Звуки Шофара

— Прости, я не успел на родительское собрание. — Она продолжала чистить овощи. — И ты меня поймешь, когда я расскажу почему.

— Уверена, у тебя была веская причина. Впрочем, как всегда. — Юнис нарезала картофель прямо над кастрюлей, стоящей на столе, открыла кран, подождала, пока вода не заполнит кастрюльку, и выключила воду. Прошла мимо Пола и поставила картофель на огонь.

— Я не нарочно забыл о нашей договоренности. Я говорил тебе о письме от нотариуса, которое получил утром?

Юнис повернулась к нему:

— Какого нотариуса?

— Который прислал письмо о Бьорне Свенсоне, завещавшем все свое имущество нашей церкви. — На лице Юнис появилось какое-то непонятное выражение. Пол залез в холодильник и достал банку содовой. — Свенсон был торговцем в Роквилле. У него был магазин одежды, которым он владел сорок лет. — Пол открыл банку и сделал большой глоток. — Когда умерла его жена, он попытался продать магазин. На рынке тогда был застой, поэтому за два года так и не нашлось покупателя. Тогда риелтор предложила Свенсону снять магазин с продажи, что он и сделал. Когда же здоровье Свенсона начало сдавать, он переехал в приют для престарелых на севере Сакраменто и поручил нотариусу заняться его собственностью. Налоги исправно выплачивались каждый год, но магазин не работал. Я поехал с риелтором взглянуть на него сегодня днем. — Пол улыбнулся. Возможно, она смягчится, когда узнает новость. — Угадай, Юнис, сколько сейчас стоит эта собственность?

— Понятия не имею.

— Пятьсот пятьдесят тысяч долларов! Можешь себе представить? — Он рассмеялся. Банка с содовой опустела. Он бросил ее в мусорное ведро. — Именно об этом я и молил Бога: чтобы Он дал мне знак продолжать работу над проектом строительства новой церкви.

— Но это может значить и другое, Пол.

— Нет, это точно знак от Бога, Юни, ясный знак, что нам нужно строить новую церковь. Это богатство, так неожиданно свалившееся на нас, как раз дает мне возможность начать. Я назначил собрание старейшин на вечер пятницы. Риелтор сказала, что к тому времени она подготовит отчет о стоимости.

— Ты, конечно, считаешь, что остальные воспримут это так же, как и ты.

— Естественно, они именно так и подумают. Даже Сэмюель согласится, что это Божье провидение. — Пол обнял жену. — Ну, так что, ты простишь меня за то, что я пропустил встречу с учителем, и поставишь тарелку и для меня?

— Мы ужинаем вдвоем. Тимми остался на ночь у Мейсонов. Нам нужно поговорить.

Пол немного успокоился, но у него все равно осталось опасение, что его хорошее настроение, в котором он пребывал весь день, может быть испорчено. Он не хотел, чтобы его радость померкла.

— Знаешь, мы уже давно не проводили время вдвоем.

— Пол…

Он снова поцеловал Юнис, так он целовал ее только в самом начале их романа.

— Я люблю тебя. Знаю, я очень редко говорю об этом, редко проявляю свою любовь…

Юнис растаяла почти моментально.

Они могут поговорить о проблемах Тимми завтра утром.

9.

Что-то было не так. Пол понял это по тому, как отец, засунув руку в карман, звенел ключами в ожидании начала банкета, который организовали по случаю его ухода. Лоис сидела на кожаном диване между Юнис и Тимми, она выглядела замечательно, но будто постарела с их последней встречи семь месяцев тому назад. Уж не из-за ее ли здоровья отец решил уйти в отставку?

— Садись, Дейвид. — Она разгладила юбку своего шелкового костюма цвета персика.

— Не хочется сидеть.

— Ты ведь не на расстрел идешь.

