Книги из серии "Переломный век"

Спустя два дня я покинул койку и смог выйти впервые на улицу. Прошел до ближайшей лавочки, уселся на нее и, болтая ногами, так как в моем нынешнем теле достать до земли не получалось, принялся раскладывать «по полочкам» все, что узнал за последнее время. Во-первых — мой «глюк» так и не прошел. Как я оказался в теле семилетки я так и не понял, но три дня подряд просыпаясь в окружении рабочих завода «Дукс» на панцирной сетке с болями от синяков во всем теле заставили меня поверить в факт моего «переноса».…

— Откройте, ОГПУ! — раздался из-за двери уверенный мужской голос. «Все-таки пришли, — промелькнула мысль в голове. — Как бы Михаила Ефимовича предупредить?» — Минуту, ключ найду, — крикнул я, а сам побежал в свою комнату. Быстро собрав в кучу свои записи, я поискал взглядом, куда бы их засунуть. В итоге не нашел. Да, мебель мы покупали, когда мне премию дали, но у меня был обычный письменный стол, да шкаф под одежду. Под матрас кинуть? Выхода нет, засунул туда. Показывать, что работаю над речами…

Нифига себе как вывернул мои слова Иосиф Виссарионович. — Да нет же, — поспешно замотал я головой. — Я предлагаю не избавляться от ОГПУ, а проверить их методы работы. И устранить те вредительские приемы, что сейчас дискредитируют ОГПУ и по большому счету идут во вред в первую очередь нам всем, помогая настоящим врагам народа. — Так поясните свою мысль более четко, — процедил товарищ Сталин. — Каким образом методы ОГПУ наносят вред? Ну, Серега, пан или пропал! — Первое — тем, что забирают…

— Пока не совсем понимаю, о чем речь. — О работе ведомств, которые вы проверяли. О вашем отчете. — А что с ним не так? — попытался я «прикинуться валенком», чтобы получить побольше информации. — Не нужно делать вид, что вы не поняли вопрос, — нахмурился Сталин. — Ваш отчет не похож ни на один другой, как по своей структуре, так и по изложению и сделанных в конце выводах. — Это плохо? — Нет, — хмыкнул генсек. — Наоборот. Мне понравилось. Уф, аж от сердца отлегло. — Но тогда в чем…

— Был на испытательном полигоне. Должна была произойти стрельба экспериментальным снарядом. Каким — я не знаю. Но во время выстрела боезапас взорвался, даже не покинув направляющую рельсу. Дальше — упал на землю и темнота. — Имя свое помните? Кто вы? Свое прошлое? Я дисциплинировано на все ответил, чем вызвал удовлетворенный кивок врача. — Амнезии нет, — повернулся он к Игнату, — кома прошла без последствий. Если у вашей службы есть вопросы к пациенту, можно будет их задать вечером. А сейчас…

— Да, — кивнул я. — Я предлагаю следующий план действий: первое — мы признаем, как и Германия с Англией, за поляками Тешинскую область. Этот шаг позволит хотя бы начать с ними переговоры, да и не отвернет от нас население этой страны. К тому же признаем на основании «воссоединения исконных земель». В принципе, этот тезис в долгосрочной перспективе выгоден и нам. — Каким образом? — заинтересовался Сталин. — Так Варшава когда-то входила в состав Российской империи, — усмехнулся я. — И русский язык…