Книги из серии "Человек в картинках"

— Мерзкие твари, — услышал он голос жены, стервятники... — Смотри-ка, львы, вон там, в дали, вон, вон! Пошли на водопой. Видишь, они там что-то ели. — Какое-нибудь животное. — Джордж Хедли защитил воспаленные глаза ладонью от слепящего солнца, — зебру... Или жирафенка... — Ты уверен? — ее голос прозвучал как-то странно. — Теперь-то уверенным быть нельзя, поздно, — шутливо ответил он. — Я вижу только обглоданные кости да стервятников, которые подбирают ошметки. — Ты не слышал крика? —…

Остальные молчали, размышляя о судьбе, которая поднесла им такое: падаешь, падаешь, и ничего нельзя изменить. Даже капитан молчал, так как не мог отдать никакого приказа, не мог придумать никакого плана, чтобы все стало по-прежнему. — Ох, как долго лететь вниз. Ох, как долго лететь, как долго, долго, долго лететь вниз, — сказал чей-то голос. -Не хочу умирать, не хочу умирать, долго лететь вниз... — Кто это? — Не знаю. — Должно быть, Стимсон. Стимсон, это ты? — Как долго, долго,…

— Не знаю. Просто мне кажется — так будет лучше. — Мы очень хотим увидеть корабль и потом, если можно, побежим в порт и посмотрим на белого человека. Какой он, ма? — Не знаю, ничего я не знаю, — в раздумье говорила она и качала головой. — Расскажи нам еще что-нибудь о нем! — Ладно уж. Белые люди живут на Земле, откуда прибыли сюда и все мы двадцать лет тому назад. Мы тогда просто взяли и сбежали, и прилетели сюда, на Марс, и осели здесь, построили города и вот живем. Мы теперь уже марсиане,…

— Может быть, мы ищем мира и покоя. На Земле этого точно нет, — сказал Мартин. — Вы считаете, нет? — капитан Харт задумался. — Со времен Дарвина, да? С тех пор, как ушло все, во что мы раньше верили, все ушло за борт, да? Божественное провидение и все такое. Вы считаете, из-за этого мы и летаем к звездам, а, Мартин? Ищем потерянные души, так, что ли? Пытаемся улететь с нашей порочной планеты на другую, чистую? — Возможно, сэр. Во всяком случае, мы точно чего-то ищем. Капитан Харт откашлялся,…

— Давайте, Симмонс. Лейтенант кивнул, и Симмонс снял со спины небольшой свёрток. Химическая реакция превратила свёрток в лодку. Следуя указаниям лейтенанта, они срубили толстые сучья и быстро смастерили вёсла, после чего поплыли через поток, торопливо гребя под дождём. Лейтенант ощущал холодные струйки на лице, на шее, на руках. Холод просачивался в лёгкие. Дождь бил по ушам и глазам, по икрам. — Я не спал эту ночь, — сказал он. — А кто спал? Кто? Когда? Сколько мы ночей спали? Тридцать…

— Да что можно еще придумать из новых грехов? Отец Перегрин подался вперед. — Одинокий Адам был безгрешен. Добавьте Еву, и вы добавите искушение. Добавьте еще одного мужчину, и станет возможным прелюбодеяние. Прибавьте иной пол, новых людей, и грехи умножатся. Безрукие не способны душить. Они неспособны к убийству подобным способом. Дайте им руки, и вы дадите возможность нового насилия. Амебы не грешат — они размножаются делением. Они не желают жены ближнего своего, не убивают. Дайте им пол,…

— И когда же это будет? Когда все кончится? — Для нас — сегодня ночью, в каком часу не знаю, а потом и в других частях света, когда там настанет ночь — земля-то вертится. За сутки все кончится. Они посидели немного, не притрагиваясь к кофе. Потом медленно выпили его, глядя друг на друга. — Чем же мы это заслужили? — сказала она. — Не в том дело, заслужили или нет, просто ничего не вышло. Я смотрю, ты и спорить не стала. Почему это? — Наверно, есть причина. — Та самая, что у…

