Документальная литература

Мы всегда жили плохо, и вопросы веры приживались с большим трудом. Значит, есть в нашем русском характере что-то такое, что мешает понять самих себя и заставить изменить облик до настоящего. В книге указано на многое из того, что я сказал. Болью проносятся некоторые строки в веках и в чьих-то даже настоящих телах. Это отображение нашей истории на нас самих. И если она лжива и до сей поры недовыяснена, то боль и дальше будет поражать наши сердца, создавая на лицах упрямое выражение прошлого. …

Конечно, во многих случаях ученые идут на фейки ради славы, но именно такие фальсификации не являются долго живущими, и о них я также не буду говорить [3] . Но есть фальсификации другого рода – представители науки идут на них ради немалых денег. Деньги дают те, кого я выше назвал «кто-то». Эти «кто-то» дают науке «социальный заказ» на изготовление новой «истины». Выйдя из стен «храма науки», эта новая «истина» дальше начинает активно распространяться через СМИ, а также систему образования, иногда…

* * * …Было еще очень рано. Восточный горизонт едва-едва начинал светлеть, робко пытаясь бросить на улицы и бульвары Москвы первые тени. Магомед попытался уснуть. Но лишь только закрыл глаза, как перед ним вновь вспыхнуло разрывами лилово-чёрное, гудящее раскалённым металлом небо с огнистыми полосами; раскатистый гул вражеской артиллерии, рвал барабанные перепонки, четвертовал волю ураганным огнём… Клочья былых сражений, как очереди трассирующих пуль, вновь и вновь опаляли память генерала. …

Неправдоподобно? Конечно, неправдоподобно, если исходить из современных стерильных, антикоммунистических – и неизбежно антиисторичных – представлений о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Но раскаленные годы между двумя мировыми войнами не ведали рефлексии, принуждая к выбору между красным добром и черным злом. * * * Ощущения, которые я испытывал, погружаясь в межвоенные годы, выходят за рамки академического опыта историка. Описать их можно, только прибегнув к патетическим – так ведь и время…

Впрочем, 26-летний сценарист Бад Шульберг искренне изумился, когда его назначили соавтором создателя «Великого Гэтсби»: он-то был уверен, что Фицджеральд умер в незапамятные времена. А тот в третий раз тщетно пытался поправить голливудской поденщиной свое отчаянное финансовое положение. Его «Последний магнат», который мог бы оспорить у «Дня саранчи» титул лучшего романа о Голливуде, остался незаконченным. Успел ли коммунист Фицджеральд дочитать «18 брюмера Луи Бонапарта» Карла Маркса, виртуозный…

My_tana: Всем привет. Готовы немного предаться ностальгии? Sloon: Говорите за себя. Настоящая ностальгия – зайти через старый QIP в родную «аську» и обменяться сотней старых добрых смайликов. Не знаю, как вы, но я скучаю по желтому значку в трее. My_tana: Все тот же нытик, как и десять лет назад. Не поверите, что нашла, разбирая хлам перед новым годом. Карты отплаты интернета от РОЛ. Синие, трехчасовые. Наверняка потратила их обе, ругаясь с вами по ночам в 2005-ом. Izekkil, кажется, ты собираешь…

Причёска у Янины по моде: волосы уложены надо лбом валиками, локоны свободно падают на плечи. У неё приметная внешность, с необычным, очень приятным сочетанием тёмных волос и голубых глаз. Подкрашивая губы розовой помадой, она перехватывает Асин завистливый взгляд. «Выфрантилась… На восемьдесят рублей зарплаты такое не купишь», – возникла в голове чёткая мысль. Ответить бы, да нельзя – будет хуже. Нина заглядывает на минутку к заведующей, спускается по кованной лестнице и выходит на улицу.…

Читая эту книгу, весьма занятно наблюдать за тем, как совсем недавнее наше прошлое, 2011–2013 годы, теперь становится тем временным отрезком, откуда мы должны черпать сведения, так необходимые для того, чтобы понять, как Россия пришла к тому состоянию, в котором находится сейчас. 2020 год и все его катаклизмы заложены там, в начале десятых годов. И заметки Кругосветова из того времени, крайне занимательные на момент написания, теперь подсвечены другим светом. Понимаешь, как часто автор оказывался…

Дома у Оксаны с Мариной никого не было, они говорили, что вроде как и вовсе родители в отъезде. Зато у них была пачка сигарет, и прикольный палас, в который можно было плевать. – Он всё впитывает. – сказала Оксана, и плюнула на ковер. Всё и правда впиталось. Мы курили вчетвером, плевали в палас, и умилялись, что следов не остается. Нам в нашем малолетстве всё происходящее казалось запредельно крутым, но зачем всё это было нужно пятнадцатилетним девочкам – я до сих пор не знаю. Ничего криминального,…

25.12.55 г. ИРА, ПРИВЕТ! Сегодня утром приехал в наш заснеженный край лесов, озёр и диких камней. В этой дикости природы есть и своя прелесть. Здесь сейчас тепло: так примерно градусов 10, не больше. Сегодня весь день идёт симпатичный снежок. Когда я приехал сюда два года назад, после южного климата Германии, эта северная природа показалась мне очень не уютной. Но это только первые впечатления. Нам, военным, свойственно очень быстро привыкать к любым условиям, и мы умеем быстро находить и…

