Книги из серии "Праведник"

– Слышь, батюшка, от тебя позвонить можно? – весело поинтересовался Санька. – А то у меня рация не работает – то ли отсырела, то ли аккумулятор сдох… не пойму. – Конечно, позвони, – улыбнулся молодому рубоповцу отец Василий; ему очень понравился этот дерзкий, неунывающий парнишка сразу, как только появился. * * * Три дня назад, поздно вечером, почти ночью, в дверь недавно отстроенного дома усть-кудеярского священника постучали. Уже покормившая маленького Мишаньку Ольга открыла сама, но…

Последнего зэка Михаил зажал в угол, как мышь на кухне. Тот заметался, но понял, что деваться некуда, повернулся к нему лицом и умоляюще посмотрел в глаза. Это был совсем мальчишка. Лет восемнадцати. Хотя выглядел он еще моложе. И на кого-то был похож… – Не надо, дяденька! – хватал он воздух ртом. – Не надо! Михаил зачем-то придержал удар и вдруг понял, что ему смертельно хочется испытать, как хрустнет эта хилая грудная клетка под его ударом. Он снова занес лом, и пацан затравленно вжался спиной…

– Ты, что ли, здешний поп будешь? – спросил один, помеченный рваным косым шрамом через правый глаз. – Слушаю вас, молодые люди, – кивнул отец Василий, быстро оглядев «гостей». – Вот тебе, отец, бабки, – полез в карман меченый. – Нам сегодня друга отпеть надо. Отец Василий кивнул. Надо так надо. – Только смотри, чтоб все было тики-так, – угрюмо предупредил меченый и вложил священнику в руку пачку новеньких сотенных купюр. – Большого человека хороним. Въезжаешь? – Никак раба божьего Александра?…

– А ну в сторону! – гаркнул он и направил кобылу в самую гущу свалки. – Хватит, я сказал! – Иди отсюда, дед! – рявкнул один, а остальные, словно и не слышали, продолжали молотить Колю толстенными обрезками труб. Мужик оборонялся умело, но уворачиваться от всех четверых не успевал, отчего периодически слышался зловещий хруст, а Коля натужно хэкал, приседал и отступал еще дальше. – А-а-а!!! – беспрерывно визжала женщина. Священник пришпорил Стрелку, но кобыла давить людей не хотела и, всхрапнув,…

– Господи, помилуй! – истово закрестился священник. Барабаны загудели еще быстрее, а скрипки застонали еще тревожнее… – Вижу! – воскликнул костолицый длиннорукий проповедник и пошатнулся. – Вижу господина моего! Он спустился! Он с нами! – С нами! – ухнула толпа. Скрипки взвизгнули и, вторя барабанам, ускорили сумасшедший ритм торжествующе-непристойной мелодии… – Спаси и сохрани! – взмолился священник. – Помилуй, господи, раба твоего! – Узревшие! Не таите господа в себе! – истерически…

– Присаживайтесь... – Батюшка, помогите, – еще раз взмолилась женщина, и отец Василий вдруг понял, что она еще достаточно молода – лет сорок, не больше... Просто была она женщиной из народа – обычной и незамысловатой, как стальной половник, и бесконечно далекой от всех этих новомодных изысков типа шейпинга, лифтинга и, как его?.. Кажется, дриблинга... – Ну? Что у вас стряслось? – поинтересовался отец Василий. – Ой, – тяжело вздохнув, покачала женщина головой и вдруг тихонько завыла: – Грех-то…