Любовные романы

Она тянет меня за руку, как овцу на заклание. Цок-цок – стучат каблучки. Бам-бам! – бьётся в голове пульс. Слишком быстро, я ничего не соображаю, но на ходу пытаюсь притормозить, чтобы прояснить ситуацию. Какие-то охранные предохранители, наверное, не совсем сгорели. – Постойте, какой Дмитрий Александрович? – бормочу, сдувая упавший на глаза непослушный локон. – Меня ждёт Леонида Сергеевна. – Быстрее! – подстёгивает милое создание и для пущей убедительности дико вращает глазами: – Дмитрий Александрович…

– Маша любит леденцы? А я уже люблю Машу, – вторая его рука скользит в разрез платья на бедре. Смотрю на братца, а у него лицо делается мрачнее тучи. Глеб стоит, сжимая челюсти, и прожигает меня взглядом, словно предупреждая: «Кончай, Машка, не то я за себя не ручаюсь!» И если раньше эти же слова слетали с его губ с шуточной интонацией, то сейчас я понимаю, что ему стало совсем не до шуток. Он вливает в себя очередной стакан горючего. Ирка с недоумением смотрит на него, силясь понять, что происходит,…

Я – старшая. Мне недавно исполнилось двадцать. Мелиса – средняя сестра, ей пятнадцать лет, учится в школе, и пытается помогать мелкими подработками. Младший брат – Руи, ему десять, делает основную работу по дому – готовит еду, убирает, стирает и ухаживает за мамой, пока никого нет. У моей мамы рак горла. Рак третьей стадии. Всю семью содержать приходилось именно мне. Наш отец умер больше пяти лет назад. Они вместе работали на заводе по переработке серы, когда случилась страшная авария: прорвало…

Вопросы роились назойливыми мухами и мешали сосредоточиться. Женщина не понимала затянувшегося молчания Мауни и смотрела на него теперь настороженно, даже испуганно, не ровен час, заберет из чаши монеты и направиться в другой Храм, то-то настоятель обрадуется. – Мы уже к полудню подберем вашей дочери жениха, обряд проведет лучший наш служитель, чтобы душа девушки довольная покинула этот мир, – выпалил Мауни, опрометчиво обозначив сроки. Прихожанка кивнула, поправила платок и сделала пару шагов…

– Тогда Вам нужно нечто более сильное, чем амулет, – подытожил продавец. Он покопался на полках и достал какой-то сверток. Это была толстая книга небольшого формата в необычном кожаном переплете. Из-за возраста она потеряла былую красоту и выглядела поношенной и затертой, но все равно на обложке просматривался красивый узор с тиснением в виде пентаграммы, а застежки и металлические уголки говорили о том, что книга принадлежит к категории «Антиквариат». Когда продавец раскрыл ее, гостья зажала пальцами…

– Вы такой смешной… – фыркнула я, представив очкарика. – Были какие-нибудь поступления? Продавец махнул рукой, а я догадалась, что ничего путного сегодня из него не вытащу. Впрочем, прекрасно понимала его настрой: шестого января в основном все отдыхали, продолжая своё праздничное застолье, а ему приходилось батрачить за всех. Наверное, особенно обидно было то, что ему пришлось стоять в гордом одиночестве весь день – вряд ли кому-то захотелось купить книгу шестого января. Обычно в эти числа голова…

Dani Collin Cinderella for the Miami Playboy * * * Пролог Нью-Йорк, шесть месяцев назад Настроение Эверетта Дрейка было хуже некуда. Он скучал. Скучал так, что был готов сделать какую-нибудь глупость, чтобы развлечься. – Ты счастливчик. Тебе понравится, – говорили те немногие, кто знал о его отставке. – Я так рада, что ты выжил, – сказала его мать после того, как он перестал работать правительственным агентом США. Он не радовался, а был в ярости. Мужчины вдвое старше…

– Я соскучилась, – искренне произнесла я, стоило мне стиснуть его в своих объятиях и прижаться щекой к любимой крепкой груди. Денис всегда встречал меня с искренней любовью. Вот и сейчас в ответ на мои объятия провел грубой ладонью по моим длинным темным волосам, а второй рукой слегка прижал к себе за плечи. Он никогда не стискивал меня сильно – боялся как-то навредить или причинить боль. Каждый раз я чувствовала его заботу именно в подобных жестах. Он не желал мне зла. – Как и я, малыш, – произнёс…

Мои попытки сделать хоть шаг самостоятельно прервал стук снаружи. Я, обессиленная, откинулась на подушки. Надеюсь, тот, кто сейчас войдет в каюту, говорит по-английски. Кто-то за дверью топал все тяжелее и громче, и наконец, скрипнула дверь. Вошел мужчина, и стоило хорошенько его разглядеть, как я рефлекторно шарахнулась назад, да так резко, что стукнулась головой о спинку кровати. Незнакомец-то вроде бы красивый: греческий нос, брови вразлет, раскосые глаза и черные, но выгоревшие на солнце…

Прошедший месяц, с тех пор как ее повысили до личного телохранителя принца, ей было очень-очень трудно, а иногда почти невозможно, не глазеть на него, как на любимую поп-звезду. Подобной проблемы с мужчинами у нее прежде не было. Она – рядовой элитной королевской гвардии, которая обеспечивает защиту короля Аксиоса и его семьи. Ради этой должности она очень много работала. В армии Аксиоса служили женщины, а в королевской гвардии – нет. Ну, по крайней мере, так было до тех пор, пока Калисту не…

