Звезды под крышей (сборник)
Шрифт:
– Нина, покатайте нас.
Это не очень смешно, но мы все смеемся, и Нина на миг останавливается:
– А и впрямь можно...
Когда мы уходим, я беру в буфете несколько шоколадных конфет и протягиваю их Нине. Если бы я протянул коробку, она бы, наверное, смутилась. Но когда подносишь в горсти, это выглядит как-то дружески и естественно.
...На четвертый день мы проснулись оттого, что ветер градом и крупными каплями дождя бил в наше окно. По небу стремительно неслись тучи. Моря из нашего окна не было видно, но его рев отчетливо долетал до слуха. Мы оделись и отправились завтракать.
– Пройдет и это, - сказал один из нас.
Нина даже не взглянула в нашу сторону. Мы заметили, что и ходить она стала вдруг слегка покачиваясь, словно под ней палуба шхуны.
Когда мы пришли ужинать, Нину нельзя было узнать. Она осунулась и словно еще больше похудела. В углу сидела подгулявшая компания. Один из парней кивнул Нине:
– Давай встретимся, милая, после работы...
Нина замерла и неожиданно крикнула срывающимся голосом, звонко:
– У меня муж есть, понимаешь, муж!..
Парень опешил и сказал мирно:
– Ты не серчай... Я ведь ничего тебе...
Поздно вечером я пошел в баню. Вдруг дверь в баню распахнулась, и вошли пятеро мужчин в рыбацких капюшонах, резиновых сапогах. Лица были багровыми, иссечены прутьями ливня. Они, не подходя к кассе, прошли прямо в баню. Их никто не остановил. Медленно разделись, бросив одежду как попало на лавку, и прошли в парилку.
Старик банщик собрал их одежду и развесил по шкафчикам.
Рыбаки сидели на верхней полке, хлестались вениками. Молчали. Один сказал:
– Степана жаль...
И все на миг перестали хлестать себя, а потом снова как-то ожесточенно стали бить по спине и груди.
...Я тяжело спал в эту ночь, и снилось мне море: идет по морю, как по лесу, Нина и все ищет, ищет...
1961
ПАРОМ
Комитет комсомола института послал Егора во время каникул читать лекции по международному положению в Киришский район.
Началась осенняя непогода. Дороги вконец испортились.
Дали Егору коня, чтобы добраться до села Городище. Сел Егор на коня, приладил мешок, и конь рванулся что есть духу - галопом. Егор коленями прилип к бокам коня.
Проскакал он километра два, и остановился конь как вкопанный. Посреди дороги. Понукает Егор - конь ни с места. Огляделся: направо - лес, налево ров с водой и кустарник, впереди и сзади - расплывшаяся дорога в серой пелене дождя. Смутился Егор. Ветер воет, зябко под дождем, и кустарник, показалось ему, странно шевелится. "Волки!" - подумал он. И лаской, и лозой на коня воздействовал - не шелохнется конь. Тогда развязал Егор свой мешок, достал рафинад, ткнул коню в ноздри понюхать - и швырнул сахар вперед на дорогу. Конь только ушами повел, а за сахаром не двинулся.
А потом, минут через десять, конь сам вытащил ноги из грязи, сделал несколько шагов - и снова ударил галопом. "Шальная скотина!" - только и успел подумать Егор, вцепившись в гриву.
Городище - село большое, на берегу Волхова, широкая сельская улица рассекает его.
Ворвался Егор в село, скачет конь во весь опор по главной улице, разгоняя гусей и поросят. Народ дивится: "Что за ездок в кожаном пальто горячку порет?" А Егор, улучив момент, кричит с седла:
– Где клуб?
–
Там! - несколько голосов в ответ, и показывают налево.Натянул узду Егор, и вылетел конь на луг. На лугу действительно стоит дом - клуб, и две девчушки перед крыльцом пилят дрова.
– Я лектор, - хрипит с седла Егор, - где завклубом?
А конь - кругом по лугу, не может угомониться.
Девчушки прыснули:
– А если лектор, ты коня сначала останови!
– Не могу, - почти жалобно сказал Егор.
Тогда одна из девушек крикнула:
– Тишка! Ко мне!
И конь остановился.
Егор слез с коня, стащил мешок, надел очки.
– Вы правда лектор? Извините. А я завклубом - Надя. - А потом не удержалась, улыбнулась: - А кто же вам такого шелапута дал? Тишку у нас во всех деревнях знают.
Надя мало походила на заведующую клубом, - раскрасневшаяся от пилки, в лыжном костюме, носик, как назло, легкомысленно вздернут.
Вечером в клубе была лекция. Слушали внимательно, задавали вопросы, одна бабка спросила:
– Значит, с Америкой мы войны не поимеем?
– Не поимеем, - весело сказал Егор. Все засмеялись и, шумно двигая стульями, стали расходиться.
Надя сидела всю лекцию в первом ряду, шикала на тех, кто разговаривал, и проникалась к Егору уважением: "Ну, немножко постарше меня, а сколько знает!" Она переоделась перед лекцией и в зеленом модном пальто выглядела почти красивой.
После лекции она подошла к Егору и сказала просто:
– Вот ведь вам сегодня через Волхов не перебраться. Можете у нас ночевать.
Надя жила вдвоем с матерью, но в этот день мать отправилась по делам в райцентр и там застряла.
Наде нравилось быть хозяйкой. Она нащепала лучины, разожгла самовар и через полчаса пригласила Егора к столу. Они сидели за деревянным столом, пили из граненых стаканов чай, и лоснящийся пузатый самовар придавал их чаепитию какую-то торжественность.
Егор рассказывал о своей студенческой жизни, оживленный, веселый, и он совсем перестал быть для Нади лектором из Ленинграда, а все больше становился Егором, хорошим парнем, ну, которого она чуть-чуть помоложе. Она тоже что-то рассказывала, смеялась и время от времени, вспоминая о своих обязанностях хозяйки, бегала в погреб или на кухню. И вдруг, сама того не ожидая, спросила:
– А девушка у вас есть?
Егор замолк на миг и сказал серьезно:
– Нету.
И у Нади перехватило дыхание, она смутилась, покраснела и растерянно прошептала:
– А варенье смородиновое забыла поставить...
Наде казалось, что какая-то невидимая стена, вырастает между ними: и в разговоре уже не было той легкости, и сама она вдруг новым взглядом увидела лицо Егора - чуть припухшие губы, бледный шрам у левого виска, родинку на щеке.
Она постелила Егору спать на печи, а сама легла в соседней комнате на кровать матери. И всю ночь не спала, слушала, как шевелится он во сне, как, откинув руку, стукнул в тонкую перегородку, как перевернулся на бок. А когда под утро задремала, то увидела Егора, мчащегося на взмыленном коне прямо к ней. Что она чувствовала, она, наверное, никогда не могла бы выразить словами, но это чувство было прекрасным и словно несбыточным.