Исторические любовные романы

Только в этом Энни могла бы согласиться с бабушкой. Родиться мужчиной было бы и в самом деле здорово, наверное поэтому Энни так любила Время Грез. Лишь там, в непокоренных еще просторах, она могла быть свободной. Просто быть… Почему же она не разделяла восторгов Нэн Ливингстон, наблюдая прибытие судов, принадлежащих «НСУ Трэйдерс» и швартующихся у широко раскинувшихся причалов? Да потому, что старая женщина знала каждую заклепку, каждый метр оснастки, все мачты и реи… Дэниел сжал руки в карманах…

Карета подпрыгнула на большом камне изрезанной колеями дороги, отбросив Аманду к дону Фелипе. Пробормотав извинения, она вернулась на место, бросив на него любопытный взгляд из-под темных ресниц. Он был таким холодным, таким замкнутым, в этих красивых чертах, так напоминающих мраморную статую, не осталось ни намека на мальчишку, которого она когда-то знала. Сейчас оказалось трудно вспомнить Фелипе мальчиком, трудно вызвать в памяти те давно прошедшие летние дни под ярким техасским небом, когда она…

От Шарлотты Уэлтоны требовали лишь, чтобы она принимала подарки и платья, которыми они щедро ее одаривали, вела себя так, чтобы по сравнению с ней их проказливая наследница казалась ангелом, и никогда ничего не критиковала. В целом работа была даже приятной, подумала, скривив губы, Шарлотта, направляясь вдоль крытой галереи к распахнутой двери все конце. Она должна быть забавной, любезной и соглашаться участвовать в любых дурацких затеях, которые могли взбрести в голову ее подружке Маргарет. Она…

— Не могу сдержать восхищения, — сказал он. — Позвольте вашу руку! Я подала ему руку, думая, что он только проводит меня до стула. Но он чуть приподнял ее, развернул и неожиданно поцеловал туда, где бьется тонкой ниткой пульс. — Что вы, Сергей Иванович, — равнодушно заметила я. — Вам стыдно! И не смущайте меня. — Не будьте жестоки! — от его гладких и пухленьких щечек исходил экзотический аромат. — Вы заставите ревновать Александра Михайловича! За столом я была невнимательна. Пила вино, смотрела…

– И все-таки сегодня вам не было равных! – воскликнул он, а затем слова хлынули сплошным потоком: – Вы свалили четырех прославленных рыцарей, а сами остались невредимым! – Он со свистом рассек воздух кинжалом Ива, намеренно не замечая укоризненный взгляд хозяина. – Ни за что бы не поверил, если бы не увидел это своими глазами! – продолжал Гастон. Его глаза горели, он размахивал руками, подражая точным ударам рыцаря. Ив начинал опасаться, что Гастона всерьез увлекла рыцарская…

Слегка ослабив ленточку под подбородком, Роксана надвинула на самые брови легкую летнюю шляпку, чтобы палящее индийское солнце не резало глаза. А они у нее были очень красивыми – светло-зеленого цвета, широко расставленными. Глаза не только украшали и без того обворожительное лицо, но своим загадочным выражением выдавали в Роксане женщину, с которой нельзя не считаться. Роксана заставила себя отвлечься от размышлений, в которых пребывала в последние минуты. Сейчас надо было оценить возможную опасность…

Он приподнялся на локтях и, наклонившись над ней, прижался жадными губами к ее рту. Казалось, она должна содрогнуться, ощутить гадливость, но ничего подобного не случилось. Его рот был влажным и жарким. От его прикосновения ее губы пронзила трепетная дрожь. Она уловила какой-то непередаваемый, теплый и чуть сладковатый вкус. В нем чувствовались неистовость и биение жизни. От его большого и мускулистого тела. От него исходил естественный запах мужчины, стойкий и насыщенный. Она удивлялась, что не…

Магнус поднял голову и уставился на управ­ляющего. В эту минуту порыв ветра обрушился на бухту и сорвал с головы девушки капюшон, от­крыв ее лицо. Девушка сидела, окруженная своими пожит­ками, среди которых Магнус приметил кожаный, окованный железом сундук. Похоже, собирали ее в большой спешке, а потом привезли сюда, выгру­зили и бросили. Но она не была наложницей. По крайней мере, по словам управляющего. И Магнус не мог не признать, что девушка была поразительно красива. Ее длинные, свобод­но…

Его снова передернуло, когда он вспомнил переполох, который вызвал его приезд и который ему пришлось вытерпеть сегодня вечером. Натан прибыл как раз в тот момент, когда прозвучал гонг к ужину, испытывая единственное желание – поскорее принять горизонтальное положение, желательно в теплой постели, где его замерзшее тело могло постепенно оттаять, а мозг – погрузиться в безмятежный сон. Он придумал несколько способов избежать застолья, но все эти увертки не помогли ему устоять перед достойным восхищения…

— Это еще не все, сэр, — продолжал Дженкинс. — Ваш брат просил передать: «Вест-Уинд» на тихоокеанской линии прошел за день триста пятьдесят миль! У меня с собой выписка из корабельного журнала. Провалиться мне на этом месте, если это не новый рекорд, сэр! Когда Лок открыл дверь в таверну, он был весь как натянутая струна; теперь он позволил себе немного расслабиться, впрочем, никак не выразив своих эмоций. Только одобрительный кивок: — Так держать, капитан. Хорошие новости и полный трюм. Трудно…