Клеменс рассмеялся: — Просто у тебя мозги работают на самом примитивном уровне. Ты ничего не запоминаешь. У тебя нет воображения. Хичкок, старина. Ты должен научиться многое держать в своей памяти. — А зачем мне помнить о вещах, которыми я не могу пользоваться? — спросил Хичкок, глядя широко открытыми глазами в космос. — Я — человек практичный. Если я не могу видеть Землю и ходить по ней, что ж, прикажешь мне ходить по памяти о Земле, так что ли? Это больно. Воспоминания как однажды сказал…

— Это явный заговор против тебя, Саул, — сказал человек, закрывая глаза, не в силах держать их открытыми. — Меня когда-то хватало на то, чтобы оставаться интеллектуалом. Теперь даже думать для меня — тяжкий труд. — Когда бы мы могли хотя бы говорить друг с другом!.. — сказал Саул Уильямс. Его собеседник только безразлично пожал плечами: — Приходи завтра. Может, у меня хватит сил потолковать с тобой об Аристотеле. Я попытаюсь. Правда, — и он свалился под отжившим свое деревом. Он приоткрыл…

Он подтолкнул тестя к выходу, жена взвизгнула, но тут дверь распахнулась на пороге — военный патруль. — Эттил Врай? — рявкнул голос. — Да. — Вы арестованы! — Прощай, дорогая жена! Иду воевать заодно с этими дураками! — закричал Эттил, когда люди в бронзовых кольчугах поволокли его на улицу. — Прощай, прощай, — скрываясь вдали, эхом отозвались ведьмы. Тюремная камера была чистая и опрятная. Без книги Эттилу стало не по себе. Он вцепился обеими руками в решетку и смотрел, как за…

—Ты, Смит, никогда не отличался воображением. Вот и мой дом. Ну как, хочешь узнать мой секрет? Как мне удалось вырваться сегодня. —А ты и правда скажешь? —Посмотри наверх, — сказал Брэйлинг. Оба уставились в темноту. В окне прямо над ними, на втором этаже, появилась тень. Человек лет тридцати пяти с висками, тронутыми сединой, грустными серыми глазами и реденькими усиками глянул на них с высоты. —Да это же ты! — воскликнул Смит. —Ш-ш-ш, не так громко. — Брэйлинг помахал рукой. Человек…

Запах масла. Шагавшие люди распространяли по городу слабые запахи. Они попадали в гигантский Нос и там будили воспоминания о молоке, о сыре, о мороженом, о сливочном масле, об испарениях молочной индустрии. Щёлк-щёлк. — Ребята, будьте наготове! — Джонс, не делай глупостей, достань свой пистолет! — Город мёртвый, чего бояться. — Как знать. От лающей речи ожили Уши. Столько веков они прислушивались к жалобным вздохам ветра, слышали, как опадает с деревьев листва, как из-под снега…

— Почему? — Ты будешь дразниться. — Честное слово, не буду. — Нет уж. Знаем мы тебя. Уходи, а то поколотим. Подкатил на мотороликах еще один двенадцатилетний. — Эй, Джо! Брось ты эту мелюзгу. Пошли! Джозефу явно не хотелось уходить, он повторил не без грусти: — А я хочу с вами. — Ты старый, — возразила Мышка. — Не такой уж я старый, — рассудительно сказал Джо. — Только будешь смеяться и испортишь все вторжение. Мальчик на мотороликах громко, презрительно фыркнул:…

— Нет, нет! — Нет, да! А твои ребята? Они на всю жизнь запомнят, что папа летал на Марс, а они торчали тут как пришитые. Веселенькую задачку задашь ты своим сыновьям. До самой смерти они будут думать о ракетах. По ночам глаз не сомкнут. Изведутся с тоски по этим самым ракетам. Вот как ты сейчас. До того, что если не полететь разок, так хоть в петлю. Лучше ты им это в голову не вбивай, верно тебе говорю. Пускай примирятся с бедностью и не ищут ничего другого. Их дело — мастерская да железный лом,…