Любовные романы

После, правда, раз двадцать пожалела, что согласилась. Заявилась я на фотостудию к двум часам, как было велено. Худощавая, среднего роста Эми встречала на входе. Кончики её коротких синих волос завивались от влажной погоды. Подруга курила и стряхивала пепел в урну тонкими, почти прозрачными пальцами с длинными чёрными ногтями. Вот чему-чему, а её ногтям я всегда завидовала – отрастить длину не позволяли ни гитара, ни фортепиано – эти требовательные ребята не подпускали к себе с нерегламентированной…

Всю ночь Оле снился хозяин шарпея. Его пахнущее мускусом и свежестью молодое тело, томный шепот и прикосновения умелых рук. Утром ей было и хорошо и стыдно. Наверное, это непозволительно, сорокалетней женщине такие мысли о мальчишке думать. Утренний кофе немного привел ее в норму, и к обеду рабочая рутина совершенно вытеснила из ее сорокалетней головы непристойные мысли, кроме мысли – «убить босса». Но эта мысль возникала у нее так часто, что она перестала быть из разряда непристойных – скорее…

Мой командир корабля был знатоком языков разных галактик, языковые платформы охранялись законом системы алых звёзд. Мы могли получать доступный нам язык в виде загрузки в память, через запястье, но разрешения давал Критчер Мор. Критчер Мор был самым известным в системе алых звёзд, председатель совета иниджи по безопасности. Существовал ещё одно политуправление. Но я расскажу о нём позже. Мне второму помощнику по навигации, удосужилось прилететь с моим командиром Дасом Трурами на планету Барнатс…

В бытность нашу студентками филологического факультета, я частенько приглашала Кару к себе домой, и та была несказанно счастлива вырваться из шумного и неуютного общежития, но после того, как еще на выпускном курсе моя подруга обзавелась богатым поклонником и переехала в подаренную ей квартиру, мы в основном встречались на нейтральной территории. Кавалер в итоге попал в немилость, но обставленная дизайнерской мебелью квартирка осталась за проявившей удивительную цепкость Каролиной, и вчерашняя девушка…

Джон любил жену всем сердцем, так, что и словами выразить не мог. И хотя не все у них всегда шло гладко – характер у Джона был непростой – он каждый день благодарил Бога за то, что много лет назад он свел их друг с другом. Он не умел выражать любовь правильно, но жена всегда занимала главное место в его сердце. Вместе они не раз переживали тяжелые времена, однажды им даже нечего было есть, но Джон всякий раз находил выход, потому что семья была для него дороже всего на свете. Он отдал бы жизнь за…

Синий пиджак облегал широкие плечи, и зрительно казалось, что у парня нет шеи, так велики были мышцы его тела. Черная бабочка аккуратным узлом улеглась у ворота белоснежной рубашки. Бриллиантовые запонки сдерживали края рукавов на смуглых запястьях. Парень поправил их пальцами, и платиновые перстни блеснули на мизинцах рук. Небольшой бриллиант сверкнул в левом ухе. Женщины млели от одного взгляда на него, на миг, забывая о своих толстосумах, с которыми пришли для развлечений. Трэмар улыбнулся брюнетке…

– А чем я должен быть доволен?!– муж покраснел от злости и невольно перешел на крик. – Может тем, что ты мне на шею повесила чужого ребенка? – Я никогда тебя не обманывала! – разозлилась я.– Когда ты делал мне предложение, ты обо всем знал и клялся, что будешь любить моего ребенка, как своего. А теперь высказываешь мне претензии? Анечка, будто почувствовав мое тревожное состояние, внезапно громко заплакала. – Тшшш, моя хорошая. Скоро приедет такси, и мы поедем. Но дочка раскапризничалась…

Анна весь вечер думала о письме. Строчка о любви не выходила из памяти, она словно бегущая строка была перед глазами. "Как он может меня любить? Он ни разу не дал об этом знать еще тогда в молодые годы. Да и смысл сейчас во всем этом? Столько воды утекло. И его срок, как зияющая дырка в репутации и жизни. Что он от меня хочет?" – думала девушка. Пытаясь убрать лишние мысли, она одним движением схватила письмо, положила его в конверт и бросила на комод в прихожей. – Нет, мне не к чему все это!…

– Ты выглядишь совсем не плохо. – Лиззи? – Макс насмешливо вскинул брови. Лиззи небрежно пожала плечами: – Если ты не хотел, чтобы на тебя обращали внимание, не надо было становиться качком. Макс желал избавиться от имиджа ботаника, но ходить в спортзал стал не только по эстетическим соображениям. Больше всего ему нравился бокс. Кроме того, Макс, как и Лиззи, занимался бегом. Они часто бегали вдвоем – так быстро, как будто за ними гнался вихрь. Вихрь – или призраки прошлого. Что, в общем-то,…

– Их главарь, Олаф, сейчас в бегах. – Как и вы, майор Денвер. Расскажите, как вам удалось перебраться из Афганистана в Берлин, ухитрившись никому не попасться на глаза? – Помните, что сами говорили насчет доверия? – Денвер сунул окоченевшие руки в карманы. – Сейчас я никому не доверяю, кроме моих ребят из отряда «Дельта». – Очень разумно. Только они активно пытаются обелить ваше имя… и им это почти удалось. – Собеседник Денвера сделал шаг назад и прижался к стене. – Можете ничего не объяснять.…