Эпоха модерна, начавшись с оптимистической веры в разум и прогресс, с развитием капиталистических отношений стала обнаруживать кризисные тенденции. Философы и теоретики Европы, в частности представители так называемой Франкфуртской школы (Т. Адорно, Э. Фромм, Г. Маркузе), стали утверждать, что неуклонная рационализация человека, общества, техники, науки, культуры ведет к забвению природного начала, к подавлению личности, ее унификации, к засилью массовой культуры. «…послевоенный мир, переживший ужасы…

Почему для меня было важно услышать рассказы Ирены Вейсайте? Упомяну здесь лишь несколько аспектов, при этом постараюсь расставить какие-то ориентиры для будущего читателя. Личная история Ирены Вейсайте позволяет взглянуть на четыре эпохи двадцатого века: межвоенное время, период первой советской и нацистской оккупации, советский период, возрождение и становление литовской независимости; помогает интерпретировать эти эпохи и перекинуть между ними мосты взаимопонимания. Так что во время наших бесед…

Жениных родителей не было, когда перебрался на море, в тридцатом году. Теща, старикова хозяйка баяла: преставились, в мор. Стало быть, Колзуев, Оким, временно невидимый – тесть; укко, вообще говоря. Укко, по-чудски, по-чухонски, али как там сказать, более правдиво: старик. Теща, соответственно: акка. Ну заволокло старика! Ни взвидети дедулю, ни укнуть. Также, нипочем не докликаться до жениной бабки. Некогда в заречье, на остров простирался мосток; лавушка, иначе сказать. Рухнула, почти целиком.…

Борьба между естественной природной средой и повсеместным на неё наступлением идёт отчаянная. В июльские жаркие дни вдоль автодороги, от Никитского монастыря бегущей вниз, к воде, а далее ровной бетонно-асфальтовой лентой вдоль северо-восточного берега озера до речушки Кухмарки, впритык, одна к другой, заполняют обочины слева и справа, сползают, где только возможно, на луговину, в овражки, на бугры и горушки тысячи железно-пластиковых «коней». На водопой впрямую, на четырёх колёсах, этой могучей…

Вдруг мне в голову сами собой пришли стихи. Осенью листья желтеть начинают, С шумом на землю ложатся они, Ветер их снова наверх поднимает И кружит, как вьюгу, в ненастные дни. Стихи были непохожи на то, что меня окружало. Они выразили, видимо, мгновенно пронзившее меня чувство непрочности счастья, преходящести того солнечного радостного мира, который тогда меня окружал. Стихи родились из вдруг почувствованного протекания времени. Мне и сейчас кажется, что стихи – это острое чувство наполненности…

– Нет, друг мой, – сказал Мазаир. – Он вернется на свой аэродром. И живые птицы всегда возвращаются в родные края после непродолжительной зимовки. Вместе с Мазаиром было около десяти мальчишек, решивших принять участие при запуске самолета, сконструированного его собственными руками. Еще до того, как прийти на берег Хазара, на равнине, что рядом с поселком, он провел испытание своей новой модели самолета. Он завел резиновый мотор, и самолет заработал на полных оборотах. И тогда он с разбегу…

И лишь немногие могут с гордостью смотреть назад, чтобы честно говорить вперёд. Почти ностальгия Тихая, безветренная, но весьма холодная ночь сменилась резким восходом яркого, жгуче ослепительного солнца. Необычно быстрое пробуждение дня – вдруг всё обрело тени и краски, а светило начало нагревать землю. Видимо, сумерек в этой стороне не бывает. Мы всю эту ночь, словно пьяные от своей вынужденной бессонницы, ходили по краю неизвестного нам аэродрома и не знали, как согреться. Мороза не было,…

Останки Т-34 горели, а то что осталось, выглядело как корявые малиновые борта плавящегося мангала. «Юрка! Старшина!…» – молотом бухнуло в висках. В лицо ему пахнуло страшным жаром, в котором явно угадывался привкус горелого мяса. Красно-малиновое сияние корпуса бронемашины убывало, становясь жемчужно-чёрным, фиолетовым. Корма танка внезапно снова рванула, разбрасывая расплавленный металл дождём серебряных рублей. Он насилу поднялся. Укрываясь за танком сделал три шага. Ноги подкашивались, но в…

С наступлением осени дома начались обычные хозяйственные дела. Мы все вместе запасались на зиму: солили капусту, помидоры, огурцы и арбузы, собирали в лесу тёрен и грибы, сушили абрикосы и мочили яблоки. А ещё варили варенье для больших праздников и почётных гостей, но получалось не так много, так как сахар был дорогой. Малиновое варенье берегли на случай болезни. Женщины сбивали сливочное масло: наливали сливки в четвертную бутыль с узким горлом, закупоривали и катали на коленях до образования…

Это квартира, в зеркалах и витринах, Каждый здесь угол, трофеем забит. Здесь Telefunken с цветными огнями, Бархатный звук непрерывно вещал. А, холодильник! Висели солями! Я с голодухи, один оторвал. А, длинный зал, со столом для приемов, В вазе шикарной, стояли цветы. В воображении, подобных объемов, Не сравнить жилищам моей нищеты. Кто же такой отец друга Гиви? Откуда богатство такое пришло? В особом отделе служил у комдива, Вагонами с фронта, гнал барахло. Школа моя на спуске…