– Тешишь собственное эго? – спросила она, скрестив руки на груди. – Пялиться на себя в зеркало не очень прилично, тебе так не кажется? – Самоуверенность – отличное качество, – возразил он. Ее красные губы растянулись в медленной улыбке. – По-твоему, я чертовски сексуальная? Самоуверенная и сексуальная, да. Эти две характеристики определенно подходят Лане. Но она не просто враг семьи, а его соперник в президентской гонке «Техасского клуба землевладельцев». Дело в том, что она – председатель…

– Ян, ну я же просила не разбрасывать вещи… Сегодня бабушка придет, увидит все это… Мое оскорбленное чувство порядка потребовало немедленно расставить все по местам. Я протянула было руку к одной из книг, чтобы водрузить ее на полку, но Яна поразительно живо для своей роли больной подскочила с места и вскрикнула: – Ничего не трогай! Я приберусь сама! – Но ты ведь болеешь? – выгнула я вопросительно бровь. – Мне уже лучше! Мам, ну не надо, пожалуйста! Ты все книжки расставишь неправильно! …

Сегодня я задержалась, впрочем, как и обычно. Накинув тёплую куртку и завязав волосы в небрежный пучок, с неохотой вышла на улицу, ведь идти домой совершенно не было желания. Вот уже год, как я живу одна в нашей с ним когда-то общей квартире. Продать и купить другую давно пора, и эта мысль каждый день всплывает в голове, стоит только переступить порог, но, вспомнив, сколько в неё вложила частичек себя, любви и надежд, каждый раз отодвигаю продажу ещё на неопределенное время. Я шла по Красной, центральной…

Я почувствовала, как к лицу прилила кровь. Маргарет поймала меня, впрочем, как и всегда. Сердце вновь вспорхнуло, когда в памяти всплыли милые черты жениха. Отвечать подруге я не стала, она и так поняла, что права. От этой девушки почти невозможно было что-либо скрыть. Почти. Один секрет у меня все же имелся. О нем знали только я и Роберт. И снова лицо залил румянец, я почувствовала его тепло на щеках. Маргарет воодушевилась, взяла меня под руку и повела за собой. Церковь Святой Марии находилась…

empty-line > Я, хоть сама и не наделена поэтическим талантом, с удовольствием читаю стихотворные произведения более даровитых людей, и некоторые стансы становятся знаковыми в моей жизни, как например эти: «Я думала, что главное в погоне за судьбой – Малярно-ювелирная работа над собой:       Над всеми недостатками,             Которые видны,                   Над скверными задатками,                         Которые даны,                               Волшебными заплатками,                                     Железною…

В нос ударяет аромат его нестерпимо тяжелого дорогущего парфюма. Этот аромат приводит меня в чувство быстрее нашатыря. – Ах ты… вы… А ну, вон из примерочной! – визжу во весь голос и с силой толкаю его в стальной торс. Бесполезно, он даже не качнулся. – Жду тебя у кассы. – Босс ловким движением руки подхватывает с пуфа мою блузку и бросает ее мне в лицо. – И прикройся, я не железный! Одно мгновение – и Артур Николаевич Зверев исчезает за плотной занавеской. Спустя еще пару мгновений я несусь…

– Что ж такое! – Вставай! – не унимался друг. Сумасшедший дом! Аня перевернулась, и Лёлик шмякнулся рядом с ней, смешно заойкав. Буся запрыгнул на него, то ли решив, что сейчас самое время для игры, то ли пытаясь отомстить за наглое вторжение с утра пораньше. – Ты не человек, Лёлик, – Аня, наконец, села и попыталась прочесать пальцами спутанные волосы. – Люди так с друзьями не поступают в семь часов утра. – Ты, неблагодарная, мне еще спасибо скажешь! – он сбросил Бусю со своего живота,…

– Мне вчера Светик принесла на хвосте одну новость. Пополнение в преподавательских рядах нашей славной школы. Вы даже не представляете, кого Степановна взяла на работу! – возбуждённо проговорил Рома. – Неужели смогли заманить какую-нибудь приятную девчушку в наш дикий и глухой край? – тихо протянул Олег. – Ага, заманят они, держи карман шире! – цинично цокнул Роман. – Ларка вернулась в родительскую квартиру, ну, а наша директриса тут же взяла её на работу учителем истории. – Ларка? Она вернулась,…

Заметив мои нервные потуги, Катюха подозвала официанта и, шепнув ему что-то на ухо, довольно выдала: – Нужно выпить! Для храбрости! Через пять минут передо мной стоял стакан мохито, который под пристальным взглядом подруг я глотнула через трубочку, едва не отморозив себе гланды, но при этом не почувствовав даже вкуса мяты. – Пина коладу, – потребовала Катюха следующий коктейль, и вскоре я уже медленно цедила ананасовую бурду из витого бокала. Потом был клубничный дайкири, опять мохито и снова…

– Мне вчера Светик принесла на хвосте одну новость. Пополнение в преподавательских рядах нашей славной школы. Вы даже не представляете, кого Степановна взяла на работу! – возбуждённо проговорил Рома. – Неужели смогли заманить какую-нибудь приятную девчушку в наш дикий и глухой край? – тихо протянул Олег. – Ага, заманят они, держи карман шире! – цинично цокнул Роман. – Ларка вернулась в родительскую квартиру, ну, а наша директриса тут же взяла её на работу учителем истории. – Ларка? Она вернулась,…