Книги из серии "Книга Тьмы"

Дуэнья вздыхает, безнадежно и печально, надевает индигово-зеленый шаперон на голову воспитанницы, поправляет украшенное пушистым шариком охвостье. Прекрасная дама, придав лицу благонравный вид, снова берется за вышивку. Аккуратно, ласково, стежок за стежком продолжая прежний узор. Noble e oblige. Темнеет. Звонит колокольчик. Обе дамы покидают покои в башне и спускаются в малый чертог, где уже накрывают ужин. Вместо скатерти на круглой столешнице разложен большой полосатый лоскут, раздвоенный…

…Тристрам так и не вернулся в Гитин. Одни говорили, что белорукая Изельде, саксонская принцесса и колдунья, всадила меж ребер рыцаря осиновый кол, чтобы выбить из его сердца любовь к Изельде Златокудрой, освобождая там место для себя. Другие уверяли, будто Тристрам победил и белого дракона саксов, после чего, смертельно раненный, улегся в ладью без руля и ветрил, и отплыл на волшебный Авалон в ароматах яблоневого цвета. Третьи мрачно сообщали, что непобедимый герой Тристрам был ранен священной реликвией…

Когда-нибудь рассчитаюсь я с ним. Завтра, например. Нет, послезавтра – завтра моя очередь за коровами присматривать... Соратники. Хамм, зима 780 года от Р.Х. Железная шапка холодит виски сквозь протертую кожаную прокладку. Самодельный деревянный щит оттягивает ремень. Резная рукоять боевого тесака-сакса только и ждет прикосновения ладони. Мы – резерв. Если нас бросят в бой, плохи дела. Хотя они и так паршивые. Больше четверти танов Брабанта со своими отрядами перешли к Магнусу. Немалую…

Умираю – я. Умирают всякий, кто видит Ее – и тот, к кому Она является, и тот, кто за этим наблюдает. Моя цель – и я сам… * * * – Он не придет. Не осмелится. – Не осмелится – не придти. У него нет выбора. Впрочем, разве есть он у нас?… Мы нужны ему не больше, чем он – нам. – Diavolo, но и не меньше! – Не буди лиха, Констанций! ЭТОГО звать тут не стоит. Особенно – тут, aye… – Хорошо, Вельма, прости… Чшш! Слышишь? Шорох листьев где-то вдали. Молчание. – Показалось… – На вашем…

Так проще и куда вернее, Оракул был прав. Для верности Посланник прошелся по менее населенным краям, тут и там скрывая железные таинства от одних народов и даруя другим: где людям нет нужды драться за место под солнцем, они будут резаться из зависти. Войны начались не сразу, но достаточно скоро. Убежденный в том, что человечеству недолго осталось, Посланник поднялся по небесной лестнице и предстал перед богами. Боги выслушали его, вознаградили за труды и позволили исчезнуть. Они верили, план…

– Пожелания, – вздохнуло эхо. Время обрело свой обычный порядок. Вороной, роняя клочья пены, взлетел вверх по склону холма, богатырь соскользнул на землю, в два счета отыскал на ближайшей ветви беглянку – белое тело среди зелени укрыть было трудно, – и поманил пальцем. – Баста! Все, принцесса, слезай! – Нет! – отрезала она. – Нет, – прозвучало эхо. Он нахмурился. – Не хотелось бы мне применять силу… – Рука погладила топорище секиры, но оружия он не доставал. – Сама подумай, киска, некуда…

Так зарождается жизнь. И смерть. Еще не сон, уже не явь. Нереальный мир На грани меж сном и явью Узреть тот, запретный час – И сотни заветных желаний Исполнены будут тотчас. Бледное рассветное солнце, раздражающее слипшиеся глаза. Вспоминаются остатки сна – смутные, неясные картины; которые, однако, чем-то привлекают, манят вернуться в нереальный мир грез, где сны – реальны, а видящий их становится кем угодно, от раба до властелина, и при этом всегда сознает, что все происходящее…

А вот и Шварцвальд. Хорошо древний лес разросся, не то что конному – пешему не пробраться. Знаем, пробовали… даже без чертовщины (а она там, говорят, водится) чужак в Черном Лесу сгинет в два счета. Дорога через него идет, но мало кто туда отваживается забираться. А ведь хорошая, еще имперских времен – на границе леса чуть не в тридцать шагов шириной, и прямая почти на милю. Прав Железнобокий, хорошее место. Капралы, как водится, орут. Да слышу, слышу, тут все и без вас понятно. На дороге в три…

Ухмыльнувшись в усы, я увеличиваю мощность своей оболочки и без малейших помех одолеваю вторую стену сторожевых чар. Стоящий на углу Страж провожает меня рассеянным взглядом, я же не удостаиваю его своего. Скрываться нет нужды, меня все равно не опознать. Такими средствами, по крайней мере. Третья стена заклятий куда как сложнее и изящнее. Я ощущаю невольное восхищение: неужели он сам накладывал эти чары? Возможно, хотя и маловероятно: профессионалов в этой области мало, и я знаю их всех. Вероятно,…

