Книги из серии "Хроники Реликта"

— Два дня более чем достаточно. Благодарю за щедрость, князь. — Через два дня состоятся похороны твоих родичей. Там и поговорим. А сейчас скажи Александру Ивановичу, что он может приступать. Брилёв ушёл, а Григорий Константинович обратился к тьме. Сила рода могла помочь ему понять, что здесь произошло. Виктор точно был жив и точно был ранен, а насколько серьёзно князь не знал. Как не знал и ещё очень много всего. Но он был уверен, что в течение двух суток будет знать о нападении всё, что только…

Ни у кого, кроме меня. Я сумел открыть Дверь. И не одну! Сначала та Дверь в Улье, а сейчас эту. Оба раза они переместили меня в совершенно непредсказуемое место. Ладно, в первый раз я переместился всего на пару улиц. Но теперь Дверь забросила меня за тысячи километров от Петербурга! — Телепортационные свойства, значит? Ха, а ты умеешь удивлять! Я положил ладонь на ручку Двери и дёрнул на себя. Ничего не произошло. Дверь даже не дрогнула. Даже не сомневался, что так и будет! Когда Дверь…

Так вот, я сидел на юте и ел борщ. А что бы кто там ни говорил, в борще главное — это сам борщ. Нет, все остальное — сметана, налитой чесночок, холодная водочка, свежий и ароматный черный хлеб — тоже важно. Но меньше. Как необходимое, но все же дополнение. К тому же чесночок у меня был, вместо сметаны я нашел этот густой йогурт, а с черным хлебом у меня тоже все было в порядке. Хлеб был. Причем правильный. Этакий, с одной стороны, еще свежий, а с другой — чуть зачерствелый. Самое…

А Дуню давно уже увлекла идея об организации новой слободы. К тому же есть удачный пример боярина Волчары. Его окраинный городок для тренировки воинов превратился в неотъемлемую часть Москвы и больше не является окраиной. Новые домики буквально облепили его земли и недавно получили статус слободы. Дуня собиралась пойти схожим путем. Нет, на окраину переезжать нечего было даже думать, но в городе есть ещё не особо обжитые места. Если удастся найти единомышленников и всем вместе с умом отстроиться,…

На чёрном композите располагались чётко очерченные блоки цвета тёмного золота. Причём не ради показухи: такого цвета был сам изменённый маной металл. Они имели форму выпуклых дугой лезвий с загнутым кончиком. По всей поверхности тянулся замысловатый геометрический узор, скорее всего функциональный — каналы течения маны по зачарованию. — До чего необычный дизайн… и, я догадываюсь, он должен быть парным? — Верно, — кивнул Фафнир. Дальнейшие пояснения не нужны, намёк понятен. Не стал задерживаться…

— Я про утреннюю бодрящую попытку Живетьевой убить нас с княгиней Беспаловой. — Не преувеличивайте, Павел Тимофеевич. Госпожа Живетьева славится тем, что всегда доводит задуманное до логического конца. Если бы она планировала вас убить, мы бы с вами не разговаривали. И вообще, странно обвинять целителей в покушениях. Вы забываетесь, Павел Тимофеевич, оскорбляя главу Гильдии необоснованными подозрениями. — Да какие подозрения! — возмутилась Беспалова. — Живетьева с утра пораньше заявилась в дом…

- К этой человечке? После меня? – В упреках любовницы звенят обида и раздражение. - Наш брак необходимо консуммировать. Иначе девчонка может потребовать вернуть ее обратно. А я не могу. Не имею права. Если брак распадётся, опять начнётся война. Мы и так потеряли в противостоянии с магами много жизней. Наша раса малочисленна, с каждым годом детей рождается всё меньше. Драконы не могут позволить себе новый виток распрей с людьми. - Если бы я могла, то родила бы тебе ребёнка. - Ты не можешь… Никто…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Прозвучало это двусмысленно — вроде и радушно по отношению к не званной гостье, но в то же время чувствовался в этих словах какой-то укор мне. Бабушка подошла к Миле, негромко, практически про себя, начитала какое-то заклинание и принялась делать различные пассы руками — сначала вокруг головы моей девушки, затем в районе её солнечного сплетения. Потом свою левую руку бабушка приложила к затылку Милы, а правой сжала её левую ладонь. После этого она приблизилась к Миле настолько близко, что мне показалось,…

— Дьявол! — я прошел мимо лежащих без сознания близнецов и покинул двор, пытаясь высмотреть такси. Из ближайшего дома вышел мужик в спортивном костюме, подошел к своему автомобилю. — Слушай, надо попасть в Академию, — подскочил я к нему, на что тот от неожиданности шарахнулся в сторону, выхватывая какой-то жезл. — Стоять! — закричал он. — Ты кто такой?! — Спокойно, — развел я руки в стороны в успокаивающем жесте. — Мне нужно срочно доехать до Академии. За три минуты успеем? — Да ты…

— Алекс! Вот ты где! Как результаты? — на меня катился мой одногруппник Роберт Абрамов, он же Боб, он же Бобер. Именно катился, потому что ни с каким другим движением он не ассоциировался. Боб был толстым, громким, умным и очень добрым, а еще он был моим единственным другом, не считая профессора Симонова. Откровенно говоря, с друзьями здесь у меня не очень задалось — с «Отмороженным», как меня называли за глаза, дружить особо никто не хотел. Кто-то просто относился ко мне настороженно, кто-то считал…

В Спитаке я всё сделал правильно — раскидал в городе в десятке мест осколки телевизора, завернутые в бумагу, и разослал анонимки в разные инстанции, мол, так-то и так, в городе повышенный фон гамма-излучения, наврал про происки азербайджанцев и потребовал эвакуировать жителей, пока не ликвидируют опасность. Не учел одного! Привычка всё секретить осталась у местных властей, и паники не случилось! Жителям города об опасности местные власти просто не сообщили, хотя почти все радиоактивные заначки обнаружили…

Зато я буду стоять с открытыми глазами, изображая наблюдения за противником. При этом правда не двигаться, но такое поведение можно объяснить массой факторов. Боюсь, опущенные веки вызвали бы куда больше вопросов. Разница хроно-потоков, моё основное преимущество. Пока в реальности проходит одна секунда, у меня их протекает около двадцати. С учётом того, как медленно продвигается аристократка, есть как минимум минута, чтобы проверить возникшие идеи. Сразу же пробую дотянутся до её разума. Матерюсь,…

— А вы не на курорт приехали, — хмыкнул один из егерей. Возразить вопрошающий не решился, и на том спасибо. А то спрашивает он, а стыдно почему-то мне… После еды нас проводили в общежитие — высокое серое здание, стоявшее прямо напротив столовой. Выделили по комнате: узкая коробка с кроватью, шкафом и тумбочкой. Закрыв дверь, чтобы не слышать возмущения соседей, я с наслаждением растянулся на кровати: всё-таки ехать столько времени сидя — сомнительное удовольствие. Даже начал задрёмывать, но отдохнуть…