бал? — начинаю издалека, чтобы главный вопрос звучал более неожиданным.
— Чтобы развеяться… — осторожничает — понимает, что играет с огнём, за что моя симпатия к ней увеличивается в несколько раз.
— Не только из-за этого.
Кэролайн хмурится. Она действительно ещё не поняла, о чём я? Закатываю глаза, придётся озвучить.
— Ты так стараешься выделиться… — прикусываю нижнюю губу от неловкости. Кэролайн шокировано раскрывает глаза, и её губы приоткрываются. От возмущения она не может связать и пары слов, так как ежесекундно пытается мне сказать что-то очень язвительное.
— Серьёзно?!
Без доли сарказма, без шуток, киваю, хотя понимаю, что она меня не спрашивает. Краем глаза замечаю, что её щёки начинают отдавать розоватым оттенком. Вогнанная в краску, она опускает взгляд.
Я уже не жду от неё никаких слов и веду девушку по зале. Чувствую прожигающий взгляд Ника. Неудивительно. Он всё слышал, и, вероятно, злится из-за того, что я вывел его объект внимания на чистую воду. Схлопочу? Возможно. Но надо смотреть с другой стороны, ведь именно теперь у Ника появляется больше шансов заполучить куколку.
Вальс заканчивается, и Кэролайн, почтительно улыбнувшись, уходит от меня. Она больше не сердится, по крайней мере, я так думаю, а там уж… Мне будет всё равно. Сейчас, для меня самое главное, чтобы мать, с помощью заклинания, нас связала, как это было в предыдущий раз. Когда она это сделает, я пройдусь по тому же сценарию, но добавлю в него нечто новое: в тот момент, когда Сальваторе прервут связь матери с родом Беннетов, я начну настоящую охоту на Эстер. Уверен, она будет слаба, и я, не без помощи Ника, убью её, а значит, она не попытается восстать из мёртвых и снова попытаться нас убить.
Отвлекает меня Бекка, которая разочарованная подходит ко мне
и подаёт бокал с шампанским. Я ободряюще ей салютую, но даже мой жест не заставил сестрёнку улыбнуться. Боже, да её кто-то задел. Точно! Сейчас она предложит мне убить того Мэтта, которого она сама, между прочим, пригласила на бал.— Где твой кавалер? — спрашиваю, и даже сам поражаюсь, как смог запомнить те слова, которые говорил ранее.
— Флиртует с бывшей, — таким же тоном отвечает мне сестрёнка.
— Ты изменилась, Бекка, — отпиваю шампанского и продолжаю, не задумываясь. — Дружить со смертными — первый признак слабости.
— Я не дружу, — огрызается Бекка, пытаясь меня переубедить. — Я пригласила его, чтобы убить. Он друг Елены. Он умрёт, она будет страдать… Но меня уже один раз отругали, и, я надеялась, что ты можешь помочь.
На последнем слове она, уже открыто, смотрит на меня. Даже не просит меня ей помочь. Знает, что я соглашусь на такую мелкую авантюру, потому что это как раз по мне.
— И плюнуть в лицо маминым правилам? — делаю вид, что обдумываю заманчивое предложение. — Я бы с удовольствием, но вот ты… — выделяю акцентом последнее слово, дабы подчеркнуть, кто здесь чаще всего, в самый последний момент, отступает, — не сделаешь этого. В последнее время, ты стала слишком мягкой. Прости, Бекки, но не хочу попусту тратить своё драгоценное время.
Салютую ей бокалом и ухожу. Чувствую её разгневанные глаза, посылающие в меня кучу молний.
Оставшееся время хожу по зале. Время от времени завожу беседы с милыми девушками. Постоянно беру с подноса шампанское. Попросту говоря, убиваю время всевозможными способами, пока наша мать не спускается по лестнице, чтобы произнести тост, а по совместительству связать нас.
— Добрый вечер, дамы и господа, — приветствует она всех. В её руке замечаю бокал с шампанским красноватого оттенка. Уверен, что в нём кровь Елены Гилберт. — Официанты разносят шампанское.
Бокал с напитком оказывается у меня у руках, и я, с интересом, разглядываю его. Подношу бокал к носу, чтобы уловить запах крови, трав, настоек — чего-нибудь, что доказало бы вмешательство матери. Отнюдь. Видимо, она хорошо постаралась.
— Давайте поднимем бокалы, — радостно продолжает Эстер, в её глазах фальшивое счастье, и я удивлён, что никто из семьи этого не заметил. — Нет ничего приятнее, чем видеть мою семью снова вместе. Я хочу поблагодарить всех, за то, что пришли в этот удивительный вечер. За вас!
— За вас! — вторит ей толпа и подносит бокалы к губам.
Не отставая ото всех, я, буквально первым, отпиваю шампанское. Пробую его на вкус, смакую каждую каплю, чтобы распознать магию, но нет. Может, не в шампанском дело?
После маминой речи ухожу. У входа вижу Мэтта — того самого, которого Бекка хотела убить. Теперь понятно, почему она не смогла этого сделать: на него без слёз не взглянешь.
Хочу поздороваться, но тут же себя одёргиваю. В прошлый раз, когда я с ним поздоровался, мне свернул шею Деймон, предварительно сбросив с балкона второго этажа. Не будем повторять прошлых ошибок.