Эро литература

И больше ничего не сказала. Потому что боялась, что голос будет дрожать. Мы не виделись пять лет. Пять очень долгих, наполненных значимыми событиями, лет. Я была абсолютно уверена, что больше никогда в жизни не увижу Матвея! Он ясно дал мне понять, что никаких шансов на общее будущее у нас нет. И он сделал все, чтобы я не смогла его найти. Да, я его искала… А теперь он стоит передо мной и улыбается! Он все такой же — самоуверенный, нахальный, излучающий силу и обаяние. Настоящий мужик.…

Беру жестяное ведро, складываю туда обрывки дневника, подношу зажигалку и подпаливаю бумагу. Смотрю, как огонь пожирает листы, как они чернеют, и рассыпаются в пепел. Вот так и моя жизнь просто рассыпалась. Наивная Наташка сгорела в огне любви. Усмехаюсь про себя. Но теперь, вместе с дневником я сжигаю беззаботность, доверчивость, наивность. Я ведь сильная. Значит, из пепла растоптанной любви должна возродиться новая Наташа — неприступная, холодная. Она не способна на любовь, она не будет подпускать…

Не знаю, как увидел пешехода. Наверное, даже не увидел — почувствовал. Не было же никого и вот за пару метров от меня стоит. Просто стоит и не двигается, словно кто-то невидимый держит на месте. Выжал педаль тормоза в пол и за ручник схватился, кверху поднял, колеса завизжали. Сердце стучало так оглушительно, словно барабан. Единственная мысль в голове была: хоть бы не насмерть. Все произошло за считанные секунды, но такое чувство, что это мгновение длилось годами. Не знаю, каким чудом, но машина…

Почему он вообще, спрашивает математику у меня? Зачем? — Ты дурак, Тардашевски? Я её сама не понимаю! Как будто ты, блин не знаешь. — проворчала себе под нос. Но думаю, парень услышал. — Огрызаешься, Донцова? Страх потеряла совсем? — цокнул языком и прищурился. На его лице застыл наглый оскал, отчего лицо стало наоборот, симпатичней, из-за появившихся на нем ямочек на щеках. — Отстань ты….- хмыкнула и отвернулась от недоумка, когда почувствовала как меня толкнули в сторону. Этот идиот схватил…

И вот он изменился, каждый день напоминая мне о том, о ком я старалась забыть. Время после родов было самым тяжелым. Я сомневалась, что справлюсь, что смогу и выдержу. Была апатия, нежелание что-либо делать, депрессия, из которой меня буквально выволакивал Зеки. Я благодарна ему за помощь, но я боялась за то, что стану причиной его смерти. Что в один из дней вместо него на пороге появится Тимур. Злобно оскалится и скажет, что Зеки больше нет… и заберет Давида. — Мамочка никому тебя не отдаст,…

Аверина Екатерина Ты будешь просить еще Пролог -Феликс! - шипит девчонка разъярённой кошкой впиваясь ногтями в самое ценное прямо через ширинку. - Я. НИКУДА. С. ТОБОЙ. НЕ. ПОЕДУ! Какое из этих слов тебе не понятно? - Сжимает пальцы сильнее разжигая во мне дикий, животный азарт. Перехватив Софи за запястья, задираю руки над белобрысой головой, вжимаю в кирпичную стену тело. Её грудь упирается в мою. Она часто дышит от злости. Красивые глаза мечут молнии. -София, - веду носом по её щеке…

И даже больше. С потерей компании мы потеряли отца. Сначала он пытался держаться… Пил, ругался… Нет, он не умер-он пропал. Пропал без вести. Вышел из дома одним дождливым утром и не вернулся больше. Мать тогда еще не начала спиваться, но уже прикладывалась к бутылке с крепким спиртным, обивала пороги, на тот момент еще милиции, нанимала частных сыщиков и тд. Словом не опускала руки… Хватило ее на пол года… Дом мы вскоре продали, перебрались в Химки в унылую трешку, которую мать купила на вырученные…

— Милка. Ну ты чего? Не реви, — успокаивала меня подруга, а я только носом шмыгнула и зажмурилась крепко. — Дайте нам два пирожных. Спасибо. Пошли, Мил. Сладкое всегда помогает. Она отвела меня к дальнему столику и поставила передо мной одну тарелку с каким-то неудачным экспериментом повара. Будто кто-то срыгнул массой цвета детской неожиданности, но на вкус оно оказалось ничего так даже. — Ты совсем раскисла, Мил, — убитым голосом проговорила Кристина, взяв меня за руку, — что мне сделать, чтобы…

Мои щеки запылали сильнее от слов Джулии. Я до смерти любила ее. Мы стали лучшими друзьями в шестом классе элитной школы для девочек, куда обе ходили. Джулия всегда была полна жизни и фонтанировала идеями. Я же была стеснительной, и у меня не было друзей, потому что я была новичком. Джулия тогда села рядом со мной и заговорила, собственно говоря, с тех пор она так и не умолкала. Она вытащила меня из моей раковины, и я любила ее за это. Порой Джулия была для меня слишком дикой, но сегодня я согласилась…

Гнала от себя воспоминания, которые, нет-нет, да напоминали о себе, врываясь без спроса в устаканенную, выстроенную по мелким щепкам жизнь. То парень издалека промелькнет, похожий на Дениса, и тогда сердце мучительно заноет. Защемит, распространяя по телу болезненные сокращения. То имя «Антон» всплывет на поверхность, так, между прочим (Антонов в их курортном городке хоть греблю гати), а всё равно передёргивало. Окатывало такой тошнотворной и устрашающей волной, что реально становилось страшно. …

