Любовные романы

Анна проглотила подступивший к горлу комок. Она еще не выезжала в свет. И не потому, что ей только семнадцать, и даже не потому, что тетя и дядя никогда не стали бы тратить на это деньги. Просто Анна слишком сильно любила Дома, чтобы искать другого мужа. Лучше она до конца своих дней останется старой девой, но будет продолжать любить Доминика. Вечно. Даже несмотря на то, что он муж ее кузины… Анна быстро смахнула выступившие на глазах слезы, опасаясь, что Эдна или Фелисити заметят, как она расстроена.…

Джо недоверчиво посмотрел на нее, а она подошла к парню, который весь съежился от ужаса. – Давай заключим сделку, – сказала она с угрозой в голосе. – Я не буду звонить в полицию, если ты поклянешься, что никогда не будешь так больше делать. Никогда. Он лихорадочно закивал головой. – Клянусь. Мы с Дином никогда не будем так больше делать. – Дин твой друг? – спросила она. Он шмыгнул и покачал головой. – Младший брат. Дин не хотел участвовать в этом. Он очень боялся. – А как тебя зовут?…

Кинжал убийцы скользнул между третьим и четвертым позвонками. Гийом де Гранвилль не шевельнулся, только резкая боль прервала его глубокий сон. Гийом лишь всхлипнул – это был протестующий, слабый звук, который мгновенно прервался. Жизнь покинула тело, и оно тяжело упало на молодую женщину – совсем не так, как это было лишь мгновение назад. Габриэль могла бы и не проснуться: все было сделано очень тихо. Но после долгих часов любви она так хорошо чувствовала его, что мгновенно вскочила. Тело ее возлюбленного…

Пролог 1086 год, Англия Рыцарь в молчании готовился к сражению. Он сидел верхом на деревянном табурете, вытянув мускулистые ноги, а слуга натягивал на него кольчужные чулки. Потом рыцарь встал, и другой слуга надел на него тяжелую броню поверх толстой стеганой рубашки из хлопка. Наконец он поднял руки, чтобы дать возможность прикрепить к металлической петле на поясе драгоценный меч – дар самого Вильгельма [2] . Мысли рыцаря витали далеко: он не думал ни о своем облачении, ни о том, что его…

Она прижалась к нему теснее. – Любовь важнее жизни. Но жизнь сильнее. Это несправедливо… Он погладил ее по щеке: – Я вернусь. – Правда? – В ее взгляде не было веры, хотя ее вроде бы успокоило, что он хочет вернуться к ней, словно сейчас одного этого было достаточно. – Да. Я вернусь. Он еще пытался ободрить ее, но было ясно, что ей открылось нечто такое, чего он еще не знал – и не мог знать, потому что его собственная любовь слепила его. Она обнимала его, целовала – уже отрешенно. – Прощай, –…

— Да она никогда в жизни ничем не болела! Дядя Иглшэм, бедняга, не мог даже придумать ее отсутствию объяснения поправдоподобнее. — Возможно, она не приехала, потому что я ей не нравлюсь, — обескураженно произнесла вдова. — Ничего подобного! Не говори глупостей, Фанни! Как будто ты можешь кому-то не нравиться! Что касается меня, я чрезвычайно благодарна ей за то, что она осталась в Сассексе. У нас с ней всегда бывали стычки, и хотя своим величественным спокойствием тетя Тереза напоминает готический…

К его советам Изабель всегда прислушивалась. Они с Хартом соединились в апреле. Впервые в жизни независимая Изабель, всегда гордившаяся тем, что не нуждается в мужчине, по крайней мере в каком-либо конкретном мужчине, начала осторожно подумывать о замужестве. Услышав о «Войне Роупера», Харт недоверчиво поднял брови. — Не может быть, чтобы они думали об этом всерьез. Дешевка, рассчитанная на дураков. С этими словами он швырнул сценарий в другой конец комнаты, да так, что тот угодил прямо в корзинку…

Глава 1 Увидев эту женщину впервые, Грант Морган сразу понял, что, несмотря на редкостную красоту, ей никогда не быть ничьей невестой… Вслед за лодочником он продвигался сквозь клубящийся туман, влажная пелена которого холодила кожу, оседала каплями на шерстяном пальто. Засунув руки глубоко в карманы, он беспокойно обшаривал взглядом окрестности. Река маслянисто поблескивала в тусклом свете ламп, закрепленных на массивных гранитных блоках, окружавших пристань. Две-три утлые лодчонки, раскачиваясь,…

Вдруг впереди мигнул лучик света, и она увидела низкую дверь в конце коридора. Дверь была обита старым байковым одеялом и чуть приотворена. И она поняла, что дверь открыта для нее. Рванула ручку на себя и шагнула в облако, которое окутало ее с головы до ног. Она почувствовала, что парит в воздухе, а на душе вдруг стало легко-легко и спокойно. Исчезли жуткие звуки погони за спиной, и она сделала новый шаг в глубь баньки. А это действительно была банька. Чистая деревенская, с кедровым полком и развешанными…

