Звезды взаймы
Шрифт:
– Ага. Хорошо бы Нух-Бода подвесить за яйца!
– Грубо, – вмешивается Дима, – а я бы развёл его на «бабки». Поставил на «счётчик». И заставил бы взять кредит в валюте!
– Это жестоко!
– Ничего. Он бы у меня до конца дней отрабатывал гужевым транспортом!
– Хорошо, хоть не племенным жеребцом, – бурчу я.
– Лучше кобылой! – серьёзно предлагает Васька.
И я понимаю, что мы категорично отклоняемся куда-то не туда. Вместо светлых образов перед глазами маячит дурацкая картинка: Нух-Бод, катающий ребятишек
Сочетание – настолько нелепое, что я начинаю кусать губы от смеха.
Стоп!
Этак мы до морковкина заговенья будем подбирать «ключи»!
Я в сердцах стучу кулаком по камню.
И испуганно отдергиваю руку.
Поверхность гранита вспыхивает – будто озаряется изнутри мириадами звёзд. Вспыхивает и гаснет.
Вместо неё – густая, чернильная темнота. Оттуда веет холодом. Хотя если присмотреться, можно разобрать вдали крохотные огоньки…
– Я не ошибся, – долетает голос Фэй-Туна.
Мы оборачиваемся.
На губах хахира играет улыбка.
– В чём не ошибся? – выдавливаю я.
– В вас.
Я качаю головой. И опускаюсь на пол – будто ноги внезапно ослабели:
– Это же не та дверь… не выход из Гробницы!
– Когда-то здесь прошёл Иб-Хебу.
Мы цепенеем – будто все страхи разом оживают в памяти. Кажется, что тьма впереди чутко прислушивается к нашему дыханию.
В этом безмолвии голос Фэй-Туна кажется нестерпимо громким и резким:
– Всё, что было раньше, – только подготовка. Главное – там!
Я вздыхаю:
– А что главное – войти и не вернуться? Ради чего?
– Чтоб потом в твою честь называли пирамиды, – кривится Дима.
Васька кивает:
– Мечтал бы я о карьере мумии – записался бы в фараоны!
Он прав. Чертовски прав!
Мы на такое не подписывались!
Я сердито всматриваюсь в тёмные зрачки Фэй-Туна:
– Кто ты вообще такой, чтобы решать за нас?
– Никто. Смиренный монах. У вас много вопросов, но самые главные ответы – не здесь, а впереди…
– К чёрту философию! – взрывается Дима. – Ты нас обманул. И с самого начала вёл в западню!
Взгляд хахира – устало-спокойный:
– Нет. Вы сами выбирали путь… А выход из Гробницы – в другой стене.
– Что?!
Дима торопливо бросается вправо.
– Не туда, – уточняет Фэй-Тун, – там – односторонний портал на вершину…
Капустин спотыкается. Теперь идёт влево.
Решительно хлопает ладонями по граниту. И круги расходятся стеной – как по водной глади.
Камень светлеет.
Трудно что-то за ним разобрать… Но я подхожу ближе и ясно улавливаю ароматы Долины.
Голос Фэй-Туна звучит за спиной:
– Вы можете идти налево. Прямо. Или направо. Только на самом деле путь – один. И он не снаружи. Путь – всегда внутри…
– Хорошо, – морщится Васька, – как-нибудь за кружкой пива мы подумаем над этими гениальными словами. А сейчас мы и лишней
минуты не собираемся здесь торчать! Да и тебе, дружище, пора на свежий воздух… Эй, Лёха, помоги!Он подступает к Фэй-Туну – вдвоём мы сможем его нести. Не очень долго и не очень далеко – но выход совсем рядом!
– Не надо, – тихо говорит хахир.
– Пустяки.
Я делаю шаг. Всматриваюсь в его глаза. И вдруг всё понимаю. Хрипло говорю Ваське:
– Не трогай его.
– Почему?
– Он хочет остаться здесь.
Лубенчиков каменеет лицом:
– Понятно.
Фэй-Тун опускает веки, будто ему тяжело смотреть на свет. Кажется, что он впал в забытьё.
На несколько секунд воцарилась тишина. Только Лаг-Ни тихо всхлипывала.
Но у нас нет времени на сантименты…
Интересно, выставили уже бандиты оцепление вокруг Пирамиды?
Я окинул товарищей взглядом:
– Если выберемся отсюда – куда дальше?
– Оптимальный вариант – захватить флаер – там, у устья Долины, – предложил Бинк.
– Устье хорошо охраняют, – почесал затылок Васька, – но можно рискнуть. Теперь, когда наёмники ещё заняты в Храме…
– Погодите, – вмешалась Лаг-Ни. – Вы что, собираетесь просто сбежать?
– Ну… вопрос интересный, – буркнул Лубенчиков.
Мы умолкли, хмуро рассматривая заплаканную девушку. И я твёрдо озвучил:
– Именно так, дорогая!
– А гражданские? Вы их бросите?
– А что им сделается? – хмыкнул Дима. – Они же сейчас в горах.
– Но ведь предатель тоже знает про убежище. И он приведёт туда бандитов!
– Потащатся в горы? Это вряд ли. Едва Гин-Малл сообразит, что нас нет в Долине, – исчезнет без лишнего шума! А остальные – ему до лампочки.
Я кивнул:
– Только так мы всех спасём!
– Не спасёте, – вдруг подал тихий голос Фэй-Тун.
Мы удивленно повернули головы. А кентавр объяснил спокойно, почти буднично:
– Хозяева дали Гин-Маллу точную инструкцию. У операции не должно остаться свидетелей.
Я поёжился, будто в комнате без сквозняков вдруг повеяло холодом.
Васька кашлянул. Дима насупил брови. А Бинк решительно махнул рукой:
– Чепуха! Кому нужна бойня? Глупо и грязно. Такого не утаишь!
– Никто и не будет утаивать. Муадиб пришлет комиссию…
– Комиссию?
– И на всю Галактику она объявит, как религиозные фанатики принесли в жертву двести пятьдесят душ…
– А потом сами совершили коллективное самоубийство, – мрачно подсказала Кэй-Ми.
– А разрушенный Храм? – криво усмехнулся Дима.
– Мало ли до чего можно дойти в припадке экстремизма…
Васька нервно хихикнул.
Я вздохнул и посмотрел вперёд – туда, где чернела пустота. « Ты можешь идти налево. Или направо. Но на самом деле путь один…»