– С чего вы решили? Вопрос обескуражил, и я не задумываясь выпалила: – Мы с таксистом встретились взглядами! – О, это все меняет, – едва сдерживаемая улыбка. – Тогда оно ваше! Высокий, волосы темные с медным отливом. Двухдневная щетина прикрыта воротом стильного тренча. Я вижу в нем предприимчивого менеджера: манера держаться и небольшой чемодан-кейс выдают. Я на секунду замешкалась, но, опомнившись, решила не терять напора и села в машину. Выезжая с парковочной зоны, я увидела в зеркале…

– Лиз, привет! Как твои дела? Элизабет неохотно обернулась. Конечно, она сразу узнала этот противный тонкий голос. Он принадлежал её соседке Виоле Хименес – толстой женщине с манерами деревенщины, которая, к несчастью Элизабет, любила поболтать. Вот и сегодня, оглядев миссис Миллер с нескрываемым любопытством, она спросила: – Куда это, Лиз, ты собралась такая нарядная? С трудом заставив себя быть вежливой, Элизабет ответила: – Я всегда, Виола, слежу за собой. – Ну ещё бы, с твоими возможностями! –…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ГЛАВА 1 Эта история произошла в младенческие годы двадцатого века, когда мир был беспечно-праздным, а поэты жили так, что сами становились легендами. *** Похороны студента прошли наскоро. Родственникам не хотелось привлекать излишнее внимание. Однако на кладбище все же явились молодые люди, за поимку которых власти выложили бы солидную сумму. Их было четверо: девушка и трое парней. Один то и дело грыз ногти. Второй имел мрачную физиономию. Третий был похож на цыгана. …

Сердце бешено колотилось в груди, когда он пересекал улицу и шагал по дорожке к крыльцу. Фиона, скорее всего, дома – ее «фольксваген-баг» стоял на подъездной дорожке. Машина была розовая, как сахарная вата, с крошечными голубыми морскими коньками, разбросанными по капоту. Это было причудливое транспортное средство, и оно идеально соответствовало образу художницы. Поднявшись на крыльцо, он ослабил галстук, пообещав себе не терять самообладания. Тоска и множество других чувств обрушились на него,…

– Да у меня и выбора не было, – ответил он, ощущая укол совести, но не собираясь примерять роль благородного героя, предложенную Эбби. При всей своей видимой невинности, девушка его настораживала – не говоря уже о том, что была юристом. Дункан не очень-то уважал ее коллег, если уж на то пошло. Слишком много грязи пришлось ему повидать во время развода родителей. Эбби с удивлением посмотрела на него. – Выбор есть всегда, мистер Стюарт. Я могла бы решить, что вас привлекают деньги, но ваша бабушка…

Да, да, да, – я не оговорился: умирать. Кто-то в достатке и в окружении хорошей семьи, а кто-то в яме поганой или на дыбе. Здесь хозяин всего и всех – только я. В первую очередь, конечно, трудовая повинность. Сколько кому отдать мне своего труда, – сколько дней в неделю, сколько недель в месяц и т. д. Если что-то не нравится – в кандалы его и работать вообще безвылазно. Во вторую очередь, – и вообще, равноправно с первой, – оброк. Кто сколько передает с мои закрома продуктов, материалов и пр.…

– А у меня вот уже две недели ничего интересного – Марк посмотрел в окно, на знакомый пейзаж Лос-Анджеловского даунтауна. – У меня тоже так бывает. Наше дело простое, то есть я хотел сказать не простое, а подневольное. Что принесли то и исследуем. Изобретение не наша обязанность. Пусть на четырнадцатом этаже себе голову морочат. Кельвин проследил за взглядом Марка и добавил. – Что не говори, а странная у нас здесь зима под пальмами, скажи? Марк кивнул и улыбнулся. Столовая была устроена…

– Куини? [1]  – улыбнулся я. – Райан. Не знаю, почему я так представился. Райаном меня зовут только родители, для остального мира, даже для брата и сестры, я исключительно Кингстон. Отчасти из-за профессии – в хоккее игроков запоминают по фамилии… Но исправляться было поздно. А может, я не назвался Кингстоном потому, что в свете сегодняшних открытий самая моя личность, мое привычное «я» оказались под вопросом. – Привет, Райан. – Куини на секунду опустила взгляд, но тут же снова вскинула глаза.…

Слово «импрессионизм», согласно энциклопедии, происходит от французского impre ionni me, impre ion, что значит «впечатление». Вот и я оказался «под впечатлением» полотен. Мы сидели на лавочке, а на другой стене немного поодаль, висела большая картина. Названия видно не было. Николай, так звали приятеля, предложил посмотреть на полотно расфокусированным взглядом и описать ощущения. Я выполнил его рекомендации и прислушался к себе. Вспомнилось детство. Жара, и я с друзьями бегу на пруд купаться.…

Надо сказать, Витя обладал своеобразным чувством юмора. Особенно, любил розыгрыши. Имел привычку не щадить объекты, выбранные для очередного сюрприза. Недавняя выпускница педагогического вуза, Инна Ивановна, миниатюрная симпатичная брюнетка, часто попадала в поле зрения Орлова, и служила мишенью для его острот. Инна Ивановна преподавала физику. Ей было 23 года. Стеснительная девушка с трудом, переносила Витины шутки. Терялась, не знала, что ответить. А Витя торжествовал, вызывая дружный смех одноклассников.…