Дейвид сердито глянул на нее и отошел к своему кожаному креслу с высокой спинкой, стоявшему возле встроенных полок из красного дерева. Недавно кабинет был заново отделан. Все в нем было самого высокого качества. «Если хочешь, чтобы в радах твоих прихожан были преуспевающие бизнесмены, ты должен выглядеть как они и твой кабинет должен быть как у них, — сказал Полу отец в тот вечер чуть раньше. — Нельзя привести серьезного человека в обшарпанную дыру, а потом уверять его, будто христианство — это путь к лучшей жизни». Панели из вишневого дерева, изготовленные на заказ драпировки, медные лампы, роскошное зеленое ковровое покрытие на полу — интерьер отцовского кабинета стоил, видимо, больше, чем Пол зарабатывал за год. И это еще не считая письменного стола и жертвенника.

Отец постукивал пальцами по кожаному подлокотнику.

Надо что-нибудь сказать, чтобы разрядить обстановку.

— Едва ли у меня когда-нибудь будет такой кабинет, — сказал Пол, надеясь, что отец не услышит в его голосе зависть.

Отец снова встал и принялся ходить по комнате.

— Будет, если станешь много работать.

— Пол очень много работает, — вступилась за мужа Юнис.

— А я разве сказал, что нет?

Пол нахмурился, показывая Юнис, что ей не стоит вмешиваться. Она все поняла. Меньше всего Полу хотелось услышать от отца замечание о муже, который нуждается в том, чтобы его защищала жена.

— Церковь, у которой только пятьсот прихожан, не может сравниться с церковью, где прихожан шесть тысяч, Юнис.

— Иисус начинал с двенадцати. — Лоис погладила руку Юнис. — Некоторые люди забывают, что их деятельность ничего не значит, если их не вдохновляет Святой Дух.

Отец повернулся к ним спиной и принялся смотреть в окно.

— И кому ты оставляешь кафедру, папа?

— Джозефу Уиллеру.

— Он был помощником Дейвида в течение пяти лет, — пояснила Лоис. — Можно сказать, Джозеф — муж по сердцу Божьему [43] .

43

См.: Деян. 13:22.

Пол его не помнил.

— Я не слышал его проповедей. Он профессионал?

— Старейшины считают, что профессионал, — фыркнул отец.

— Джозеф — прекрасный учитель, великолепно знает Библию, — улыбнулась мать. — Люди могут ему доверять.

Отец отошел от окна и посмотрел на свои дорогие часы.

— Почему они задерживаются?

— Постарайся не волноваться, папа. Ты нас всех нервируешь.

— Не я придумал этот банкет. — Дейвид вытащил носовой платок с монограммой из внутреннего кармана пиджака от Армани и стер капельки пота, выступившие на лбу. — Мне не нравится, когда что-то делается специально для меня. — Он аккуратно сложил платок и убрал обратно в карман.

— Во всяком случае, это не вечеринка–сюрприз, — заметил Пол, чтобы немного разрядить обстановку.

— Это я хотел бы преподнести им сюрприз. — Глаза отца потемнели.

— Не советую этого делать, — возразила мать с легкой улыбкой на губах.

— Меня попросили сказать несколько слов о том, каково быть твоим сыном.

— И чья это была идея? — Дейвид посмотрел на жену. — Твоя, Лоис?

— Ты можешь не сомневаться, Пол будет добр к тебе. — Она скрестила ноги и снова расправила юбку. — Я подумала, будет неплохо, если твой сын скажет о тебе пару слов.

Пол никогда не признается, что сочинял свое пятиминутное выступление целых три дня и много часов вспоминал все нанесенные ему отцом обиды. Но разве будет благородно с его стороны сказать голую правду?

— Я скажу, что рос, видя, как глубоко ты предан делу строительства новой церкви, как ревностно ты служишь своей пастве. Все, кто знал тебя, согласятся со мной. Я надеюсь идти по твоим стопам. — Дейвид Хадсон посвятил всю свою жизнь церкви — вот что Пол намеревался сказать аудитории, которая соберется, чтобы сердечно попрощаться со своим пастором.