Любовно-фантастические романы

Но я слишком горяч для нее. И люди находятся под запретом для отношений. По крайней мере, были, до того как Гаррет решил спариться с одной из них. Кроме того, она совершенно не моего круга. Свежая и страстная, она учится на факультете хореографии. Она не могла быть более чистой и невинной. А я занимаюсь мотоциклами и татуировками. И оборотень. Определенно не тот парень, который ей нужен. А если я трахну это сексуальное маленькое тело? Я погублю ее для всех остальных. Не хочу показаться…

Так, вот ты какой, Потаенный Лес! Будто в сизой дымке. Теперь главное: дойти до первых деревьев. Казалось, вот они, рядом, только к ногам словно приковали каторжные ядра. Шаг, еще один. В глазах темно, неужели вечер?! Дыхания не хватает, будто петля на шее. А если ползти?! Да, значительно легче, и не штормит. Вот и спасительная тень первого дуба. Дотянуться, коснуться рукой шершавой коры. — Помоги! Помоги мне! Сознание погасло. Это был сон. Возбуждающий, пьянящий, страстный, и вместе с тем…

Новый рывок — я не удержалась на ногах и полетела на этого мужчину. Он схватил меня второй рукой, получил удар локтем. Чернота, ощущение нескончаемого полета. Шорохи. Нехватка воздуха. Меня тошнило. В ушах гудело. Я билась, пыталась освободиться, но меня держали крепко. Удар коленями о землю. Трава под ладонями. Глоток свежего, непередаваемо вкусного воздуха! Господи! Какое счастье — дышать! Рядом кто-то закашлялся и, кажется, сел. Я повернула голову, и меня тут же повело в сторону. Вцепившись…

Яна устроилась поудобнее, выбросила из головы все раздраженные мысли и стала предвкушать экскурсию на превосходном английском. Причин выбрать именно подобный вариант путешествия было две: первая — разумеется, практика языка; вторая — нежелание видеть такой же ищущий взгляд у соотечественников, каким осматриваешь достопримечательности сама. Почти все иностранцы приезжали на остров не за Англией реальной, а за ее старым добрым литературным двойником, и все они в той или иной мере обманывались. Туристам…

Нет. Это не могло быть, ведь он пересек страну, чтобы попасть сюда. — Я отдал все, чтобы узнать ответы от вас. — И ты выживешь без них, — она отвернулась от него. Ее пеплос трепетал от ветра, двигался так, словно она плыла в прозрачной воде. — Постой! — закричал Амброзий. Ему нужно было убедить ее. Заставить ее понять. Но как ему убедить Оракула? Она знала все. Она видела его путь и все возможные пути. Но чем он мог ее убедить? Он потянулся к цепочке на шее и снял ее через голову. Этого…

— Жила-была очень несчастная женщина, — вздыхает Хохолок. — Золотишка полно, муж — красавец и души не чаял в женушке, но не было у них детей. Как бы они ни старались, ничего не получалось. И позы меняли… К моим щекам приливает кровь смущения. Хороша сказка начинается, с самого интересного. Кудряшка замечает румянец и криво усмехается. Мне неуютно и неловко, но я не предпринимаю попыток к бегству. — И травки пили и целителей звали, — продолжает тихо Хохолок, — но увы. Ни намека не дитя. Одна старая…

Впрочем, так и задумывалось. Сколько я себя помню — всю жизнь я старалась не выделяться. А помню я себя лет с семи. Нет, были в моей памяти и далекие образы ранних лет, но они казались больше похожими на бред или диковинный сон. Я помнила, что жила в большом городе с высокими стеклянными зданиями, упиравшимися в небо. Помнила крытые рынки в несколько этажей, где можно было купить все что угодно, и огромных металлических птиц, перевозящих людей по небу на невероятной скорости. Однако, как позже…

– Можешь лучше? – спросил Вестерхольт, снял с плеча гитару и с готовностью протянул мне инструмент. – Смелее, принцесса. Я с опаской посмотрела на тяжёлый гриф, увенчанный головой кобры. Терпеть не могу змей. Почти все в академии в курсе моей фобии. Уверена Винсент заказал себе это украшение не красоты ради, а чтобы доводить меня перед выступлениями. Прижала руки к груди и старалась сохранить невозмутимый вид, а ему нравилось наблюдать за моей секундной растерянностью. К счастью, громкие аплодисменты…

— Анют, ты, что дуешься на меня? — Дуются шарики на параде, а я огорчена!! — Ладно, давай упакуем платье и спустимся на ужин, Андрей скоро вернётся с работы, не стала спорить с ней, все равно на всякий случай возьму вот это платье, что сейчас на мне, оно нежно персикового цвета. — Хорошо, что поедите вы, а не родители, они бы мне и шагу не дали сделать. — Вот появятся свои дети, тогда поймёшь их, они же о тебе беспокоятся. — Да уже поздно обо мне беспокоится, вроде не маленький щенок, что…

Её сердце бешено колотилось в груди, может быть, она и не трусиха, но её рациональность сейчас протестует подобному решению. Однако Николетта не позволит кому-то навредить бедному животному! В то же время девушка старалась отгонять от себя мысли о том, что уже может быть слишком поздно. Ей нужно было отыскать одну из дыр в заборе из металлической сетки, которых, к слову, было достаточное количество. Этой ограде уже лет двадцать, если не больше. Кто же потратит деньги из государственного бюджета на…

