Книги из серии "Мент"

Судя по затянувшейся паузе вопрос поставил Бабкина в тупик. Поймав вопросительный взгляд Дорофеева, Андрей криво усмехнулся. – Ну, что тут скажешь? Ты и сам все слышал… Неожиданно рация вновь затрещала, но уже незнакомым голосом: – Полковник Крохолев, Служба безопасности. До нашего приезда ничего не предпринимать. Никакой стрельбы. Будет трудно – отходите. – Но тогда уйдут и они, – возразил Андрей. – У тебя что, со слухом проблемы?! – грубо оборвал его полковник. – По машине не стрелять!…

– Дружат их работодатели, – пояснил свою мысль Полковник. – Во всяком случае, не враждуют. Через некоторое время господам надоест смотреть на драку телохранителей, а те, в свою очередь, подустанут и прекратят махать ногами. Никита снова пропустил серию быстрых ударов, героически проигнорировал их и умудрился попасть в Юрку хуком справа. В корпус. Юрка отлетел, но на ногах устоял. – Если все так хорошо закончится, то почему у вас такой недовольный вид? – поинтересовался Владимир Родионыч. – Неужели…

- Хорошо, - сдался он. – В конце концов, это ваше здоровье и ваша жизнь. - Именно. Спасибо за понимание! Сказав это, я откланялся. Говоря по правде, в этот момент на душе кошки заскребли, но потом азарт взял своё. Я был гончей, идущей по следу. В такие моменты меня трудно переубедить. Что касается здоровья – два дня проходил, значит, два ещё часа потерпит. Я вызвонил наших – по всему выходило, что до хаты, в которой ныкался Аллигатор, ближе всего было мне. Остальные находились в таких ипенях,…

Возвращался он домой своим ходом, чаще всего пешком, на ногах держался достаточно уверенно, но Фомин постоянно боялся, что однажды клиент упадет в сугроб, и придется его либо оставлять на верную смерть, либо тащить домой на себе. Хотя заказчик строго предупредил о недопустимости засветки наблюдения. А желание заказчика для Фомина всегда было законом. По ряду причин. Еще работая на государство, Олег Фомин был особо отмечен тем, что имеет дар оставаться незаметным и не привлекать к себе внимания,…

Итак, что мне известно: мы в страшной ссоре (это подтверждается словами самой сестры), она вроде как живёт в Петрограде и давно со мной не общалась. Стоп! В Петрограде? Получается, она приехала. Вахтёр Степановна сказала, что сестра спрашивала обо мне ещё вчера, то есть она уже второй день как в городе. — Где ты остановилась? — спросил я. Она слабо улыбнулась. — Я приехала на поезде ещё вчера. Хорошо, что остался твой адрес. Сразу приехала сюда, а тебя нет. Пришлось заночевать на вокзале.…

– Ага, – сумрачно кивнул Грыжа. – Тока теперь он еще с месяц не сможет. – Что не сможет? – не понял Слива. – Считай, ничего не сможет, – сказал Грыжа. – Я на заднем сидении кантовался, так даже дернуться не успел. У меня перед рожей ствол, а Петруха возле тачки лежит. А ему с носака объясняют, чего можно, а чего нет. – А у вас что, своего ствола не было? – Ярик достал из кармана пачку сигарет и зажигалку, прикурил, не предлагая остальным. Ярика вообще некоторые считали жлобом. – Был,…

Через какое-то время владелец ресторана сообразил, что мой уровень куда выше и предложил возглавить охрану всего увеселительного заведения. Теперь в моём подчинении трое крепких ребят вместе с которыми мы поддерживаем порядок в кабаке: следим, чтобы не было пьяных драк и разборок между посетителями, ловим мелких воришек, не даём гостям приставать к танцовщицам, отгоняем проституток, в общем, поддерживаем репутацию солидного учреждения, в котором могут собираться деловые люди и обсуждать разного…

Я несколько раз прохожусь вдоль столиков, заглядываю через специальные дырочки в отдельные кабинеты. Прошёл месяц с лишним как меня сократили из губрозыска. На бирже труда, куда я встал, как и полагается всем законопослушным гражданам, мне подобрали только одну более-менее подходящую должность – вышибалы в нэпманском кабаке. Через какое-то время владелец ресторана сообразил, что мой уровень куда выше и предложил возглавить охрану всего увеселительного заведения. Теперь в моём подчинении трое…