Констанция видела, как Сенрен сдернул одного из рыцарей с лошади и выхватил его меч. Графине хотелось закрыть глаза и не видеть того, что неумолимо должно было случиться, ей хотелось молиться. Но глаза не закрывались, и она, объятая страхом, смотрела, как он дерется, выкрикивая слова на незнакомом ей языке. Внезапно рыцари спешились и упали в грязь. Они лежали в своих белых туниках лицом вниз. Нанося удары, Сенрен кричал на них, находясь в каком-то диком возбуждении, но рыцари даже не пытались сопротивляться.…

Генриетта прикусила губу, и крепче стиснула ручки саквояжа. Даже если папа и найдет ее, она никогда, ни за что на свете не согласится выйти замуж за того человека, которого ей прочили: Сесила Эндрю Джона Туакера, тринадцатого ребенка и седьмого сына эсквайра Элтона Туакера из Лейдиз-Филд в Йоркшире. Или, точнее говоря, преподобного Сесила Туакера, приходского священника церкви Святого Якова в Скамбл-он-Стаут, Йоркшир, Англия. Тем же утром у берегов Дувра, Англия Первые лучи солнца окрасили…

– Этот номер поменьше, но здесь есть довольно большая кровать, а под ней – низенькая кровать на колесиках. Леди не следует оставлять одну, – сказал управляющий отеля, с сожалением глядя на находившуюся без сознания девушку, которую Локлейн держал на руках легко, как пушинку. – Она не будет одна. Я присмотрю за ней, не беспокойтесь, – заверил взволнованного мужчину Локлейн, кладя Мюйрин на кровать. – И не были бы вы так любезны, чтобы попросить доктора осмотреть ее, как только он закончит с мистером…

— Ну что, готова идти? — Пожалуй. Он все еще не смотрел на нее, светлые его волосы густой челкой падали на лоб. «Райль такой красивый», — подумала Джинкс. Сейчас, когда она оправилась от шока, вызванного тем, что он изобразил ее совершенно взрослой, она почувствовала себя даже польщенной. Джинкс наблюдала, как он сворачивает мольберт и убирает холст. Когда они стали спускаться по крутой горной тропке, Райль взял ее за руку, и на этот раз она не возразила. Справа от них, через реку, находился…

Возможно, Саманта Перри бежала от обстоятельств, абсолютно безнадежных и безысходных… Или причина заключалось в будущем муже, к которому она ехала. О том, что побудило ее покинуть свой дом, Гвен предпочитала не думать. – Не надо так возмущаться, – ответила Саманта посмеиваясь, стараясь не обращать внимания на стоявших поблизости мужчин с их откровенно голодными взглядами. За время своего нескончаемого путешествия она привыкла видеть подобное выражение в их глазах. Оно и понятно – так мало женщин…

— Еще вина, отец? Симас молча протянул бокал и Нил присоединился к нему. Официант, все это время находившийся рядом, быстро подошел к столу и наполнил фужеры. Вино, как впрочем и обслуживание, было превосходным. — Такое долгое одиночество не приносит мужчине ничего хорошего. Я уверен. Послушай меня: рядом всегда должна быть женщина, — настойчиво продолжал Симас. — Харриет Мод… — Я имею в виду не просто болтовню в гостиной, сынок. Я говорю о «помятой постели». С тех пор, как мы уехали из Денвера,…

Капитан Трент Лебланк возвращался на свой корабль «Морской цветок». Бушевал ураган. Дождь лил как из ведра. Капитан не любил бродить по улицам чужих городов, заходить в портовые таверны, предпочитая обычно оставаться на борту. Он был не робкого десятка, но не рам видел шумные ссоры пьяных матросов и совсем не хотел ни за что ни про что получить нож и спину. Если Лебланк нуждался в женщине, первый помощник доставлял ее на корабль. Проведя с ней вечер и вознаградив за оказанные услуги, капитан отсылал…

Леофрун внезапно закатила Эллен звонкую пощечину. Дернув головой, девочка отвернулась. Щека горела, но ни за что на свете Эллен не поддалась бы порыву провести по ней рукой. Такого удовольствия она не доставила бы ни матери, ни Эдит. Эллен рано привыкла не показывать свою боль от побоев. В этом была ее сила: принимать удары матери, не плача и не унижаясь. Но вот справиться с горечью и яростью было не так просто. Неужели она должна заниматься всей этой скукотищей только из-за того, что она девочка?…

Но Шейн бросил ее. Он оставил ее наедине с гневом семьи, наедине с разочарованием, гнетущим ее сердце, наедине с соседями, что шептались у нее за спиной. И вот сейчас, когда она уже свыклась с одиночеством, муж зовет ее к себе. Она нужна ему. Проблема в том, что Кэтлин не могла понять, нужен ли он ей? Глава 1 Д жефферсон-Сити , штат Миссури Июнь 1847 года – Кэтлин Макенна! С неописуемым облегчением Кэтлин обернулась, чтобы посмотреть на человека, который выкрикнул ее имя с легким…

Джинджер в ужасе взлетела на дыбы, и, прежде чем Бесс успела что-либо сообразить, она мощным ударом была выбита из седла. Пребольно стукнувшись о мерзлую землю подбородком, девушка какое-то время даже не могла шевельнуться. Тяжести тела, которое свалило ее с лошади, она больше не чувствовала. Зато видела, как неясная огромная тень рванулась к Джинджер. Внезапно сознание Бесс прояснилось. Кто-то пытается отобрать у нее лошадь! Она нащупывала рукой пистолет, но его не было. Наверное, при падении…