Не то что бы Дея была ханжой, просто подобная откровенность казалось ей лишней. И конечно раздражал тот факт, что из-за этих вот пикантных историй на сон грядущий, ей потом приходилось краснеть, глядя в глаза лучшего друга. Она знала, что Ян любит ее, любит всем сердцем, но исключительно братской, возвышенной любовь. Они дружили с малых ногтей, с тех пор как Дея сказала своё первое слово - «Ян». И вот теперь такой конфуз. Опять же, откуда эта лошадь и сено? Она и ездить-то верхом не умеет. Всю жизнь…

Признаться, было сложно. Ее шатало, как не знаю кого. А после нескольких минут подобно желе она медленно сползла по мне на пол. Тяжело вздохнула. До чего вредная девчонка. Просила ведь не «нажираться в хлам» хотя бы недельку, другую. — Ты что упала? — обеспокоенно произнес ее спутник. Затем открылась дверь, и не церемонясь вошел высокий красивый брюнет. Стильно одетый, ухоженный, а главное до боли знакомый парень. Невольно опешила, чуть не выронив соседку. — Дементьев Денис? — тихо сорвалось…

Сожаления казались ещё одной бутафорией. Но плавно текущие доводы в бессмысленном внутреннем споре давали отсрочку для реальных действий. За книгой придется вернуться в гостевой домик. И пусть её драгоценный шеф уже отбыл со своей спутницей, но тень от пристройки всё еще не доползла до выложенной камнями тропинки. Значит там по-прежнему горячо. Придется обуваться или бежать по газону. А ещё, сегодня не тот день, чтобы лишний раз двигаться. Лучше еще подождать. Тем более что боковым зрением она отметила,…

Лица людей качаются из стороны в сторону, руки вздымаются в ритме его шагов, и разум вдруг выталкивается обратно, хватает ее руками пику из рук остолбенело таращащегося на пришедшего стражника и направляет тупой конец меж широко раскинутых ног. Миг, жгучая боль, и толпа захлебывается вдохом, с ужасом глядя на ту, кто посмела осквернить алтарь. Мгновенное облегчение — ритуал не свершится, — и на губах неожиданно проступает кривая улыбка. — Ида. Вместе с этим криком из круга вырывается тонкая…

— Что такое? Ой, а сколько времени? — делаю вид, что только что проснулась. — Что вы здесь делаете, Ваше высочество? И почему посреди ночи вы не в своей постели, как и полагается достойной девице из знатной семьи? — надменно цедит дядя. — Простите, дядя. Хотела почитать и задремала, — оправдывалась я, привычно опустив взгляд в пол. — Не удивительно. — Смеётся Гарден, поднимая за угол обложки первый том начальной истории. — Ты бы взяла что-нибудь попроще, что тебе подходит. Сказки, например.…

Потеряв дар речи, я только-то и смогла в следующие мгновения, что хлопать глазами. — Но как же так?! — вспыхивая, вскрикнула сестрица, ожидавшая, несмотря на свой возраст, опередить меня в этом деле. — Всё должно быть какая-то ошибка, папенька? Вы хотели пошутить над нашей красавицей? — робко предположила я и даже улыбнулась, хотя шутку родного отца не смогла не посчитать жестокой. Юния же, не дождавшись ответа, кинулась ко мне за лентой нагнетающего страха цвета, восклицая: — Верно,…

И напоследок: Этот рассказ посвящается людям, которые незаконно пиратят мои книги. Поверьте, вы это заслужили. Идите к чёрту. С любовью, Ти Джей Однажды Джеймс Дэвид Дэвидсон (для друзей просто Джимми) захотел миллиард долларов и немного начос — мечта, присущая многим двадцатиоднолетним твинкам. К несчастью для Джимми, эта мечта была неосуществима. Видите ли, начос стоят денег. Неважно, купить ли их в ржавом фургончике, припаркованном на грязной стоянке закрытого магазина «Всё за доллар»…

— Я тебя люблю. — Шепнула и почувствовала, как шевельнулось ухо под губами. * * * После душа и смены одежды я все-таки выгнала Нольда из квартиры — за едой. Бульон и курица — ничто, а есть хотелось неимоверно. Мне нужны были нормальное красное мясо, сыр, шоколад, хлеб, творог, овощи и фрукты. Не за один раз, конечно, но загрузить в себя все возможное я собиралась в течение суток. В желудке была доменная печь, которая требовала стройматериалов и переплавки их в утраченные силы. Наевшись,…

— Лекаря я вызвал, а ты это недоразумение сам до дома дотащишь или мне очередной служебный мобиль вызвать? — блондин с тяжелым вздохом взял сумку несостоявшейся по всей видимости бытовички-самоубийцы. — Ладно, ладно, я всё понял! Распределяем обязанности — ты тащишь девчонку, а я её сумку. Хотя, и на кой грых она тебе сдалась? По виду, вроде как симпатичная, но таких в твоем окружении несколько сотен. Ой, а вот метать в меня молнии глазками не надо! — Еще пара таких реплик — и я в тебя и вправду…

Интересно, что будет, если я к ним прикоснусь? Внутреннее чутье подсказывало, что ничего хорошего. Руны угрожающе пульсировали, будто предупреждая об опасности, но при этом какая-то мысль настойчиво крутилась в голове, не давая так просто сдаться. И тут я вспомнила. Я уже видела эту дверь. Много лет назад, во сне. Тогда она выглядела немного иначе, более новой, а широкая медная ручка была тщательно отполирована. И все же это была она. И я готова была поклясться, что там, внутри, бесконечно длинная…