— Да не переживай ты так, — видя моё беспокойство, произнёс Майкл. — Сейчас кучерявый придёт и всё устаканится, а вот, кстати, и он… — За стеной послышались чьи-то торопливые шаги, вслед за чем выдвижная дверь резко распахнулась. Такая же светловолосая высокая дама с тёмными выделяющимися стрелками на глазах неожиданно предстала перед нами. Чёрная отутюженная блузка, такая же чёрная юбка и высоко задранные чулки почему-то показались мне крайне вызывающими. Оглядев частично пустующее купе и с облегчением…

Вот девушка, ещё несколько минут назад она поддерживала парня, а теперь смотрит на него с презрением, а на меня с обожанием. Она больше раздета, чем одета. Непонятный пояс вместо шорт и полупрозрачный топик, где отчётливо видна грудь четвертого размера. Ничего так, может, себе как трофей забрать на ночь? Я победитель, а значит, беру всё, что хочу, пусть это будет баба противника или его жизнь. - Убей! - Мочи эту тварь! - Зверь, зверь!- скандирует толпа, и я наношу ещё несколько ударов, чтобы…

Глава 1 Запах хлорки, лекарств, готовящегося в пищеблоке ужина. Кто-то другой поморщился бы от этого тошнотворного аромата, проникающего в ноздри и пропитывающего все, что оказывалось под его парами. Но внутри Константина эта атмосфера вызвала приступ ноющей ностальгии. Как и просторный, белый, ярко освещенный коридор. Привычным движением мужчина просунул руки в рукава медицинского халата и слился с больничной действительностью. Он быстро шел вдоль дверей в палаты к ординаторской на углу. Коктейль…

— Что это? — брать совершенно не хотелось. Если там будет что-то связанное с нашей ситуацией, просто отправлю в мусорку. Сил уже нет подобное видеть. — Прочти, — только и сказала родительница. Пришлось взяться за него, да только с первых строк оно и правда не понравилось. Очередная повестка от приставов, точнее обращение ко мне, как к наследнице деда, почившего почти месяц назад, когда начался самый ад для нас с мамой. Он был последним сдерживающим фактором для тётки, не дающим ей пойти во все…

Пролог Большой и светлый кабинет, оформленный в чисто деловом стиле, идеально подходит мужчине, сидящему в удобном кожаном кресле за массивным рабочим столом, столешница которого выполнена из цельного куска векового дуба. По левую сторону вдоль всей стены тянутся полки с различными папками и книгами, тогда как противоположная абсолютно пуста, за исключением лишь небольшого диванчика и журнального столика, стоящего рядом с ним. Огромное панорамное окно беспрепятственно впускает в помещение…

— Брось, барон. В самом деле, ты меня порадовал. Не представляешь, как скучна жизнь в этих стенах. Например, мой венценосный супруг забыл дорогу в мои покои еще кажется лет десять назад, сразу после рождения его второго сына. Так что проси о чем пожелаешь, ты же не хочешь чтобы я чувствовала себя в долгу, верно? Королева звонко засмеялась, как будто насмехаясь над самой собой. Ланн слышал о проблемах внутри королевской семьи. Ходили слухи, что юный второй принц был не очень похож на короля-консорта.…

Ещё раз пробежавшись по списку, я наконец-то решила за что взяться в первую очередь. Я стала относительно сговорчива со старым сантехником и фигурируя со всеми местными гуляниями, которые происходят сегодня вечером, никто не должен остаться без работающего крана или неуклюже застрять в унитазе. Посмотрев на свою сестру, чтобы сказать, что я встречусь с ней позже, огромный плоский экран на стене, позади неё, привлек моё внимание. Вероятно, девяносто процентов всего времени, на экране воспроизводятся…

Ира просто не поймет, даже если я попытаюсь ей все рассказать — она точно не сможет принять факт, что девчонка в двадцать два года может просто искренне восхищаться мужчиной, который когда-то был близким другом ее отца, катал ее, маленькую, на плечах и читал сказки, пока она, объевшись мандарин, валялась в постели с аллергией и температурой. Я и сама не особенно четко могу объяснить себе, зачем приперлась сегодня в «Затмение». Олег Игнатов всегда был для меня… идолом. И я, десятилетняя девчонка,…

– О-о-о-у, – окатывает ледяной. От холода сжимается буквально все. И внутри, и снаружи. Когда выхожу из ванной, в квартире уже никого нет. Выдыхаю с облегчением. Даже голове легче стало. Прохожу к барной стойке, хочу включить кофемашину, но вовремя торможу себя. Не готов я еще к шуму. Поэтому достаю из шкафчика аспирин и растворяю его в стакане воды. Выпиваю. Так, теперь главное ожить. Но домофон разрывает такую блаженную тишину. Никого я не жду, поэтому возвращаюсь в постель и прячу голову…

«Ты идиот?» — спросила мама и заплакала. «Да с чего ты такой идиот-то?» — слегка удивился отец. Предки были в разводе давненько, вот сколько Бро себя помнил — столько и были разведены. Нет, отношения сохраняли, отец, когда бывал в Москве, являлся по выходным как часы — в кино или цирк, на старую дачу «руками поработать» или «на природу» — на рыбалку или просто в лес. Старший Волков был ярым сторонником «мужского духа», суровых превозмоганий сырости и комаров. В принципе неплохи были те «развед-вылазки».…