– Так что – извините, Сергей Петрович, – сказал Валентин Петрович, – но денег… Грибачев хотел сказать, что денег нет, смягчив это грустное заявление словосочетанием «пока нет», но не успел. Референт Володя, стоявший во время разговора возле двери кабинета, сделал два быстрых шага к хозяину кабинета, взмахнул рукой… Валентин Петрович не закричал – не смог. Захрипел и упал на пол. Володя оглянулся на своего шефа. Тот, не торопясь, поднялся со стула. Грибачев хрипел, скреб пальцами по ковру. Самому…

И вдруг я снова нашёл её! Не веря своим глазам, своему счастью, я прошептал девушке в больничном халате, которая сидела возле моей койки. — Настя! Любимая! Глава 1 Девушка лукаво улыбнулась. — Георгий Олегович, вы, наверное, что-то путаете. Да, меня действительно зовут Настя, Настя Лаубе. Я — дочь Константина Генриховича. Но мы с вами никогда не встречались, и уж точно полюбить меня вы никак не могли. Я задумался. Да, старый сыщик говорил, что его дочка собирается приехать в Рудановск,…

Наверное, постепенно подходил тот самый случай, когда «сверчку» надо не только знать свой «шесток», но и исхитряться, лезть из кожи вон для чего-то другого, более важного. Но вопрос «как» заставлял меня скрипеть зубами от отчаяния. Но потом я успокоился, когда понял главное: всему своё время. Придёт и мой час. А пока буду заниматься тем, что у меня до сих пор получалось лучше всего. Но вот она — столица моей Родины! Если Петроград-Ленинград-Санкт-Петербург традиционно встречал меня дождём…

— С этим мы ещё разберёмся. Я перевёл взгляд на Николаева. — Сколько я уже здесь нахожусь? — Второй день. — А Щеглов зачем? — Только он знает, что это за препарат, и как с ним бороться. Я его предупредил: если тебе станет хуже — лично пущу ему пулю в лоб. И гражданин Щеглов проникся. Так ведь, профессор? — Д-да, — ответил тот. — Можете не переживать: я сразу сказал, что буду сотрудничать со следствием. — Что они хотели со мной сделать? Вывести из игры? — спросил я у Николаева. …

Я снова посмотрел на дорогих сердцу гостей и ощутил тепло на душе. Как же здорово, когда ты среди своих и каждый из тех, кто сидит сейчас за праздничным столом и громко кричит «горько», готов отдать за меня жизнь. Ну, а я отдам её за них! Улыбалась раздухарившаяся Степановна. По случаю нарядилась в праздничную «кохту», хотя до этого дня два вместе с Настей не снимала передника и не вылезала с кухни: предстояло наготовить еды на целую прорву народа. Меня к священнодействию не подпускали, даже…

Радек вытер лоб. — Грубо, товарищ Быстров, очень грубо. Лично меня материальные ценности не интересуют. — А что вас интересует? — Власть и… мировая революция. Все те ценности, которые проходили через нас, мы пускали на благую цель — восстание народных масс в Германии. Деньги — кровь революции, без них она невозможна. Победа немецких трудящихся всколыхнула бы всю Европу! Да что там Европу — весь мир: САСШ, Канаду. Мексику… Жаль, что ни Ленин, ни Сталин не прислушались к нам и решили строить…

— Если не возражаете — возьму две. — Да хоть три — мне не жалко, — равнодушно произнёс дворник. Он привычным движением выбил из пачки пару папирос и протянул мне. — И огоньку, пожалуйста, — виновато попросил я. В это время мимо нас прошла женщина с коляской. Она окинула меня и дворника укоризненным взором, но ничего не сказала. Дворник достал всё из того же кармана фартука коробок спичек. — Берите, гражданин, угощаю… — Что вы — не стоит! Я по дороге куплю. — Да полноте вам спорить-то!…

А дальше… Дальше пусть работает «ОМОН», которого, правда, ещё не существует, но я очень надеюсь, что Москва сподобится и пришлёт сюда группу захвата. Вот только как подступиться к этому самому клубочку, с чего начать… Идей было много, но ни одна из них не успела окончательно оформиться. Я снова стал перебирать факты, пытаясь выстроить более-менее стройную концепцию. Итак, по всем признакам в городе орудует банда, во главе которой стоит довольно необычный человек, а его необычность заключается…