Книги из серии "Избранник госпожи Гюссон"

— Не узнаешь? — спросил я. — Я Рауль Обертен. Он раскрыл объятия и чуть меня не задушил. Первое, что он сказал, было: — Надеюсь, ты еще не завтракал? — Нет. — Вот кстати! Я только что сел за стол, и у меня превосходная форель. Пять минут спустя я уже сидел против него и ел. Я спросил его: — Ты остался холостяком? — Да, черт побери! — И весело тебе здесь? — Не скучаю, я занят. Есть пациенты, друзья. Вкусно ем, здоров, люблю посмеяться, поохотиться. Словом, живу неплохо. — А не слишком…

Я ехал в Турин через Корсику. Из Ниццы я отплыл в Бастию пароходом и, как только мы вышли в море, заметил хорошенькую, скромную на вид молодую даму, которая сидела на верхней палубе и смотрела вдаль. Я подумал: «Вот и дорожное приключение». Я пристроился напротив и стал разглядывать ее, задаваясь всеми теми вопросами, какие обычно задаешь себе при виде незнакомой привлекательной женщины: о ее положении, возрасте, характере. Вслед за тем стараешься угадать то, чего не видишь, судя по тому, что видишь.…

Было решено, что мы отправимся в путешествие по Нормандии, месяца на полтора. К вечеру мы приехали в Дьепп. Собственно говоря, не к вечеру, а в полночь. Ты знаешь, как я люблю море. Я заявила мужу, что не лягу спать прежде, чем не увижу море. Это ему, видимо, не понравилось. Я спросила его смеясь: «Неужели вам хочется спать?» Он ответил: «Нет, дорогая, но вы должны бы понять, что мне хочется поскорее остаться с вами наедине». Я удивилась: «Наедине со мной? Но мы всю дорогу были наедине в вагоне».…

Расположенный в виде полумесяца городок Этрета, блистая белыми крутыми берегами, белой галькой пляжа и синим заливом, отдыхал под лучами яркого июльского солнца. На двух концах полумесяца две скалы с арками — маленькая справа, огромная слева — вытягивали в спокойное море одна — ногу карлика, другая — лапу великана; остроконечная колокольня почти такой же высоты, как прибрежные скалы, широкая у основания, тонкая вверху, вонзалась в небо своим шпилем. Вдоль берега, у самой воды, расселась толпа любопытных,…

— Ты увидишь много любопытных безделушек, пойдем со мной, — сказал мой приятель Буарене. Он привел меня в красивый особняк на одной из главных улиц Парижа, и мы поднялись во второй этаж. Нас принял представительный господин с безупречными манерами; он водил нас из комнаты в комнату и показывал всевозможные редкости, небрежно называя их цену. Крупные суммы в десять, двадцать, тридцать, пятьдесят тысяч франков слетали с его губ так естественно, так непринужденно, что вам начинало казаться, будто в…

Ответчики Брюман (Сезер-Изидор) и Корню (Проспер-Наполеон) предстали перед судом присяжных департамента Нижней Сены по обвинению в покушении на убийство путем утопления истицы Брюман, законной супруги первого из вышеназванных. Обвиняемые сидят рядышком на скамье подсудимых. Оба они крестьяне. Один из них — приземистый, толстый, с короткими руками и ногами, краснолицый, угреватый, с круглой головой, посаженной прямо на туловище, тоже круглое и короткое, без всяких признаков шеи. Он свиновод и проживает…

Незадолго до женитьбы он поступил кассиром к господину Лангле, недавно им убитому. Нам известно, господа присяжные, из показаний госпожи Лангле и ее брата, господина Пертюи, компаньона ее мужа, из показаний членов семьи и всех старших сотрудников банка, что Лужер был примерным служащим, почтительным к хозяину, образцом честности, исполнительности, аккуратности и кротости. Его все уважали, как он того заслуживал своим безукоризненным поведением. Он привык к этому уважению и к тому обожанию, каким…

Он съел несколько кусков и снова отодвинул тарелку. Нет, ничего не шло в горло, решительно ничего. После обеда он решил обойти свои владения и отпустил поденщика, пообещав, что по дороге сам загонит скотину. По случаю воскресенья в полях было пусто. Кое-где, развалясь среди клевера под палящим солнцем, сытые коровы лениво пережевывали жвачку. Плуги праздно лежали на краю пашни, и взрыхленная, готовая к посеву земля широкими темными квадратами выделялась среди недавно сжатых пожелтевших полос, где…

Однажды мне попалось следующее объявление: «Девушка, красивая, хорошо воспитанная, порядочная, готова выйти замуж за почтенного человека, имеет приданое в два с половиной миллиона франков наличными. Посредников просят не беспокоиться». Как раз в этот день мне пришлось обедать с двумя друзьями, стряпчим и фабрикантом-прядильщиком. Случайно разговор коснулся браков, и я, смеясь, рассказал о девушке с приданым в два с половиной миллиона франков. Прядильщик спросил: — Что представляют собой…

И я изведаю всю полноту нежнейших восторгов первого поцелуя, первых ласк, все опьянение любовных открытий, все восхитительные тайны неведомого, всё, что в первый день не уступает в очаровании даже покорившейся девственности. Только глупцы могут не испытывать сладостного трепета, впервые совлекая покрывала. Только глупцы вступают в брак... ибо... эти покрывала не следует совлекать слишком часто... с одной и той же картины. Ага, вот и она, женщина!.. Какая-то дама, элегантная, стройная, с тонкой…

— Что с тобой? Она пробормотала сквозь слезы: — Разве ты понимаешь?.. Да что говорить!.. Невесело. — Что невесело? — Да вот жизнь эта. — А почему ты так живешь? — Разве это моя вина? — Чья же тогда? — А почем я знаю? Мне захотелось понять это одинокое существо. Я попросил: — Расскажи мне свою историю. И она рассказала. — Мне было шестнадцать лет, я служила тогда в Ивето у господина Лерабля, торговца семенами. Отец и мать померли. У меня не осталось ни души. Я замечала, что мой хозяин…

Вскоре я заметил, что за мною наблюдают, даже когда я сплю. Кто-то поселился в маленькой комнате, смежной с моею, и приходил туда очень поздно, с бесконечными предосторожностями. Непрерывная слежка в конце концов вывела меня из терпения. Я решил ускорить развязку и однажды вечером сделался более предприимчивым. Однако это встретило со стороны г-жи де Жаделль такой прием, что у меня пропала охота к дальнейшим попыткам; но мною овладело жгучее желание как-нибудь отомстить за полицейский надзор, которому…