Его педагогические усилия не пропали даром. Под машину Любаша не попала и выросла симпатичным человечком: с легкой придурью, но без подлости, с непомерными восторгами и отчаяниями, но без актерства. Он не променял бы ее на десяток других, самых совершенных родственничков. И хорошо, что Тоська, его дочь, пошла не в мать, не в отца, а в свою чикчирикнутую тетушку. * * * За Торбеевым озером на развилке он сверился с записью маршрута, который продиктовала сестра. Сейчас направо, поворот на Нижний…

У Рейли при виде этой сцены усмешка тронула губы. Вопреки его опасениям, герцог вовсе не собирался умирать. Рейли искренне любил этого сурового старика, и его смерть стала бы для него большой потерей. Он взглянул на собравшихся в дядиной спальне. С кузеном Джоном, наследником по прямой линии, он дружил с детства. Джон стоял у постели отца пытался развлечь его разговором. Рейли перевел взгляд на Лавинию, свою мачеху, которая стояла чуть поодаль. У нее был такой вид, словно все происходящее ее совершенно…

Конечно, тот, кто был способен переваривать скудную диету благотворительности, мог существовать и в тюрьме, а программы обучения и помощи предлагались людям, способным оставаться в здравом уме, петляя по бесконеч­ным милям бюрократической волокиты. Однако эта сис­тема слишком часто душила получателя, прежде чем спасти его, и поэтому в приютах что-то не было заметно очередей. Дети, как всегда, голодали, женщины торговали своим телом, а мужчины изнемогали в поисках денег. Каким бы просвещенным ни…

Тучный мужчина поднялся на ноги и сжал кулаки. – Сейчас папочка тебя накажет. – Он, спотыкаясь, пошел к ней. – Ты была плохой девочкой. – Еще один шаг… – Очень плохой. Ева проснулась от собственного крика. Вся в лип­ком поту, дрожа от холода, она хватала ртом воздух, пы­таясь вырваться из перекрученных простыней. Иногда отец связывал ее; очевидно, из-за этого она каждую ночь сражалась с простынями изо всех сил и рычала, как зве­реныш. Освободившись, Ева скатилась с кровати и зажгла свет,…

Он попытался сосредоточиться на чтении журнала, затем отложил его и стал смотреть в пустоту. Так он просидел неподвижно, скрестив вытянутые длинные ноги, около получаса. На диванчике рядом с ним лежали его пальто с бархатным воротником, черный кожаный портфель и зонт с серебряной ручкой. Возбуждение спало, и к Полю вернулось его обычное самообладание. Он с детства привык сдерживать кипевшие в нем страсти и не позволял себе обнаруживать их перед посторонними. Только самые близкие могли понять по выражению…

Его мать тоже не впала в отчаяние, хотя и обосновалась в протестантском аббатстве Кедлимбург. Вопреки известной поговорке насчет чужого монастыря и своего устава, Аврора вскоре превратила аббатство в развеселое местечко, где она постоянно принимала великосветских гостей, не исключая коронованных особ. Именно там она устроила знаменитый праздник в честь Петра I, на котором сама она явилась в виде музы, исполнявшей стихи собственного сочинения. Престарелая глуховатая аббатиса в тот вечер приняла ее…

ЧАСТЬ I. ШОТЛАНДИЯ И АНГЛИЯ. КОНЕЦ ЛЕТА 1422 ГОДА — ВЕСНА 1424 ГОДА Глава 1 Серебристо-голубой туман клочьями стелился над широким лугом, поросшим густой травой, которую лениво щипали косматые большерогие коровы. Солнце еще не встало, и в это раннее утро повсюду царили мир и покой. Члены клана, спрятавшись в небольшой рощице, молча следили за гибкой фигуркой, мелькавшей в самой гуще стада. Наконец неизвестный ловко отделил несколько коров и погнал их прочь. — Ну и хитрый же дьяволенок, —…

Больной утомленно опустил веки. Словоохотливость доктора раздражала его неимоверно! Может быть, если так полежать, с закрытыми глазами, он поймет, что больному нехорошо, и удалится восвояси? При этом желательно бы на цыпочках… Но звука удаляющихся шагов почему-то не было слышно. Зато послышался какой-то ритмичный и довольно громкий стук. Больной сердито открыл глаза: доктор никуда не делся – напротив, наклонился к нему еще ниже и задумчиво вглядывался, зачем-то стуча карандашом по своим крупным…

– Значит, так, юноша, – Кротова резко развернулась и смерила борца за справедливость презрительным взглядом. – Во-первых, у нас все свежее, а если вам подсовывают гнилые помидоры, значит, вы того заслуживаете. Во-вторых, как я посмотрю, вам вообще давно пора на диету. Мы не ваша целевая аудитория! – И что я должна выкладывать на поверхность? – ехидно поинтересовалась у Лизы Катерина, когда они вышли из подземки на скользкий мартовский асфальт, обильно покрытый ледяной коркой и гостеприимными лужами.…

Еженедельно в доме Левиттов устраивались обеды и частные просмотры кинофильмов. Сегодняшний вечер прошел, однако, торжественнее обычного – Джордан, ветеран в мире кинобизнеса, только что отснял свою последнюю ленту. Ким сжала руку мужа, с восхищением глядя на него. Красота ее не была броской – мягкие светло-каштановые волосы, милое лицо, двадцать два года – меньше, чем единственной дочери Джордана. – Им понравилось, – восхищенно прошептала Ким. – И мне тоже. О Джордан, ты такой умница! Джордан…