Исторические любовные романы

Этот лунный свет – такая обманчивая штука! Когда смотришь издали, совершенно невозможно понять, то ли и впрямь луна выглянула из-за тучки, то ли там… кто-то неспешно идет из покоя в покой… какая-то фигура со свечой в руке… Иногда фигура приближается к окну и стоит некоторое время неподвижно. Если сильно напрячь зрение, можно разглядеть узкую женскую руку, которая загораживает пламя свечи, дабы оно не мешало всматриваться в темноту. Пальцы этой нежной руки освещены так ярко, что видно: они увиты…

Ольга протяжно вздохнула: чего уж греха таить… Как будто кто-то специально толкал «Рассвет» в бездну. Будучи не раз на грани банкротства, предприятие всё же умудрялось «выплыть». И это несмотря на то, что старой фабрике срочно нужна была полная модернизация и внедрение современных прогрессивных технологий управления. Было бы здорово вдохнуть в неё жизнь, освоить выпуск востребованной продукции, выйти на качественно новый уровень развития. Доказать всем, что и небольшое предприятие может стать конкурентоспособным.…

– Эй, Бриггс, ты что делаешь? Зачем путаешь бедняжку? Второй голос прозвучал так же близко, как и первый, и Клер узнала главаря. Не удержавшись, она остановилась и, подняв голову, опять посмотрела наверх. Две темные фигуры стояли на самом краю обрыва, но заметили они ее или нет? Клер очень надеялась, что не заметили. Немного помедлив, она посмотрела вниз и увидела только пену у берега и черную безбрежную ночь за клочьями тумана. Но она точно знала: от относительно безопасного берега ее отделяют…

Леди Мери вздохнула: – Неужели мужчины никогда не изменятся? На твою жизнь трижды покушались, а ты советуешь мне не волноваться. – И трижды попытки оканчивались неудачей. – Да, но в последний раз твоя жизнь висела на волоске. Эта опасность, исходящая от неизвестного… – Мы оба знаем, кто хочет видеть меня мертвым. – Ботолф осекся, увидев, как побледнела мать. – Я не могу в это поверить, – проговорила она слабым голосом. – Сэсил – твой брат. – Сводный брат. – У вас одна кровь, кровь…

Эдвард покачал головой: — И ты утверждаешь, что никогда не притрагивался к той девице? Впервые за весь разговор Джереми почувствовал себя неуютно. — Ну-у, вообще-то я не говорил, что никогда до нее не дотрагивался… — Джереми… — …но я совершенно точно не хотел на ней жениться. Вот в чем дело. — Джереми, — повторил лорд Эдвард рокочущим басом, который он приберегал для выступлений в парламенте и выговоров детям. — Разве я не объяснял тебе, что есть женщины, с которыми мужчина может… проводить…

Нетти права. Она вообще знает о Рослин больше, чем она о себе. Шотландский акцент, унаследованный от Грэмпа и той же Нетти, и правда прорывался у девушки лишь тогда, когда она пребывала в крайней степени отчаяния или раздражения. У Рослин и сейчас было немало причин для огорчения. И все-таки она не настолько выбита из колеи, чтобы забыть безукоризненный английский, который терпеливо вколачивала ей в голову педантичная учительница. — Надеюсь, сундуки с нашей одеждой уже прибыли. Иначе мы окажемся…

Если говорить начистоту, то Брэден никогда не питал к Эбигейл Девон никаких чувств, кроме легкого презрения. Но он трезво смотрел на вещи и знал, что должен обеспечить Шербург законным наследником, а потому смирился с волей родителей. Пока не застал ее в объятиях Гранта. И понял, что есть вещи, с которыми смириться не может. Он может отказаться от любви и заботы, может остужать жар души морским ветром, но этот их поступок задевал самые основы его самоуважения. Нервным движением Брэден взъерошил…

Небольшая наемная карета остановилась у виллы Роза. Синьор Джакопо, – по чистой случайности, разумеется! – оказавшийся неподалеку, наблюдал, как кучер и лакей сняли с крыши несколько сундуков и узлов и унесли в дом. Затем из кареты вышел синьор Фальконе и подозрительно огляделся, словно желая убедиться в безлюдности улицы. Синьор Джакопо – просто так, на всякий случай, отпрянул в тень ограды. Видимо, Фальконе остался удовлетворен, ибо по его знаку из кареты выскочила вертлявая, проворная особа…

 Она отошла от отца на несколько шагов и с ужасом посмотрела на него.  -Значит это не ложь? Ты действительно хочешь выдать меня замуж?  -Дорогая, каждая девушка мечтает об этом! Не понимаю, почему ты это так воспринимаешь?Ведь рано или поздно тебе всё равно придётся выйти замуж.  -Но я не хочу! Мне хорошо одной! Одной и свободной!Я не хочу утратить свою драгоценную свободу.  -Что за глупости? Уильям, сын моего друга, хороший человек. Он не допустит этого. К тому же,…

– Полли, Полли! По дорожке ей навстречу бежал Джаред Марриот. В темноте белый капор Полли светился как фонарь. Она тоже чуть было не побежала навстречу Джареду, но, вспомнив, что в корзинке у нее лежат яйца, пошла более спокойным шагом. Наконец Джаред добежал до нее и, запыхавшись, сказал: – Я боялся, что с тобой чтонибудь случилось. Полли рассмеялась и позволила Джареду взять у нее тяжелую корзинку. – Это у сестры Филдингто? Самое страшное, что могло со мной случиться, если…