Нет, батюшка князь. То в городах о Лесном Хозяине говорят вполголоса да требы кладут. Или речники, что лес видят часто, но отродясь в нем не жили. А на хуторах знают, не нужен лесу хозяин. Добром у него попроси, так и получишь, силой будешь брать – тоже получишь, но не то, чего хотел… Лес и сам справляется. Он без людей проживет, а люди без него? То-то. Нет, княже, не таково мое желание, чтоб ты такие обеты давал. Лес оберегать – ни к чему это. Ты ведь не помогаешь ветру дуть, а реке течь? Вот…

Лес сопротивлялся лишь мгновение, потом пропустил его. Но – только его, разжавшая на мгновение руки Эсси так и осталась на поляне. Женщины обменялись потерянными взглядами, потом Беуна вздохнула и легонько толкнула дочь к зеленой стене. Лес немедленно распахнул для девушки тропу и сомкнулся за ее спиной. Сама Беуна на поляне тоже не задержалась. Коннор, первый с дней Карла Мартелла владетель Кельмарки, шагал по тропинке. Сперва под ногами была сухая комковатая почва, потом комья сменились…

– Ну, Ми, будет тебе к празднику обновка. – А какая? Папа хитро щурится. – А это секрет. – Ну скажи! – Ну вот еще, какой же это секрет будет? Не-ет, утенок, сама увидишь. Тебе понравится. Я упираю кулаки в бока и смотрю на папу, как мама. Нет, наверное, у нее лучше получается, но все равно. Это значит: или ты мне сейчас же расскажешь все как есть, или… Уй! Это брат Кау, хватает меня сзади под мышки и подбрасывает в небо, ловит, переворачивает, снова подбрасывает. Мой визг его только…

– Я хотел бы сделать этому жилищу подарок, призывая благословение богов на... – Говори, – прерываю я. Следует обычная история о том, что кто-то выманил у кого-то тысячу шекелей серебра и тысячу шекелей золота, кто-то пообещал исполнить чье-то желание, кто-то этому исполнению помешал и присвоил богатство, а кому-то вовсе не хочется это богатство терять... – Мне сказали, ты знаешь, как найти... – Уходи. – Но я заплачу! Ты просто... – Забирай и уходи. Горбоносый уходит сам, еще продолжая…

Остался он не потому, что идти было некуда. Один путь – в Озеро Огня – открыт всем, открыт всегда: хочешь – сам туда прыгай, хочешь – свою свечу потуши, разницы нет. Ответь Смерть иначе или не ответь вовсе... но Она ответила так, как ответила, и потому он остался. Медленно, по капле, он собирал из озера жидкое пламя; медленно, по крошке, копил воск, не нужный более ни живым, ни мертвым. Он перебрался через огонь, чтобы достать песок цвета застывшей смолы, и достал, а потом пришлось идти еще и еще…

– Извращенцы, – повторила она. – Спать с оружием – холодное, жесткое, царапается, после все ребра в синяках… – Ты случайно с крокодилом не перепутала? Это он холодный, жесткий и все прочее… нет, конечно, кому с кем спать удобнее… – Вот превращу тебя в крокодила, будешь знать… – Так кто тут говорил об извращениях, а? – Не знаю, но что-то там такое жесткое… – А потом кто-то царапается… Несколько лет назад земной бог Артха-ван снарядил поход в южные края. Тысячи полторы бойцов, войско…

Впрочем, я – не остановлюсь. В самом начале Пути я жадно вбирал в себя знания и мощь, стремясь не подниматься по лестнице, а бежать по ней, лететь, перепрыгивая через ступени, минуя «лишние» участки. Потом я, так сказать, повзрослел, и продвигался размеренно, не стремясь схватить лишнего и не пропуская ничего из того, что могло бы пригодиться. А когда я миновал и этот этап жизни… тогда движение и сам Путь превратились в то, чем никогда не должны были стать. В простую привычку. Пораженный…

Но все же, есть и такие, кто носит звание Человека по праву. И они – способны взять златые орудия Богов, взять – и не рассыпаться пеплом под жаром той мощи, которую оставили в них создатели. Потому что сами несут в себе не меньшую мощь, пусть и не подозревают об этом. А если подозревают – это не Люди. Это – Иные, однако речь здесь пойдет не о них. Здесь речь – о тех, кто в своем неведеньи следовал путем Златой Секиры сквозь кровь, хлад и смерть… День первый. Черный Лес Лес. Осенний…

– Тогда – подай мне венец, жрец, и выслушай слово царя. И когда двойной обруч белого золота превратил вохака орды варваров-северян – в царя, правителя, владыку солнечного трона и всей державы, – жрец услышал: – Повелеваю: возвести новый дом божий у южных ворот, сделать его достойным нового царства. Все материалы и работники будут выделены сообразно нуждам строительства. Достояние богов – да будет невозбранно перенесено в новый храм, но только сами боги знают счет своим богатствам, а потому…