— Поторопись, Софи! — крикнул один из них. — Сейчас не время мешкать! Оба скрылись из виду, когда девушка добежала до второго этажа. Кто-то окликнул ее: — Подождите! Умоляю вас! От удивления Софи замерла как вкопанная. Этажом выше она увидела жену своего хозяина, графиню де Жюно, которая выбегала из двери, шурша шелковым платьем; на шее графини сверкало жемчужное ожерелье. — Графиня! — воскликнула Софи в ужасе от того, что хозяйка до сих пор здесь. — Вам нужно уходить. Кучер вас ждет. — Раньше…

Оставалось только топнуть ногой и пожелать проклятому герцогу однажды повстречаться с Зелёной девой в полнолуние где-нибудь на Дворцовом канале. Пусть бы хвостатая утащила его в самую тину! На первый взгляд могло показаться, что окно разбили случайно. Зацепили багром или веслом проплывающие мимо гондольеры*, везущие пьяных гостей. Такое нередко бывает на канале в дни больших праздников. Но только не в этот раз. В этот раз на полу посреди россыпи пажитника Миа увидела булыжник, обмотанный куском…

Серые глаза сверкнули в темноте. Он ждал, терпеливый и наблюдательный. Свет на первом этаже погас, в то время как этажом выше окна начали загораться одно за другим. Семья ложилась спать рано по стандартам высшего общества. Они предпочитали компанию друг друга всем этим балам, светским раутам, маскарадам и прочим сборищам. Насколько ему было известно, на сегодня у них не было запланировано ни одного мероприятия, что вполне отвечало его намерениям. Стража была хорошо вышколена, он едва мог расслышать,…

В доме Злату любили гораздо больше, чем безответную Анечку, считали за молодую хозяйку, и это очень злило госпожу Алимову. Отец потер подбородок и положил перо: –  Ко мне с визитом вчера заезжал Юрий Новаков-ский, помнишь его? Злата наморщила лоб. Новаковский… Ах да! На последнем балу у Мавриных этот молодой человек приятной наружности оказывал ей всяческие знаки внимания. У него чудесные волосы… цвета осеннего поля! Но, к сожалению, он Злате совсем не нравился. – Да, припоминаю, – ответила…

Ей казалось, что жизнь кончилась. Она отложила дневник в сторону. 1 «Дорогой папочка, прошла неделя, и я снова берусь за перо. О тете Арабелле по-прежнему ничего не слышно. Я уверена, что она приедет. Но когда? Мне так одиноко, папа, и я ужасно скучаю по тебе. Из конторы мистера Гринберга мне сообщили, что твое завещание огласят в следующую пятницу. Может быть, тогда мое будущее прояснится». Бесшумными шагами Джон Бартоломью мерил изысканный турецкий ковер. Привычным движением он извлек…

— Считай, тебе сегодня повезло, маленькая леди. Дядюшка Годфри возьмет тебя с собой. Лотти отрицательно покачала головой. Он же слуга, не родственник. — Нет, я подожду здесь папу. Годфри раздраженно шлепнул девочку. За все три года жизни леди Шарлотты Эндикотт никто еще ни разу не ударил ее. Потрясение и боль стали для нее слишком большим испытанием. Лотти забыла, что должна быть храброй, как учил ее папа. Она просто маленькая девочка, ребенок, она хотела быть с мамой. Она хотела домой. …

— Синклер Сент-Джон, герцог Сомертон! — выпалила она, не задумываясь о последствиях, которые могли повлечь за собой ее необдуманные слова. Улыбки на лицах подруг сменились выражением крайнего удивления. — О Господи! — воскликнула потрясенная Тина. — Сомертон — один из самых завидных женихов в королевстве. Не слишком ли высоко ты метишь, Юджиния? — А почему бы ей не замахнуться так высоко? — пожав плечами, произнесла Оливия. — Юджиния заслуживает самого достойного жениха, ведь в ее жилах течет…

Она раздумывала, не вычеркнуть ли ей последнее предложение, когда перед ней внезапно появилась горничная. — Мисс Сара, осторожнее. Вы что, хотите закапать платье чернилами? Сара торопливо положила перо. — С чего ты взяла? У меня и в мыслях этого не было. Но чем еще я могла себя занять? Скорее бы маман пришла за мной, я так волнуюсь, что едва могу совладать с собой. Горничная засунула обертку в большой платяной шкаф. — Ничего удивительного, сударыня — в такой день! — Она всплеснула пухлыми…

К жилищу Мина двигалось великолепное шествие. Над толпою двенадцать человек несли широкое кресло под балдахином с карнизом. Боковины кресла украшали лев и сфинкс. Две крылатые богини были изображены на спинке. В носилках восседал сверкающий как солнце сын Хора, воплощение Ра на земле. Ближайшие к шествию повергались ниц. На фараоне был синий шлем с уреями* и лентами и золотая накладная борода. Грудь и плечи его закрывало широкое ожерелье из многих рядов бус; поверх него на двойной золотой…

Ник проглотил комок, подкативший к горлу. Глаза заволокло влажной пеленой. Да, он счастлив за них, чума его возьми совсем! Они созданы друг для друга – он знал это с самого начала, Может, именно поэтому он не особенно старался завоевать расположение Маргерит? Нет, надо быть честным хотя бы перед самим собой. По правде сказать, он просто боялся сократить расстояние между ними, особенно после того, как она заявила, что все его ухаживания ни к чему не приведут. Он не был готов к отказу, а в том,…